Знатные люди в первые годы правления Аменхотепа IV были владельцами целого ряда гробниц, вырубленных в фиванских скалах. Они также были выполнены в художественном стиле, на котором отразились последствия амарнского переворота, и скорее подчеркивали преклонение перед фараоном, чем перенесение этой жизни в следующую. Оформление гробниц еще до того, как произошел разрыв с Амоном и состоялся переезд в Тель-эль-Амарну, отклонялось от канонов прошлого.
Мы не знаем, как и почему Эхнатон принял решение осуществить религиозный переворот. Шла борьба за власть, и поэтому фараон был вынужден предпринять решительный шаг. На шестом году правления он поменял свое имя с Аменхотеп (Амон доволен) на Эхнатон (Угодный Атону). Поэтому мы можем сделать вывод, что отказ от старых богов и введение культа нового божества происходили на государственном уровне, так как имя царя было связано непосредственно с его правлением. Еще одним шагом, предпринятым царем, стало перемещение столицы Египта из Фив (Город Амона) в новое место в Среднем Египте, почти на 300 миль (приблизительно 483 км) на север (совр. Тель-эль-Амарна). Возможно, это поселение существовало и раньше, так как есть свидетельства о том, что дедушка Эхнатона Тутмос IV интересовался им. Но оно абсолютно точно впервые стало столицей. Его границы простирались на 8 миль (приблизительно 13 км), город был просторным и имел все, что было необходимо для жизни. Его называли Ахетатоном (Горизонт Атона). Он стал новым политическим и религиозным центром.
Здесь были построены царский дворец и храм Атона. В этом храме, как и в небольших часовнях по всему городу, были открытые дворы, чтобы люди могли поклоняться солнечному диску, когда он находится в зените. Эта небольшая деталь уже показывает отличие новых храмов от старых, полумрак которых создавал ощущение некой сокрытой тайны. Знать и чиновники построили себе большие имения, в отличие от тесной застройки Фив (фото 25). Даже поселения рабочих спроектировали таким образом, чтобы их улицы, на которых стояли небольшие, но аккуратные и одинаковые дома, были просторными. Город был привлекательным, его планировка сближала человека с природой – вся его жизнь теперь проходила под светом жизнетворного солнечного диска.
Несомненно, что те, кто сопровождал Эхнатона в Амарну, последовали за правителем, потому что их карьера зависела от этого. Таким образом, фараона окружал преданный двор, состоявший из энтузиастов или льстивых подхалимов. Никто из них не осмелился бы бросить ему вызов, встав против его революционных идей. С шестого по двенадцатый год правления он мог предаваться собственному пониманию маат в религии, искусстве, социальной жизни и т. д. За эти шесть лет успех переворота принес намного больше плодов, чем политическое и экономическое преимущество статуса, который необходимо было поддерживать.
Эхнатон поклялся, что никогда не покинет свою новую столицу. Также он изложил причину основания города с точки зрения новой религии. Он предназначил целую территорию, от горизонта до горизонта, с землей, скотом, домашними птицами и многим другим, «для своего отца, живущего Атона, для храма Атона в Ахетатоне, на веки вечные». Мы можем сравнить это посвящение с реставрационной надписью, которую приказал выбить Тутанхамон после того, как переворот закончился. В ней описываются результаты политики Эхнатона: «Были храмы богов и богинь… преданными забвению, не знающими своих домов, впавшими в состояние разрушения, превратившимися в развалины, поросшими травой. Была страна в упадке. Отвернулись боги от этой страны. Если молили бога, чтобы испросить у него совета, то он не приходил совсем. Если равным образом молили какую-либо богиню, то она не приходила совсем. Их сердца стали слабы сами собою (?) с тем, чтобы истребить содеянное»
[239]. Что мог сделать раскаивающийся фараон? «Истребил он неправду по Обеим Землям. Правда стала пребывать [в ее месте]. Дал он, чтобы было зло предметом омерзения. Страна [стала] как при своем первобытном состоянии»
[240]. Тутанхамон задабривал недовольных богов, восстанавливая и приумножая их богатства. Благодаря ему храмам возвращали их имущество и передавали им новые дары, чтобы боги были «под охраной и защитой во благо моих отцов [предков], богов всех, их желания, чтобы удовлетворить их [богов] в выполнении того, что желает их Ка, чтобы они хранили Египет»
[241].
В этих текстах, как вполне можно ожидать от древнеегипетских источников, говорится, что переворот произошел из-за поклонения богам. Изменения в искусстве, литературе и обычиях развивались на протяжении нескольких поколений. Перемены в религии ударили по опоре государства – традиционной системе богов, поэтому компромисс был невозможен и должен был произойти переворот. Пошатнулись сами священные устои государства, и жречество Амона не могло отказаться от контроля над фараоном.
Любой практичный египтянин мог прекрасно подстроиться под сложившуюся ситуацию – соединить две явно конфликтующие точки зрения и, таким образом, относиться к ним как разным аспектам одной концепции. Однако в данном случае незыблемая власть фараона противостояла авторитету бога Амона. Стороны не могли прийти к компромиссу. Этот конфликт был не просто политическим в нашем понимании. В древности религия являлась одним из главных компонентов, необходимых для нормальной жизни государства. Самый важный вопрос заключался в том, кем был фараон – богом, свободным и ответственным за свои дела, отдающим приказы, являющиеся непреложным законом для страны, или толкователем воли богов, действиями которого руководили сами боги, которые управляли народом и всей державой? Древняя традиция сделала государством самого фараона. Его власть была ограничена в ходе становления бога Ра в начале V династии. Новая религиозная система, сложившаяся после вторжения гиксосов, а также из-за эмоциональной нестабильности в начале XVIII династии, заключалась в том, что боги управляют государством посредством «божественного указания», действуя через сны или ответы оракула, и что фараон является просто связующим звеном между ними и смертными. Власть Амона и его жречества в ходе успешных завоеваний возрастала, что привело к столкновению двух религиозных систем. Ключевой проблемой была функция царя, которая не зависела от расстановки сил противоборствующих сторон.
Между Амоном и Атоном присутствовало одно очень важное отличие. Имя Амона означало «Сокрытый», и он представлял собой невидимую и вездесущую силу, хотя и изображался в виде человека (фото 23б). Его святилище располагалось в самой сокровенной и темной части храма, и к нему можно было обратиться только посредством четкого соблюдения ритуала, который проводил жрец. Даже во время праздничных шествий его переносное святилище покрывали тканью. С другой стороны, Атон был солнечным диском, всегда видимым для народа. Его храмы находились под открытым небом, поэтому он всегда был доступен для молитвы людей. Единственная антропоморфная черта в его изображении – ладони на конце солнечных лучей. Обычно они протягивают иероглиф «жизнь» фараону и его семье (фото 23a). Сложно сказать, преднамеренно ли Эхнатон подчеркивал различия этих двух богов, но они явно противопоставлялись друг другу.
