Однако вовсе не обязательно, что заимствование происходило таким образом. Мы уже отмечали, что некоторые идеи, связанные с поклонением Атону, существовали в Египте до появления его культа. Они не были придуманы жрецами или писцами Эхнатона, поэтому неудивительно, что они сохранились после падения культа Атона, когда религия Эхнатона была объявлена ересью.
В Лейденском папирусе, датированном XIX династией, есть пассажи, которые некоторые исследователи называют монотеистическими, но которые мы предпочитаем называть более узким термином – синкретические. В них бог Амон включает в себя всех важных богов, но при этом их существование не отрицается. «Таинственный формой, прекрасный внешностью, превосходный бог многих форм. Все боги восхваляют его, чтобы приумножить себя самих с помощью его красоты, так как он является божественным. Сам Ра един с его телом, и он тот великий, кто находится в Гелиополе. Его зовут Татенен [Мемфиса] и Амон, который отделился от Нуна… Другая из его форм в Девятке [первородные боги Гермополя]… Душа его, они говорят, на небесах, но он – тот, кто и в подземном мире и находится на востоке. Душа его на небесах, тело его на западе, его статуя в Гермонтисе, показывая его внешний вид… Амон, прячущий себя от них, укрывается от [других] богов, поэтому цвет его неизвестен. Он появился издалека, с небес, и никакой другой бог не знает его настоящий облик… Всего три бога: Амон, Ра и Птах, и нет двойников их. «Сокрытый» – имя его в качестве Амона, в облике он Ра, а тело его Птах… Только он есть: Амон с Ра [и Птахом] – вместе три»
[244].
Еще в одном корпусе гимнов, датированном поздней XIX–XX династией, Амон рассматривается как универсальное божество, единство которого снова достигается путем слияния с другими божествами. В качестве бога-творца он Амон-Ра-Атум-Харахти либо Птах – тот, кто вылепил людей. «Любо ему [играть роль] луны, словно ребенок, для которого все танцуют… Любо ему [играть роль] Харахти, сияющего на небесном горизонте». Он одновременно и сын, и отец Маат, «правды», разрушающей обман: «Матерь твоя – Маат, о Амон! Лишь тебе принадлежит она, и она [уже] появилась из тебя, готовая обрушить свой гнев и уничтожить тех, что нападают на тебя». Он создатель вселенной, «который ртом своим говорит, и возникают все люди, боги, малый и крупный скот, а также все, что летает и светит».
Он согревает и поддерживает все живое в природе: «Зеленые растения поворачиваются за ним вслед, так как прекрасны они могут быть, и лотосы радуются ему». Он хороший пастух: «Отважен ты, как пастух, заботясь о них во веки веков… Сердца их обращены к тебе, поскольку ты всегда добр. Всякий живет, лишь если ты видишь его»
[245].
Мы увидим, что художественные формы и темы пережили времена Эхнатона, при этом его вера и все то, что было с ней связано, были признаны ересью. Этим объясняется сходство между гимном Атону и Псалмом 104. Гимны такого рода были распространены еще долгое время после смерти Эхнатона, и, когда религия еврейского народа развилась до того, что ей потребовался способ выражения, который можно было бы найти в словах и литературных оборотах другой культуры, в этих гимнах обнаружилось все необходимое.
Наша негативная оценка религиозной реформы Эхнатона не позволяет справедливо оценить ее важные элементы. Несомненно, это была вера, в которой недоставало этических ценностей. Одновременно в связанных с ней источниках очень красиво дано описание божества, которое творило, питало и являлось добрым, и все это оно давало человечеству и всем живым существам, а не только египтянам. За эту щедрость почитатели бога платили ему благодарностью и преданностью. Эхнатон сделал попытку покончить с обособленностью и закрытостью древних культов могущественных и процветающих богов. Основная трагедия состоит в том, что этой вере, обладающей столь широким интеллектуальным размахом, не хватило внутренней моральной теплоты. Концепция бога, любящего всех, будет развиваться намного позже и другими народами.
Мы не затронули историю самого переворота Эхнатона. Наше дальнейшее повествование будет касаться политических проблем в стране. Это был период существования Египетской империи в Азии. В это время был заключен союз между фараоном и царем Митанни: кроме женитьбы Аменхотепа III на Гилухепе, уже ближе к концу царствования этого правителя был организован второй брак – с Тадухепой, дочерью Тушратты из Митанни. Маловероятно то, что постаревший царь женился на ней, скорее всего, она вошла в гарем Эхнатона.
Из Амарнского архива (деловая переписка на глиняных табличках) мы узнаем историю медленного разрушения Египетской империи в Азии. Причиной этому послужили, во-первых, появление новых сил в регионе, а во-вторых, безразличие фараона, который был занят решением других проблем. Можно выделить пять этапов этого процесса, завершившегося падением азиатской части империи. При Аменхотепе III, когда его сила считалась безграничной, некоторые князья в Сирии попытались разделить несколько территорий. Эта часть империи была наиболее отдалена от Египта, поэтому она была в меньшей степени подчинена фараону. Князья прибегли к помощи пустынных кочевников, чтобы образовать собственные маленькие государства и тем самым протестовать против присяги фараону. На деле же они пытались соперничать с ним в праве на власть. Правитель Египта потерял интерес к дальним границам своей империи, и тогда они смогли перейти ко второму этапу: Абдаширта с сыном Азиру добились выделения значительной части Северной Сирии в отдельное государство. Их союзником был царь хеттов. Все они, включая правителя хеттов, писали сердечные письма в Египет, однако северная часть державы была потеряна для Египта еще до смерти Аменхотепа III.
Эхнатон полностью занялся религиозным переворотом, что послужило толчком для начала трех оставшихся этапов отделения азиатских владений. Царь хеттов Суппилулиума выдвинулся на юг и подчинил всю Сирию. Желание князей отделиться привело к тому, что они оказались в подчинении у хеттского правителя. Город Катна, который занимал важное место среди городов, разрушили, и никогда больше он не восстановил своего значения. Митанни пришлось подчиниться власти хеттов. Судя по всему, в ходе этих событий Египет не оказывал никакого сопротивления. После потери Сирии начали сдаваться города Финикии и Палестины. Несмотря на преданность финикийских князей (например, Риб-Адди из Библоса) египетскому фараону, они потерпели поражение. В Палестине крупный торговец Лабайя, водивший караваны из дальних концов Азии в Египет, объединился с хабиру из пустыни и начал захватывать города, устанавливая свою власть над ними.
Абди-Хеба из Иерусалима писал письма, умоляя фараона прислать всего пятьдесят солдат, чтобы удержать землю. Солдаты не были посланы. Наконец мы видим финальный этап, во время которого египетские гарнизоны прогнали из Азии. Палестина также была потеряна. Местные повстанцы и пустынные кочевники переселились на свободные земли и разрушили Иерихон и Тель-Бейт-Мирсим. Маленький египетский храм в Лахише был разграблен. Особо следует отметить разрушение укрепления мигдол в Старой Газе, бывшего центром египетской администрации. Самоуверенность и внутренние раздоры привели к тому, что Египет утратил обширную часть своих владений в Азии, которые приносили большие доходы.
