В европейской литературе Нового времени маори известны как коварный, жестокий, кровожадный народ, склонный к людоедству. Маори стойко и храбро защищали от европейских колонизаторов свою родину. Будучи поначалу на уровне каменного века, маори быстро освоили огнестрельное оружие, достававшееся им в качестве трофеев от колонизаторов или как контрабандный товар. Лишь в ходе нескольких военных кампаний англичанам удалось покорить Новую Зеландию. Однако с течением времени маори удалось завоевать для себя гражданские права. Это сильный и одновременно практичный парод, уверенно вписавшийся в современную цивилизацию.
Когда пишут, что маори ели белых пленников потому, что им не хватало мясной пищи, это следует отнести к фантазиям авторов. Каннибализм маори носил религиозный характер. Он был связан с поверьями, широко распространёнными в первобытном мире, о том, что часть души человека может перейти в того, кто съест кусок его плоти. По своим этнокультурным понятиям маори съедением… воздавали пленнику огромную честь! Ибо это означало, что они признают за ним великие достоинства воина и желают их приобрести посредством поедания его мяса. Комментируя аналогичный обычай у островитян Нуку-Хива в Полинезии, Жюль Верн ещё в середине XIX века справедливо писал: «А сами мы до того, как достигли высокого уровня цивилизации, на котором теперь находимся, не прошли ли мы все ступени той же лестницы? В эпоху каменного века отличались ли наши нравы от нравов первобытных жителей Океании?»
Неолитическая культура маори не знала других домашних животных, кроме собак, да и те вскоре были не то съедены, не то просто не прижились. Кур и свиней — характерных животных полинезийского хозяйства — маори в Новую Зеландию не привезли. Это говорит или об их довольно раннем заселении островов, когда эти животные, возможно, ещё не были одомашнены в Полинезии, или же о неподготовленном, случайном характере миграций, в результате которых была заселена Ао-Теа-Роа. Зато земледелие у маори было очень развито.
Маори, судя по всему, не испытывали недостатка в съестных припасах. Хотя гигантские бескрылые птицы моа были перебиты маори уже в первые столетия колонизации островов, в лесах и горах Ао-Теа-Роа ещё в изобилии водилась дичь, а в водах было полно рыбы. Характерно, что маори жили в основном на Северном из двух больших новозеландских островов. Маорийское заселение Южного острова к моменту прибытия европейцев едва началось. То есть маори не испытывали нужды в освоении новых территорий, которых, в отличие от обитателей Рапа-Нуи, у них было в избытке.
Господствующий облик современных маори — монголоидный, частично смешанный с европеоидным. Метизация, как обычно считают, началась лишь после вторжения англичан в XIX. веке. Однако давайте взглянем на маори, какими их впервые увидели европейцы.
Новую Зеландию открыл и назвал так в 1642–1643 годах голландский мореплаватель Абель Тасман. Но он там не задержался, хотя успел повздорить с маори, вряд ли сохранившими добрую память о пришельцах с больших кораблей. Английский капитан Джеймс Кук в 1769–1770 годах исследовал острова Новой Зеландии более подробно.
Один из двух художников его экспедиции, Александр Бэкон, оставил рисунки представителей народа маори.
Если художник точно передал детали, то у маорийки была светлая радужина глаз! Её выступающий нос, чёткая линия подбородка и волнистые, но негустые волосы также не содержат намёка на монголоидный или австралоидный тип. За знаменитыми татуировками на лице маорийца тоже просматриваются его явно немонголоидные черты: широкий разрез глаз, орлиный нос и некурчавая борода средней густоты (вдобавок аккуратно подстриженная).
Есть ли основания заподозрить художника в том, что он не был профессионалом и бессознательно «европеизировал» облик туземцев на своих рисунках? Вот сделанный уже в XIX веке портрет вождя Те Пуни (его видят все, открывающие статью про маори в Википедии). Мы наблюдаем узкое лицо и узкий, прямой нос. Тёмные волосы собраны в пучок, но заметно, что они прямые или слегка волнистые. Радужина глаз тёмная, но разрез глаз совершенно европейский. В общем, облик скорее южноевропеоидный, средиземноморский. Повторюсь: если, конечно, старинные художники пе искажали бессознательно портреты маори. Но ведь если такое искажение было, то, вероятно, оно имело объяснение именно во внешнем виде самих маори.
Про европеоидные черты в облике многих современных маори, конечно, уже трудно сказать: где это результат метизации, начавшейся только в XIX веке, а где возможное наследие более давних европеоидных предков. Рисунки, конечно, не могут служить достаточно объективным свидетельством. А что говорит нам на сей счёт генетика?
Примерно 80 % мужчин маори принадлежат к Y-хромосомному кластеру С. Ещё примерно 10 % — это группа О. Оставшиеся распределены между кластерами N и Р. В особенности запомним последний.
Более чем у 85 % маори — Мт-ДНК гаплогруппы В4, типичная для полинезийцев. Однако ещё почти у 15 % другие группы, а именно: 6,9 % Н (широко распространена в Европе и на Ближнем Востоке), по 2,6 % — U5 (одна из древнейших в Европе) и Т (с ней связывают первых земледельцев Передней Азии), 1,7 % — К (европейская) и 0,9 %—J (европейско-переднеазиатская). Все эти группы, кроме В, возникли в ареале европеоидной расы уже после её сложения. Таким образом, праматери каждого седьмого маори принадлежали к белой расе. В этом не было бы ничего удивительного, если бы эти данные не относились к тем, кто считается «чистокровным» маори.
Характерным признаком ряда генетических кластеров, в том числе В, является «утрата 9 пар оснований в V регионе Мт-ДНК». 100 % полинезийцев имеют этот признак. У маори — только 85,3 %. Следовательно, женские предки маори, не унаследовавших этот признак, прибыли в Новую Зеландию явно не из Полинезии.
Вернёмся к мужской гаплогруппе Р. Она — предок многих линий. Среди них — R, считающаяся типичной для индоевропейских народов, и О, типичная уже для американских индейцев (особенно Южной Америки), встречающаяся также у некоторых народов Северной Азии. Но наиболее близкая к древнейшему прототипу гаплогруппа Р сейчас редка. Кроме маленькой группы маори она обнаруживается у отдельных народов Азии и Америки, а в Европе — лишь на хорватском острове Хвар в Адриатике!
Не вправе ли мы заключить, что у части маори были европеоидные предки задолго до прибытия кораблей Тасмана и Кука?!
Европеоидный компонент участвовал в сложении маори, это очевидно. Но где эти белые люди жили до прихода в Новую Зеландию? Полинезия исключается. У индейцев Южной Америки указанные гаплогруппы, типичные для белых, также не встречаются. Австралия? Казалось бы, мигрировавшие на юг Тихого океана древние европеоиды просто не могли миновать этого континента. Но в Австралии следов белого человека нет вплоть до Нового времени. И это не случайно. Хотя это вовсе не повод отрицать такую миграцию.
Древние мореходы могли просто не задержаться на берегах Австралии. Ведь даже в эпоху Великих географических открытий португальцы, первыми (в начале XVI в.) нанесшие северный берег Австралии на карту, не высадились там. То же — голландцы, в 1-й половине XVII века повторно за сто лет открывшие этот континент и обследовавшие его северные, западные и южные берега. Но и они не задержались там. Эти части побережья Австралии должны были казаться слишком неприветливыми, климат — жарким, где-то воды не было, где-то, напротив, были малярийные болота. Первые жители Австралии 60 тыс. лет назад, напомним, высаживались на побережье, которое ныне затоплено, — возможно, оно было другим… Белая колонизация Австралии началась лишь после того, как Кук открыл более пригодное для жизни восточное побережье материка. А к восточной Австралии не подплыть напрямую ни из Индийского океана, ни из Полинезии.
