– Джейк Кантрелл, это мой друг Робин Масси. Робин… вот тот полицейский, о котором я тебе говорила. Он считает, что Деннис, возможно, был убит.
Преподобный Масси посмотрел мне прямо в глаза. Его рукопожатие оказалось сухим и крепким.
– Сожалею, что мы познакомились с вами при таких прискорбных обстоятельствах, – произнес он приправленным медом баритоном.
– Робин был ближайшим другом и соседом по общежитию моего мужа, когда они учились в Сент-Эндрюс. Он и по сей день остается ближайшим другом Денниса, – сказала Ивлин Уитли, не обращая внимания на неправильное употребление настоящего времени.
Вероятно, в далеком прошлом преподобный Масси мог похвалиться густой копной рыжих волос. Теперь они, тронутые сединой, были зачесаны назад, открывая внушительный лоб.
– Не могу выразить словами, Ивлин, как мне будет его не хватать, – сказал он.
В нем не было ничего даже отдаленно евангелистского. Я насмотрелся на «пятизвездочных» евангелистов в Беннинге и других местах, где мне пришлось служить. Преподобный Масси нисколько не был на них похож. В его манерах присутствовало какое-то безмятежное изящество.
– Робин заведует клиникой для алкоголиков и наркоманов в Сент-Луисе, – добавила миссис Уитли. – Он посвятил этому делу половину своей жизни. Деннис был одним из его крупнейших спонсоров. Робин подтвердит вам, что Деннис ни за что не наложил бы на себя руки.
Преподобный Масси кивнул, подтверждая ее слова.
– Шериф Дикки и капитан Морго отказываются верить в то, что мы им говорим, – продолжала Ивлин Уитли. – Вот почему я обратилась в агентство Окойна.
– Они не хотят, чтобы это было убийством, – сказал я. – Не сомневаюсь, вы понимаете почему.
Яростно тряхнув головой, она сказала:
– Мне нет никакого дела до того, кому это не по вкусу. Я хочу узнать правду.
– Я поделюсь со следователями Окойна всем, что у меня есть, – сказал я.
– Спасибо, – ответила миссис Уитли.
Подошедшая к ней женщина всхлипнула. Ивлин обернулась и одарила ее крепким объятием и улыбкой.
Повернувшись к преподобному Масси, я вспомнил то, что сегодня утром говорила про мою ауру лейтенант Риттерспоф. Вот у этого человека аура определенно была. Его карие глаза словно излучали доброту, и в них не было ничего искусственного.
– Когда вы приехали в Гротон? – спросил я у священника.
– Вчера днем. В четверг вечером прилетел из Сент-Луиса в аэропорт Ла-Гуардия. Деннис и Ивлин встретили меня там, и я переночевал у них дома в Мамаронеке. После чего мы вчера все вместе приехали сюда.
– Во время учебы в Сент-Эндрюс вы жили в одной комнате с мистером Уитли?
– Три последних года.
– Только вы вдвоем?
– На последнем курсе Хойт Палмер жил вместе с нами в большом двухкомнатном номере на последнем этаже.
– Хойт Палмер также приехал сюда на встречу выпускников?
– Приехал, – подтвердил Робин Масси, – прямиком из Хельсинки, это в Финляндии. Мы втроем договорились о встрече еще год назад.
– Он сейчас здесь? – спросил я, оглядываясь по сторонам.
– Хойт почувствовал себя неважно. Жена сказала, его рвало всю ночь, у него сильное обезвоживание. Возможно, съел что-то на борту самолета.
– Когда вы в последний раз видели мистера Уитли живым? – спросил я.
– Около полуночи… незадолго до того, как я лег спать.
– Он не говорил вам, что собирается выйти на улицу?
– Нет, не говорил.
– В каком он был настроении?
– В замечательном – Деннис расслабился и радовался тому, что приехал на встречу.
– Вы не знаете, у него были враги в Гротоне?
Священник снова задумался, уставившись в окно на озеро. Он был из тех, кто тщательно думает, прежде чем ответить на важный вопрос.
– Я никого не знаю, – наконец твердо произнес преподобный Масси. – Ни здесь, ни где бы то ни было еще. Помимо всего остального, Деннис возглавлял попечительский совет Сент-Эндрюс. Он был страстно увлечен различными программами помощи колледжу и другим местным организациям в память о выдающихся выпускниках колледжа.
На какое-то мгновение Масси устремил взор вдаль, затем снова посмотрел на меня.
– О чем вы подумали? – спросил я.
– Да так, ни о чем, – ответил он. – Старые воспоминания.
– Как вы думаете, мистера Уитли что-либо беспокоило?
– Деннис очень любил жизнь… – Священник покачал головой. – Он думал о том, сколько всего сможет осуществить на то богатство, которое получил по милости Божьей.
Очевидно, Масси также ничего не знал о раке поджелудочной железы.
– И еще одно… все свое состояние Деннис заработал на том, что стремился помочь нашему обществу… помочь людям лучше питаться и жить полноценной жизнью. Вся его жизнь после окончания колледжа была посвящена тому, чтобы помогать окружающим.
– То же самое миссис Уитли сказала про вашу собственную жизнь.
– Масштабы значительно меньше, – скромно поправил меня священник. – Многократно меньше.
– Вы не служили в армии? – спросил я.
– Нет. А почему вы спрашиваете?
– Просто из любопытства.
– После окончания Сент-Эндрюс я работал в Корпусе мира в Индии, одиннадцать лет в простой больнице в Калькутте, после чего вернулся домой, – сказал преподобный Масси. – Впрочем, временами Калькутта напоминала зону боевых действий, – печально усмехнувшись, добавил он.
– Прекрасно вас понимаю, – сказал я, и это действительно было так: мне самому как-то раз пришлось целую неделю скрываться в квартале «неприкасаемых» в Кабуле. – А что насчет мистера Палмера?
– Хойт также никогда не служил в армии, – сказал Робин Масси. – Как и я, он был одержим жаждой странствий. Но только для него это была Европа. Последние двадцать лет Хойт живет в Хельсинки.
– Чем он занимается?
– Хойт Палмер является живым воплощением расхожей в тех краях фразы, – сказал Масси. – Он болтлив, как финн… разумеется, на самом деле подразумевается как раз обратное. Последние десять лет возглавляет некоммерческую организацию, которая занимается охраной дикой природы в северных районах страны.
– Еще один творец добра, – улыбнулся я.
– Все мы делаем то, что в наших силах, – сказал священник.
В этот момент к нам подошел шериф Дикки. Нам с Масси пришлось отступить на шаг под напором его массивной туши.
– Когда я смогу поговорить с этим третьим соседом? – спросил шериф у священника, глядя на часы.
– Час назад его жена Инга сказала, что его, возможно, придется отвезти в больницу, – сказал Масси. – По-видимому, он серьезно болен.
