И именно в этот момент мне прилетело. Я даже успел заметить, как Фридрих глубоко вздохнул, набирая в грудь как можно больше воздуха, после чего, резко размахнувшись, с выдохом ударил кулаком по земле, по которой, как мне показалось, пробежала настоящая волна. А затем прямо передо мной из ее недр выворотило огромный пласт спрессованного до каменного состояния грунта, который и отправил уже меня кувыркаться по заснеженному полю.
Не давая мне времени на то, чтобы встать, лысый буквально напрыгнул сверху, обрушивая еще один богатырский замах лучащимся от собранной энергии кулаком, явно целясь при этом мне прямо в голову. Впрочем, в самый последний момент мне удалось увернуться, крутанув ногами нечто напоминающее движение из брейк-данса или, скорее, капоэйры. Так что Фридрих промахнулся, выплеснув всю собранную энергию прямо в землю, и поле под нами содрогнулось от обрушившегося на него чудовищного удара, а в воздух медленно и очень красиво взметнулись тонны земли и камня, но мне было не до того.
Оказавшись на ногах, я только чудом перехватил и отвел в сторону руку моего визави, который уже явно нацелился на победу в поединке и собирался развить успех. Резко войдя в клинч, нанес несколько коротких ударов, опять же ушедших в непонятный мне пока «полог», окружавший тело Фридриха, а потом саданул прямо по нему энергетической волной, и вот тут произошло нечто непонятное.
Вместо стандартного, рассеянного конуса чистой силы, способного развеять в кровавый туман обычного человека, сверкнула яркая вспышка, после которой в глазах остались какие-то темные пятна, и нас буквально отшвырнуло друг от друга. И только тут я заметил, что окружающее пространство буквально кишит уже достаточно крупными черными искрами. Они словно бы мелкие жучки прогрызли саму ткань реальности, оставив множество дырочек в измерении абсолютной тьмы.
Такое я видел только однажды. В тот день, когда демонстрировал Сафронову и деду свои скромные возможности Аватара, после чего продвинутый и сверхзащищенный бункер при Пятом колледже оказался фактически разрушен. А означало это только то, что заканчивалась седьмая, отведенная мне секунда, и то, что может случиться через мгновение, если я оставлю «Сахасрару» открытой, скорее всего, будет непоправимым.
Почти бессознательно, на автомате закрывая седьмую чакру, я приготовился встретить Воеводу и попытаться дать ему хоть какой-то отпор, полагаясь только на сансарные потоки, бьющие из шестой… Но этого не понадобилось.
Отброшенный в сторону Фридрих так и остался лежать на земле, не делая даже попыток подняться на ноги. Он вообще не шевелился, лежа на грязном, умятом снегу, широко раскинув руки, хотя благодаря «третьему глазу» я видел, что он жив и все-таки дышит. Именно поэтому я со вздохом облегчения отпустил разгон, возвращая течение личного времени в нормальное русло, и в этот момент сверху на нас обрушилась лавина земли и камней.
* * *
В замок я вернулся на «Сирине» в окружении восторженно щебечущих девочек и осназовцев КГБ, покинув Сафронова вместе с Швазенмаером на поле, рядом с разрушенным во время поединка домиком фермы, где они дожидались грузового вертолета Штази. Сложись все по-другому, я остался бы с ними, ведь после нашего поединка и, как я подозревал, из-за того, последнего и неправильно сработавшего энергетического выброса, лысый Фридрих так и не пришел в сознание.
Не то чтобы я так уж сильно переживал за своего дальнего родственника, часть тела которого, со стороны, по которой пришелся удар, потемнела и налилась гематомой, изрезанной какими-то белесыми шрамами. Наподобие тех отметок, которые остаются на коже человека после поражения молнией. Просто… Было как-то совсем уж неправильно относиться к проигравшему как последняя высокомерная сволочь, к тому же я довольно остро чувствовал свою ответственность за нынешнее состояние этого довольно позитивного парня.
Герцог вместе со своим немецким коллегой, хлопотавшим то вокруг раненого, то у своего вновь установленного на штатив аппарата, собирались срочно отправиться в Берлин, забрав с собой Фридриха и доставив его по пути в одну из крупных больниц, специализирующихся на лечении повреждений организма, вызванных магией. И я бы, наверное, вызвался быть сопровождающим, если бы не одно но…
Когда уровень адреналина в крови слегка спал и я смог мыслить рационально, все мои мысли были направлены на один момент, разобраться в котором мне было необходимо практически сию секунду. И желательно оставшись в полном одиночестве, потому как произошедшее совершенно внезапно дало сильную трещину в моем сложившемся и уже ставшем привычным мироощущении.
Мое настроение, сильно ухудшившееся после этого «открытия», не осталось незамеченным. Девочки, а особенно дочка, не очень понимая, что, собственно, со мной происходит, тем не менее старались, как могли, отвлечь меня от неприятных мыслей.
Для них, наблюдавших за событиями с борта челнока, зависшего на более-менее безопасной дистанции, наш поединок выглядел как серия мощных взрывов, разглядеть за которыми, что, собственно, на самом деле происходит, было практически невозможно. Вроде бы вот только-только стоим мы с Фридрихом друг напротив друга, а затем «Бух!», «Бах!», «Бабах!», поле мгновенно покрывается кратерами, почти рушится домик фермы, а затем я поднимаюсь на ноги, а мой визави сломанной куклой лежит на земле.
Кстати, то, что произошло в первый «раунд», когда я отфутболил лысого в какой-то там далекий «Бундербраунбург», или как там он называл этот населенный пункт, не понял никто, кроме Ленки. Да и та предположила нечто подобное лишь после того, как увидела Фридриха, мчащегося по дороге на крейсерской скорости.
В общем, девчонки, посовещавшись, пришли к выводу, что я просто сильно переживаю за состояние лысого паренька. Разубеждать в этом я их не стал, решив, что пока им лучше всего пребывать в блаженном неведении касательно моей необычной задумчивости. По сути, отбрехавшись тем, что: «Да, с виконтом все очень нехорошо, старики-Аватары хотят забросить его в какую-то больничку и отправиться по своим делам, и что там с ним будет дальше, я не знаю. А настроение плохое – да потому, что хотя мне уже и приходилось убивать людей, лишний грех на душу брать вовсе не хочется. Да и вообще, кто его знает! Фридрих – Воевода, а не Аватар, так что его немецкие эскулапы могут взять, да и на запчасти разобрать, исключительно из научного интереса. Посмотреть, чем это так его русский Иван приложил и как с этим бороться».
В общем, наплел первое, что пришло в голову, дабы хоть как-то объяснить девочкам свое состояние. Ну и чтобы от меня ненадолго отстали.
Ага, сейчас! Совершенно неожиданно мне выдали вариант решения этой проблемы, и чтобы не обижать своих подружек, пришлось собраться с мыслями и начать шевелиться.
А все дело в том, что вчера, после нашей семейной ссоры и примирения, Инна долго не могла заснуть. Отвыкла девочка спать в одиночку – холодная кровать и все такое, да и нервы даже у принцесс не резиновые. Вот и решила загрузить себе голову чем-нибудь общественно полезным. Покопавшись в файловом архиве замка со своего гостевого аккаунта, она не нашла ничего особо интересного в открытом доступе, кроме… обновленного уложения, регламентирующего права и обязанности главы Дома Гогенцоллернов, который был принят с поправками лет сорок назад на совете рода, во время местной Реставрации.
