Текст VAT 8382, дошедший из Ларсы, сохранился плохо, ко все же это первая известная нам запись царского очистительного ритуала. Точнее, перед нами первая попытка создания неаранжированной записи ритуала. Вполне возможно, что создавался этот текст с сугубо мнемонической целью, т. е. с целью напомнить жрецу–консекратору, в каком порядке должна проходить церемония царского омовения и очищения. Об этом говорит лапидарность текста. Открывается он сообщением об умащении царя заранее освященным маслом. Затем жрец, названный здесь учеником Ана, вкладывает в руку царя чашу для омовений. После совершения омовения жрец надевает на него чистое льняное одеяние. Царь подпоясывается ремнем и надевает сандалии. После этого начинается процедура изгнания от него демонов. Читаются многочисленные заклинания, в жертву приносится овца. К сожалению, последние строки текста разбиты. Из них можно понять только то, что Энки дает Асарлухи некий рецепт избавления от демонов. Составными частями этого рецепта являются семь сосудов с освященной водой, лазурит и еще какие–то камни. Текст заканчивается заклинательной формулой: «Глаз–преследователь, язык–преследователь, злой язык от тела пусть отойдут» (12, 267–268). Такова первая известная нам запись очистительного обряда.
Ниневийская библиотека Ашшурбанапала дает в руки исследователю несколько копий очистительных текстов, объединенных общим заглавием Бит римки («Дом омовения»). Дом омовения — специальное культовое строение, расположенное, как свидетельствует большинство известных текстов, за стенами города. Царский ритуал проводился в этом строении перед восходом Солнца. Весь ритуал Бит римки состоит из семи частей, которые называются семью «домами». Под «домами» имеются в виду комнаты дома омовения. Пребывая поочередно во всех комнатах, царь очищается различными веществами и читает заклинания по–аккадски, а жрец–консекратор читает над ним заклинания на священном шумерском языке. При этом и аккадские, и шумерские заклинания обращены к богу Солнца и справедливого суда Шамашу. Омовение так же, как и в тексте из Ларсы, сопровождается процедурой изгнания враждебных сил — врагов царя, колдунов и, возможно, враждебных ему духов предков. Для этой цели изготовляются замещающие их статуэтки. О том, как проходила эта церемония в Ниневии VII в., рассказывает табличка Kh, 338 из музея Пенсильванского университета в Филадельфии:
Царъ входит в первый дом, экзорцист читает заклинание […], царь читает заклинание «Шамаш — верховный судья Небес и Земли» и омывает свои руки над изображением врага. Он кладет […]
Царь входит во второй дом, и ты читаешь заклинание «Владыка с чистого неба», а он читает заклинание «Шамаш — царь Небес и Земли, владыка истины и справедливости» и омывает свои руки над образом врага.
(Царь входит) в третий дом, и ты читаешь заклинание «Уту с великой горы», ты читаешь заклинание «Уту светлый, подобно воде, реку покрывает», а он омывает свои руки над заместительной фигуркой. Он произносит заклинание «Шамаш — царь Небес и Земли».
(Царь входит) в четвертый дом, и ты читаешь заклинание «Уту с давних пор», а он читает заклинание «Воззвал я к тебе, о Шамаш, в глубину Небес великих», Ты должен очистить (царя произнесением) заклинания Имеющий злой язык бодается. Царь омывает свои руки над расколотыми образами.
(Царь входит) в пятый дом, и ты читаешь заклинание «Великий владыка из сердцевины светлого Неба», а он читает заклинание «Шамаш — судья Небес и Земли», Ты делаешь образ оскверненной, набиваешь его изнутри акацией и тамариском, царь плюет на него, (после чего) омывает свой рот водой и пивом. Ты хоронишь образ оскверненной в углу стены.
(Царь входит) в шестой дом, и ты читаешь заклинание «[…] Уту из сердцевины Неба выходит», а он читает заклинание «[…] Неба и Земли». Ты делаешь образ колдуна или колдуньи, […], бросаешь их […], связываешь их середины […], камень–шадану, […] запечатываешь, […] хоронишь.
(Царь входит) в седьмой дом, и ты читаешь заклинание «Уту с великой горы», а он читает заклинание […] злых духов (этемму). […] при помощи растения болту ты связываешь, […] хоронишь, […] заклинаешь,
(13, 29–31).
Когда же, в каком сезоне и в каком месяце года устраивался ритуал царского омовения? Можно найти немало датировок. Омовение могло устраиваться и летом, в месяце Таммуз (в это время оно приурочивалось к ритуалу плача по божественному супругу Инанны–Иштар), и в конце весеннего месяца Айару (вероятно, в это время оно связано с окончанием священного брака). Но все же более актуальным было осеннее омовение, проходившее в седьмом месяце ниппурско–вавилонского календаря, накануне осеннего равноденствия. Об этом времени комментарии на календарь говорят в связи с очищением владык и людей, а также их эмблем. Покровителем седьмого месяца в Ассирии и Вавилонии был как раз Шамаш, названный в тех же комментариях судьей Небес и Земли, Так что, по–видимому, конкретно ассирийский ритуал омовения, сопровождавшийся обращением к Шамашу, следует отнести именно к событиям этого времени, традиционно связанного у народов Ближнего Востока с идеей суда и определения судеб,
С ритуалом царского омовения, вероятно, связаны и два других ритуала, известных под названиями «Дом заточения» и «Дом набирания воды». К сожалению, тексты их до сих пор не изданы.
• Воинские ритуалы
Из надписей ассирийских царей мы знаем, что существовали особые правила поведения царя на войне, но правила эти в полном виде до нас не дошли. В надписи Ашшурнацирпала II (883–859) говорится об омовении царского оружия в Средиземном море после захвата нескольких сирийских городов. В надписях Синаххериба и Ашшурбанапала неоднократно упоминается о том, что после захвата в плен знатных особ царь наступал на голову своим пленникам (подобная сцена есть и на ассирийском рельефе времен Синаххериба). Кроме того, из писем царских астрологов и изображений на рельефах мы знаем, что любая война Ассирии начиналась с обращения к оракулам, совета с астрологами и обязательного крупного жертвоприношения главным ассирийским богам. В жертву приносились, как правило, овцы и быки. Возникает вопрос о последовательности действий в царском воинском ритуале и о символике этих действий. В ответе на этот вопрос нам серьезно помогают два плохо сохранившихся фрагмента новоассирийской и поздневавилонской эпохи, которые являются частями записанного воинского ритуала (в документах из библиотеки Ашшурбанапала поименованного как ишкар тахази — «серия (ритуалов) битвы»), С этими фрагментами мы хотели бы познакомить читателя.
К 6207 + К 6225 (BBR 57)
[…] Когда царь на брань и на битву [хх], ритуал таков. В день, когда враг на царя и на страну его [наступает], царь во фронт своего войска выходит, — землю ты подметешь, освященной водой окропишь, три переносных алтаря перед Иштар, Шамашем и Нергалом установишь, […] 60 хлебов из лолбы разложишь, жидкое блюдо из меда и топленого масла приготовишь, финики (и) муку рассыплешь, трех могучих баранов в жертву принесешь, мясо с лопатки, жир и вареное мясо разложишь, (на) кадильницу с кипарисовым ароматом поджаренную муку просыплешь, мед» топленое масло, вино, выжатое масло в жертву принесешь, образ врага из сала изготовишь, его лицо бечевкой на спину ему повернешь. Царский (чиновник) ша–реши, что подобно господину своему назван, перевязь ца [ря хх], перед жертвенным столом он встанет и такую молитву Шамашу произнесет:
