Основой всего выступала идея плодородия во всем его многообразии. Оно понималось как динамичная духовная сила мужского и женского начал, объединившихся для продолжения жизни.
КУЛЬТ БОГИНИ
Поначалу материнство удерживало позиции. Дающая жизнь мать являлась центральной фигурой в воспроизводстве как человека, так и зверя. Затем ее значение распространилось на царство растений, и мать-земля стала чревом, рождавшим урожаи. С возникновением скотоводства и одомашнивания животных роль мужского иола в процессе продолжения рода стала более очевидна, оставаясь неопределенной для племен, занимавшихся собирательством. Поэтому матери-богине был назначен супруг для исполнения родительской функции, хотя в Месопотамии он по-прежнему являлся прислужником или сыном богини. С течением времени он стал равным богине, а затем и главным в супружеской чете, когда в качестве бога неба заключал союз с матерью-землей или, будучи фараоном — воплощением сына Ра, посещал покои царицы, чтобы произвести на свет наследника престола.
Однако на о-ве Крит богиня удерживала свои прежние позиции, поскольку в минойской цивилизации она явно была главным антропоморфным объектом поклонения, выступала как самостоятельно, так и вместе со своими жрицами и в сопровождении с характерными символами: голубями, львами, змеями, обоюдоострым топором, морскими раковинами, "посвятительными рогами", священным деревом и горой, на которой ее часто изображали. Действительно, культ богини-матери преобладал повсюду на восточном побережье Средиземного моря и на островах Эгейского моря. Чтобы оплодотворить мать-землю, на жертвенники минойских храмов, особенно во время праздника весны, изливалась приносимая в жертву детородная сила священного быка. Но саму богиню там никогда не изображали украшенной рогами или кормящей грудью свое дитя. Короче говоря, на Крите она никогда не исполняла роль священной коровы и не использовала ее символику.
В Греции Зевс обратился быком, чтобы увезти Европу на Крит, где она стала матерью Миноя. Его жена Пасифая, в свою очередь, в образе коровы вступила в связь с быком, от которого родила Минотавра. Здесь мы, видимо, имеем дело с пережитком символического ритуального бракосочетания со священным быком и подражательного танца, запечатленного на стене пещеры Комбарель в Дордони, где на рисунке эпохи палеолита изображены мужчина и женщина в шкурах и с хвостами550. Классическую богиню Луны — Селену, дочь Солнца, изображали в виде коровы с рогами, а бык, согласно легенде, являлся богом неба и плодородия551. Отождествление Пасифаи с Луной ставит ее в один ряд с богиней, чей культ был развит на Ближнем Востоке. Там богиня плодородия часто воспринималась как лунное божество, возможно, потому, что в засушливых районах Луна стимулирует выпадение росы и таким образом способствует вегетации. Считалось, что и мать-земля оплодотворялась дождем, дарованным небесным отцом. Поэтому для того, чтобы содействовать плодородию живой природы, надо было повлиять на живительные силы при помощи ритуального воплощения соития богини и ее супруга, символизируемых коровой и быком, землей и небом, Луной и Солнцем.
Под сенью этих представлений развивались мифология, ритуал плодородия и культ растительности в Малой Азии, Сирии, Вавилоне, Египте, Восточном Средиземноморье, на о-ве Крит и островах Эгейского моря. В минойско-микенском регионе фигуры богов встречаются нечасто, а богинь — в значительном количестве. И везде преобладает изображение всеобщей матери, скрывающейся за различными символами и являющей собой в разных вариантах таинство рождения и продолжения рода. С богиней был тесно связан молодой бог — ее брат, супруг или сын, соединенный с ней брачным обрядом. Обряд совершался согласно отмечавшемуся в земледельческом календаре циклу произрастания. Царь и царица играли в обряде ведущие роли божеств, как в Египте, или слуг богини, как в Месопотамии.
С увеличением значения мужского начала богиня стала терять свое превосходство и престиж, но все же ее азиатский культ распространился с Ближнего Востока до Британии и Скандинавии вместе с мегалитической цивилизацией. Сконцентрировавшись на священном о-ве Мальта с его огромными храмами и колоссальным изображением грузной богини-матери, одетой в оборчатую юбку, культ распространился через Испанию вдоль Атлантического побережья к своей палеолитической родине в Западной Европе. Там возродилась и продолжалась древняя традиция почитания "венер", которые воспроизводились на рисунках в пещерах и на скальных навесах в эпоху мегалитов. На Иберийском п-ве в пещерах и на прилегающих к ним скальных навесах можно увидеть имеющие ритуальное значение изображения диких животных и сцены охоты. Вероятно, они относятся ко времени палеолита и одомашнивания скота — овец и коз, а совиный лик богини из Миллареса, вполне возможно, заимствован у капсийской мезолитической культуры. В Бретани, Парижском бассейне и на островах Ла-Манша культ утвердился на относительно поздней стадии его существования, и там статуи-менгиры приобрели значение надгробий.
КУЛЬТ МЕРТВЫХ
Палеолит
Распространение обычаев живущих людей на загробную жизнь являлось одной из древнейших характеристик доисторической религии. Это не могло не привести к соотнесению таинства смерти с таинством рождения и плодородия. Поначалу, видимо, считали достаточным положить тело на вечный покой в тщательно подготовленную могилу и снабдить умершего орудиями и продуктами питания, необходимыми в загробной жизни. Голову, поскольку ей приписывалась особая сила, сохраняли для ритуальных целей, а мозг извлекали и съедали, чтобы преисполниться его магически-религиозными свойствами. Правда, обычно тело хоронили целиком в положении, напоминающем позу спящего человека. Иногда, как в Ла Ферраси в Дордони, погребенное тело укрывали каменными плитами, на которых, как и в данном случае, изображали женские символы и головы животных552. Однако голова похороненного здесь мужчины была отделена, видимо, после его смерти.
В позднем палеолите людей хоронили не только в выпрямленном положении, но и в скрюченном, вероятно, для того, чтобы призрак не вернулся в мир живых. Возможность возобновления жизни доминировала в сознании древних. Об этом говорит наличие таких "оживляющих" вещей, как красная охра, раковины и, иногда, рога или бивни. Расчленение тел умерших было редким явлением, хотя гнездо черепов в Офнете показывает, что практика обезглавливания трупов продолжала существовать и в эпоху мезолита. Тогда черепа украшали раковинами каури и хоронили их в красной охре, так как, видимо, они представляли собой не остатки трапезы людоедов, а считались почетными трофеями, предназначенными для поклонения. Подобным образом можно объяснить изображение в Ляско трагедии на охоте, но это еще предстоит доказать. Если в "крипте" пещеры обнаружат бренные останки охотника, убитого бизоном, предположение Анри Брейля (Breuil) о том, что этот наскальный рисунок является вотивным, будет отчасти подтверждено553.
В эпоху палеолита почитание мертвых, возможность их возвращения к жизни и страх мести с их стороны, видимо, составляли общее отношение к таинству смерти. Святость происходящего налагала табу и заставляла обращаться с покойным с крайней осторожностью и с уважением. Не вызывало сомнения, что жизненный путь на этом не заканчивался, но что ждало умершего на том свете — оставалось для доисторического человека загадкой, чем, впрочем, остается для родных или друзей покойного и в наше время. Погребальный инвентарь указывает на то, что загробная жизнь представлялась равноценной той жизни, которую покойный вел на этом свете, где требовались еда и одежда, орудия и оружие. Но не только материальными средствами надо было снабдить умершего; его следовало возродить к жизни при помощи магии и украшений, служивших не только оживляющими предметами, но и признаком уважения и достойного положения в обществе как на этом, так и на том свете. Рог бизона, положенный под каменную глыбу в погребальном рве у входа в пещеру в Ла-Шапель-О-Сен554, похож на рог, который держит женщина с барельефа в Лоссель555; а большой бивень мамонта, найденный в Брюне в могиле, усыпанной красной охрой, и лежащий рядом с мужской фигурой из слоновой кости и украшениями из ракушек556, а также череп мамонта из Пэвиленда557 могли служить одной цели — обеспечить умершим защиту могущественных созданий, которые так часто изображались на стенах пещер и на барельефах.
