В либеральных обществах социальный заказ поддерживается системой рейтингов, которые определяют продаваемость той или иной продукции массовой культуры, а следовательно, и творчество писателей, актеров, кинорежиссеров, эстрадных звезд, творчество интеллектуальной и художественной интеллигенции. Не художественный и интеллектуальный уровень произведений искусства, а их продаваемость, как признание массы, определяет их ценность. Продаваемость, выраженная в рейтингах, движет сегодня социальным заказом.
Своеобразие управления массовой культурой в разных обществах заключается, помимо особенностей социального заказа, и в том, что авторы при создании произведений этой культуры пользуются определенным художественным методом. Конечно, это не свод правил, не инструкции, и художник порой не может объяснить, чем он руководствовался, создавая свое творение. Но интуитивно он пользуется этим методом как принципом, как неким правилом, иначе его произведение не будет удовлетворять требованиям массовой культуры, обеспечивающей идеологические установки общества. А принцип этот весьма различен в разных социальных системах.
В советском обществе этот художественный метод назывался с о ц и а л и с т и ч е с к и й р е а л и з м. В учебном пособии для художественных вузов «Русское советское искусство», вышедшем в 1954 г., отмечено, что принцип социалистического реализма сформулировал в начале 1934 г. Сталин.
«Социалистический реализм, – говорится в этом пособии, – в своем утверждении положительных образов обобщает и показывает то, что является подлинным, главным и ведущим содержанием реальной действительности в ее революционном развитии. Собирая и синтезируя типические черты нового, прежде всего типические особенности человека советского общества, социалистический реализм в то же время раскрывает черты будущего, становясь мощным средством воспитания людей, строящих коммунистическое общество» [24,50].
Секретарь ЦК ВКП(б) А. Жданов, выступая на Первом всесоюзном съезде писателей, развивал тезисы Сталина:
«При этом правдивость и историческая конкретность художественного изображения должны сочетаться с задачей идейной переделки и воспитания трудящихся людей в духе социализма. Такой метод художественной литературы и литературной критики есть то, что мы называем методом социалистического реализма» [8, 8–9].
Но метод социалистического реализма при обобщении и показе того, что является ведущим содержанием действительности, идеализирует эту действительность и действующего в ней человека (в худших образцах искусства – лакирует). А раскрывая черты будущего, социалистический реализм становится социальной фантастикой. Таким образом, идеализация действительности и социальная фантастика – это метод создания социального мифа, направленного на воспитание человека или на его «идейную переделку» (по А. Жданову). Массовая культура в СССР в 1930—1940-е годы, вооруженная методом социалистического реализма, работала прежде всего на политическую пропаганду, на формирование советского человека в духе социалистической идейности, преданности партии, Родине и государственному строю, в духе готовности к самопожертвованию во имя этих идей. Лучшие произведения советской массовой культуры того времени отвечали этому принципу. Шолоховская «Поднятая целина», написанная по социальному заказу и оказавшаяся действительно талантливым произведением, повествует как раз о переделке людей в условиях революционного развития – коллективизации. Талант Шолохова позволил автору уйти от социальной фантастики, а его любовь к своим героям помогла создать поистине увлекательный роман. В советской литературе того времени предметом всеобщего интереса были произведения М. Шолохова, А. Толстого, Н. Островского, А. Фадеева, К. Симонова, И. Ильфа и Е. Петрова, И. Эренбурга, А. Гайдара, А. Беляева, Б. Полевого, В. Некрасова, Э. Казакевича.
Трудно переоценить воздействие фильмов, созданных в духе социалистического реализма, прежде всего таких, как «Трилогия о Максиме» – А. Трауберга, «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году» – М. Ромма, «Чапаев» – братьев Васильевых, «Трактористы», «Свинарка и пастух» – И. Пырьева, «Цирк» и «Волга-Волга» – Г. Александрова, «Моя любовь» – В.Корш-Саблина, «Молодая гвардия» – С. Герасимова, обошедших всю страну. Каждая из этих картин становилась событием, шла во всех кинотеатрах страны. Тогда трудно было найти человека, который не видел бы этих фильмов. А масштабы демонстрации говорят сами за себя: фильм «Молодая гвардия», вышедший на экраны в 1948 г., посмотрели около 80 млн человек.
Была и музыка, написанная в духе социального оптимизма. Это энергичная, мелодичная, жизнеутверждающая музыка И. Дунаевского, М. Блантера, В. Соловьева-Седова, Н. Богословского, погружавшая человека в мир светлых социальных иллюзий. Она стала символом той эпохи. Ею заслушивались миллионы.
Советская литература и искусство выстраивали образ советского человека, на примере которого шло формирование реальных людей. Наиболее концентрированно этот образ был выписан в произведениях Н. Островского «Как закалялась сталь», Б. Полевого «Повесть о настоящем человеке», А. Фадеева «Молодая гвардия».
В свете утверждения метода социалистического реализма понятным становится постановление ЦК ВКП(б) 1947 г. о журналах «Звезда» и «Октябрь» и опере В. Мурадели «Дружба народов». Осуждение творчества М. Зощенко, А. Ахматовой, В. Мурадели, о которых шла речь в этом постановлении, стало, по существу, борьбой между массовой культурой, в которой господствовал метод социалистического реализма, и элитарной, высокой культурой, к которой принадлежало творчество этих художников. В тот период – период «холодной войны» – для власти в СССР массовая культура оставалась средством, способствующим прежде всего реализации политических целей.
Тоталитарные общества разной социально-политической ориентации имеют и разные художественные методы массовой культуры. В гитлеровской Германии с ее нацеленностью на возвеличивание арийской расы, на расширение жизненного пространства и подавление других наций и народностей художественный метод массовой культуры определялся тезисом Геббельса о сочетании идеи и средства ее выражения. Геббельс не верил в способности немецких режиссеров снимать добротные военные фильмы, отражавшие глобальные цели национал-социализма. Ему импонировали ленты, имевшие легко доступный для восприятия характер и даже юмористические, но отнюдь не неуклюжие, скучные проповеди [4,275, 543].
В основе художественного метода массовой культуры гитлеровской Германии оставался н е м е ц к и й и д е а л и з м, стремление к суперчеловеку, достижениям в труде, спорте, войне, семейной жизни. По существу, этот метод сводился к реализации упомянутого выше геббельсовского тезиса о сочетании идеи и средств ее выражения, к возвеличиванию истории посредством ее мифологизации, к прославлению новой Германии и новых немцев, к эксплуатации национальных чувств. Идея формирования «арийского» человека была обращена к национальной душе, из которой «вырастал» новый немец. И сформировать этого немца должны были пропаганда и искусство новой Германии – Германии Гитлера. Исполнители и творцы пропаганды в гитлеровском рейхе горели энтузиазмом соединения идеи и души. Наиболее значимо это проявилось в такой сфере массовой культуры, как кинематограф. Более 100 фильмов в год выпускала кинопромышленность Третьего рейха, из которых только 15 % соответствовали прямой пропаганде. Остальные захватывали душу увлекательным зрелищем. Сила нацистского художественного метода в массовой культуре способствовала созданию социальных мифов, которые взращивали пронацистские чувства у рядовых немцев.
