Она так разволновалась, что на минуту забыла о белобрысом.
Между тем он подошел совсем близко и смотрел прямо на нее сквозь темные очки.
— Ну да, да, я идиот, я ужасно виноват, причем перед самим
собой больше, чем перед тобой, — быстро, сладко говорила трубка, — если бы не
ребенок, у меня была бы еще надежда, но я тебя слишком хорошо знаю. Сколько мы
с тобой не виделись? Год и две недели…
— Ты так точно помнишь? Ну да, правильно. Потом еще раз,
мельком, в больнице, но это, конечно, не в счет.
— Может, ты все-таки приедешь? Я бы сам приехал, но у тебя
муж, свекровь, домработница… Ну, придумай что-нибудь. Ты ведь можешь просто
выйти погулять с ребенком, взять такси и повидаться с бывшим одноклассником.
Смотри, она успокоилась.
— Да. На руках она всегда быстро успокаивается. Я тебе не
верю, Митенька, — всхлипнув, произнесла Ксюша, — ты говоришь со мной именно
так, как я хотела, чтобы ты со мной говорил, понимаешь? Я себе выдумывала
сладенькую сказку, что ты ужасно пожалеешь, захочешь все вернуть, я утешалась
этим и знала, что так не будет никогда. Все, у меня больше нет жетонов. Я звоню
из автомата.
— Ты приедешь?
— Не знаю. Может быть. — Она повесила трубку. Сердце
колотилось у горла. Маша притихла на руках. Белобрысый все стоял и смотрел.
— Ну, что уставился? — громко спросила Ксюша. — Думаешь, я
тебя боюсь? Пошел вон! Эй, товарищ милиционер! — закричала она во все горло, не
видя никакого милиционера поблизости. — На помощь! Милиция! Помогите!
Прохожие оборачивались, двое мужчин остановились, шагнули к
Ксюше.
— В чем дело, девушка?
На секунду они заслонили белобрысого, Ксюша уже знала, что,
если они обернутся, его уже не будет, и все-таки сказала:
— Человек в темных очках, у вас за спиной, он преследует
меня.
— Кто, вот этот? — Один из мужчин поймал за руку случайного
прохожего, лысого толстяка в темных очках. Тот возмущенно дернулся, но бравый
заступник профессиональным приемом заломил ему руку за спину.
— Нет, нет, это не он, отпустите его, тот моложе, выше и
худей, у него светлые короткие волосы, голубые джинсы, белые кроссовки, но он
уже убежал.
Освобожденный толстяк двигал плечом, громко возмущался и не
собирался уходить.
— Безобразие! Хватают на улице, руки выворачивают! Вы мне за
это ответите! Документы! Сию минуту предъявите ваши документы!
Молодые люди хмыкнули и быстро зашагали прочь, оставив Ксюшу
наедине с возмущенным толстяком и кучкой зевак, слетевшейся на крик.
Ксюша, не обращая внимания на скандал, который набухал
неумолимо, уложила Машу в коляску, хотела ехать, но толстяк стоял на пути.
— Разрешите, — произнесла она спокойно.
— Не разрешу! — рявкнул он ей в лицо. — Ты с ними заодно!
— Вы бумажник проверьте, — посоветовала толстяку востроносая
худая женщина с огромной хозяйственной сумкой. — Вон, у меня соседка позавчера
покупала картошку с грузовика, сдачу посчитала, глядь, пяти рублей не хватает,
стала с продавцом выяснять, пока ругались, кто-то у нее из сумки кошелек
вытащил, так что вы мужчина, проверьте.
— Вон, смотрите, у вас сумочка на животе расстегнута! —
Крошечная бабулька в белом платочке ткнула пальцем толстяку в пузо, тот
схватился за сумочку и закричал во все горло:
— Воры! Ограбили! Милиция!
— Ага, ищи их теперь, — радостно заметил кто-то. — Все,
плакали ваши денежки, мужчина. Много было?
Ксюша потихоньку объезжала толстяка, пока тот проверял
содержимое своей сумки, и уже почти объехала, когда востроносая ловко схватила
ее за локоть:
— Куда?! Вот она, сообщница! Они целой бандой работают, да
еще с ребенком, для отвода глаз, разве у честной женщины в наше время есть
деньги на такую коляску?
Тут наконец явились два милиционера:
— Так, товарищи, в чем дело?
— Вот, мужчину ограбили, а девка сообщница, — затараторила
тетка. — Я ее давно приметила, шастает здесь со своей коляской, с виду
приличная, а воровка!
Ксюша остолбенела. Надо было что-то говорить, объяснять,
оправдываться, но ситуация выглядела настолько дико, что она не находила слов.
— Пройдемте, девушка, и вы, гражданин потерпевший,
пожалуйста, следуйте с нами. Так, кто тут у нас свидетель? Вы, женщина, тоже
пройдемте с нами.
Через десять минут вся процессия входила в районное
отделение милиции. Востроносая гражданка продолжала отчаянно верещать, толстяк
замолчал, насупился.
В отделении Ксюша узнала, что в микрорайоне давно работает
ловкая банда карманников и она, гражданка Солодкина, является долгожданной
сообщницей воров. Первую часть этой информации Ксюша услышала от дежурного
старшего лейтенанта, а вторую выкрикнула востроносая свидетельница, и
обворованный толстяк с удовольствием это подтвердил.
— Сколько у вас пропало денег? — спросил дежурный.
— Все пропало, что было, — сообщил толстяк. — Вот, только
мелочь на донышке. — Он отстегнул сумочку от пояса и высыпал содержимое на
стол. Перед дежурным лежали ключи на пластмассовом брелке с розочкой внутри,
какие-то таблетки, паспорт, карточка метро, горсть мелочи. — Было три тысячи
рублей, точнее, три сто, полторы получки, понимаете вы? — грозно рявкнул
толстяк. — Где они теперь, я спрашиваю? — Он потряс сумочкой у дежурного перед
носом. — Сейчас деньги воровать — все равно, что в войну карточки!
— В прежние времена за такое сразу к стенке! — взвизгнула
старуха, обращаясь к Ксюше. — Ну, что смотришь? Что глаза вылупила, воровка!
— Так, давайте-ка потише, гражданочка, — проворчал дежурный
и взял сумку из рук толстяка. — Разрешите? А вот тут, гражданин, у вас еще
отделение, на молнии, посмотрите, что там.
— Там пусто, я что, не помню, куда деньги клал? — Толстяк
открыл молнию, и лицо его побагровело. — Странно… ничего не понимаю… — Он
извлек плотную пачку сотенных купюр и уставился на них вытаращенными глазами.
— Ну вот, давайте пересчитаем, гражданин, — тяжело вздохнул
дежурный.
Толстяк принялся пересчитывать дрожащими пальцами, наконец
прошептал:
— Три тысячи сто…
— Значит, три тысячи сто было и столько же осталось, —
удовлетворенно кивнул дежурный. — Интересный какой карманник у нас пошел. Перед
девушкой извиниться не хотите? И вы, гражданочка, тоже, будьте любезны,
принесите свои извинения, а то уж больно много вы здесь наговорили.
