Рация просигналила, когда красавицы уже исчезли в толпе
вместе с лысым и еще с одним, таким же, но повыше, который появился на минуту
позже и с другой стороны. К старшему лейтенанту подбежал его напарник, младший
лейтенант. Он тоже получил ориентировку на близнецов. Они рванули к стоянке, но
было поздно. Единственное, что они могли сделать, это сообщить по рации, что
объекты, побывав на вокзале, скрылись на неизвестной машине в неизвестном
направлении в сопровождении двух накачанных лысых мужчин в сатиновых трусах.
Глава 27
— Ну вот, я как тот рояль, который стоял в кустах, —
улыбнулся Бородин, присаживаясь на лавочку рядом с Евгенией Михайловной, —
пойдемте куда-нибудь, поедим. Устал ужасно.
— Неужели правда они? — Евгения Михайловна покачала головой.
— И вы точно помните, что они упомянули маму Зою?
— Отлично помню. Более того, я обратил внимание, что они
говорили о ней со страхом.
— Две террористки боятся маму Зою? — грустно усмехнулась
Евгения Михайловна. — Илья Никитич, а ведь нам с вами здорово повезло. Я
чувствовала, что это дело должно сдвинуться с мертвой точки. Теперь ФСБ быстро
найдет близнецов, они расскажут наконец, кто такая мама Зоя…
— Ох, Евгения Михайловна, давайте погодим радоваться, —
Бородин поднялся, — что здесь есть поблизости?
— «Макдоналдс», «Пицца-хат», мой дом, — она взяла его под
руку, — у меня в холодильнике судак в кляре, печеночный паштет, баклажановый
салат, правда, из кулинарии, но все очень свежее и вкусное. В морозилке лежит
мороженое а главное, у меня есть запись разговора с Люсей Коломеец, и я за
полчаса сделаю то, что обещала, распечатаю текст, выведу на принтере и дам вам
прочитать. Я действительно живу совсем недалеко, на улице Чехова.
— Вы меня приглашаете в гости? — Бородин почувствовал, как
предательски краснеет.
— Нет, если вы против…
— Я за, я категорически за!
Несколько минут они шли молча. Бородин так разволновался,
что у него опять началась одышка.
«Старый, старый, старый дурак, — повторял он про себя в
ритме шагов, — дурак и бездельник, ты посмотри на нее и на себя. Вообще,
посмотри на себя со стороны, о чем ты думаешь? Что воображаешь в дурной своей
башке? Вспомни этого мальчика, Колю Телечкина, его жену Алену с большим животом
и красными от слез глазами. Рана у Коли на спине имела ромбовидную форму. Тот
же нож. Из-за тебя, следователь Бородин, лейтенант Телечкин чуть не погиб, ибо
ты, вместо того чтобы вычислять ублюдка, ловить его, утопаешь в своей
влюбленности, смешной и совершенно никому не нужной. Сегодня или завтра он еще
кого-нибудь убьет. Как сказала несчастная пьянчужка Марина, для него это
главный кайф. Конечно, с близнецами мне здорово повезло, такие счастливые
случайности бывают два-три раза в жизни… Впрочем, везение — это всего лишь
дармовщинка… Ничего хорошего от нее ждать не стоит».
— Илья Никитич, надо зайти в магазин, у меня нет хлеба и
кофе кончился. Я за ночь выпила, наверное, литр крепкого кофе, извела все
запасы, искала, кто такие добрый Лоа и злой Бака… Возьму, пожалуй, молотый. В
зернах, конечно, лучше, но придется гудеть кофемолкой.
У кассы Бородин вытащил бумажник.
— Илья Никитич, я расплачусь, мы ведь не в ресторане, —
удивилась Евгения Михайловна, — кофе вы все равно не пьете.
— Почему не пью? — проворчал Бородин и отсчитал деньги. — Вы
наверняка варите отличный кофе, я ведь должен попробовать. Одну минуточку, — он
взял у нее из рук пакет с покупками, — вы сказали, вуду?
— Сейчас я этого не говорила, — покачала головой Евгения
Михайловна, — я только пожаловалась, что не спала всю ночь, выясняя, кто такие
Лоа, Бака, Маман Бригит. Давайте я все-таки отдам вам деньги, мне неудобно,
честное слово.
— Ну да, да… — он отстранил ее руку, — перестаньте, Евгения
Михайловна, давайте не будем отвлекаться на всякую чепуху. Значит, религия
вуду… однако это может быть пустым совпадением, — пробормотал он еле слышно и,
откашлявшись, добавил ненатуральным бодрым голосом:
— Простите, Евгения Михайловна, я вас перебил.
— Вы меня не перебили, — она улыбнулась, — вы меня
озадачили. Про вуду я еще ни слова не сказала. Мне понадобилось перерыть кучу
литературы, чтобы докопаться до этой несчастной вуду, а вы с ходу определили
происхождение героев. Вам что, уже приходилось вести дела, в которых
фигурировала религия вуду? Или вы так потрясающе образованны?
— Ну, во-первых, вы упомянули вуду сегодня, когда мы мчались
на Пушкинскую, а во-вторых, мне совсем недавно пришлось услышать это слово.
— А, поэтому вы что-то сказали о пустом совпадении?
— Не важно. Нет никакого совпадения, даже пустого, — быстро
произнес Илья Никитич, — сейчас модны всякие мистические штуки, вуду в том
числе. Выпускается масса псевдонаучной литературы, делаются телепередачи, есть
куча американских фильмов на эту тему. Живые мертвецы, зомби…
— Конечно, — кивнула Евгения Михайловна, — модно. Однако не
только сейчас. Всегда. Взрослые любят страшные сказки не меньше, чем дети. В
любой мифологии есть тема магического оживления умерших. У нас, например, живая
и мертвая вода. Знаете, а ведь получается все более или менее логично.
Удивительное ощущение, когда из хаоса, из бреда вдруг начинает проступать нечто
определенное. Допустим, где-то под Москвой существует семейный детский дом. Вы
не сумели найти его просто потому, что по документам он, может, вовсе и не
называться детским домом. Это многодетная семья, где всех детей усыновили. Но
одновременно это что-то вроде секты или тайного общества, где занимаются всякой
дребеденью, опасной для психического здоровья. Вероятно, цели вполне
прагматические, далекие от мистики. Абсолютная власть над детьми и
использование этой власти в криминальных целях. В принципе, в каждой
террористической организации есть черты мистицизма.
— Да. Пожалуй, вы правы. Если дети усыновленные, то у Люси
может быть совсем другая фамилия. Она должна ее знать. Как думаете, скажет она
вам?
— Сомневаюсь. Я уже пыталась. Конечно, не знать она не
может, но упрямо молчит. Там был еще какой-то папа Василий. Впрочем, что я вам
рассказываю? Лучше вы сами прочитаете. Ну вот, мы пришли.
Евгения Михайловна жила в темно-сером доме, мрачном и
добротном, построенном в начале века. Квартира была коммунальной, соседи,
старик со старухой, мгновенно высунулись из своей комнаты, чтобы посмотреть на
гостя. Бородин поздоровался и спросил Евгению Михайловну, где телефон.
— Здравствуйте! — возбужденно крикнул он в трубку. — Это
Бородин. Мне нужно узнать в подмосковных паспортных столах по Савеловскому
направлению, выдавал ли кто-нибудь паспорта девушкам-близнецам. Когда?
Погодите, когда начали выдавать с четырнадцати? Ну, в общем, сейчас им от
шестнадцати до восемнадцати, высокие, очень красивые блондинки с голубыми
глазами. Да, совершенно одинаковые. Одну зовут Светлана, другую Ирина.
