Удружила она обоим!
— Легче жареную утку научить прыгать через обруч, чем ее танцевать, — заявил Ирвин, стоило нам троим зайти в небольшой зеркальный зал.
— Не говори так, — тут же вспыхнула Гвен.
— Не парься, мне все равно. Пусть говорит, что хочет, — нарочито весело откликнулась я.
Мой первый танец, да еще с этим выскочкой… Р-р-р… Мне точно нужно поучиться спокойствию у Клодии.
— Для начала мы тебе… то есть… вам… покажем, как танцуют «Задор». Это самый популярный танец на больших балах. Символизирует целомудренный флирт, — снисходительно объявил Ирвин, встав напротив Гвен.
Он поклонился первым. Она присела в реверансе.
Дальше началось настоящее театральное действие. Даже без музыки оно меня заворожило, настолько грациозно и слаженно взаимодействовали танцоры. То они кружили, то как будто игриво пытались друг друга коснуться, то подпрыгивали, стуча каблуками об пол… Круто, только я это все не запомню и уж точно не повторю!
Несмотря на отсутствие музыкального сопровождения, оба одновременно поняли, когда нужно заканчивать. Гвен машинально протянула оруженосцу руку, и он галантно поцеловал воздух над ней. А славная пара! У Ирвина даже лицо не было таким противным, как обычно. Такой весь из себя одухотворенный и нежный.
Ничего подобного мне не перепало. Как только я встала напротив Ирвина, он вновь скорчил презрительную мину.
— Спину держать ровно.
— Я и так не горбун.
— Ноги косолапо не ставить.
— А еще я не медведь!
— Реверанс. Он должен делаться с улыбкой, а не с безмолвным пожеланием смерти партнеру.
— Ах, хватит. — Гвен буквально схватилась за голову. — Ирвин, я тебя очень прошу, будь добрее к леди Полине. Она же не виновата, что ее заставляют участвовать в королевском отборе и посещать балы. Я знаю, тебе не чуждо милосердие, почему же ты так себя ведешь?
Красноволосый перевел на герцогиню непрошибаемый взгляд, затем вновь обратил его на меня.
— Ну, держись, интеллигенция.
Ага. «Ну, заяц, погоди!»
Некоторое время Ирвин не шпынял меня и не ругался, хотя мои движения были тормознутыми, деревянными и вообще карикатурными, а уж сколько раз я отдавила ему ногу, кстати, одну и ту же, вообще не счесть. Что еще хуже, я не попадала в такт. Мало того что, как упоминала раньше, меня не поцеловал заведующий музыкальным слухом ангел, так еще я абсолютно не имела понятия, как должна звучать музыка для этого танца.
— Слушай, может, ты хотя бы напоешь? Или такт будешь отбивать? Тыц-тыц-тыц.
— Я не знаю ни одной колыбельной.
Ух, подколол так подколол! Какой ужас, неужели они с принцем все-таки посмотрели хронику музыкального испытания?
— Бесполезно, — примерно через полчаса возвестил Ирвин. — Она скоро сделает меня хромым и заикающимся.
Ноги у меня гудели как после пятичасового шопинга в крупном молле, а успехов я никаких не достигла.
— Давайте попробуем «Падение листвы», — робко предложила Гвен.
За жутковатым названием скрывался апатичный вальс. Поводив меня по залу, как безвольную куклу, Ирвин вынес вердикт:
— Широкая юбка скроет пьяные движения ногами.
— И на том спасибо, — буркнула я.
— Но принца ты так не очаруешь.
— Это несправедливо. — Гвен была в отчаянии. — Организаторы конкурса поступают скверно. Мало того что выкрали бедную девушку, так еще вынуждают что-то делать, ничего толком не объяснив. Откуда она может иметь знания о нашей культуре, если до недавнего времени даже не догадывалась о существовании иных миров?
— Можно не знать особенности танца, но это не дает ей права двигаться по бальному залу с грацией сонного шмеля.
— Ирвин! А если бы ты был на ее месте?
— Вряд ли. Выйти замуж мне не светит.
— Да мало ли, — хмыкнула я. — В один прекрасный день проснешься в другом мире в женском теле…
— Еще чего! — взвился оруженосец. — Герцогиня, вы бы лучше вместо меня пригласили какого-нибудь высокого пажа, который пришел бы в восторг от ее плоского юмора.
Не глядя на оруженосца, я взяла Гвен под руку.
— Благодарю за урок. Нам пора вернуться к прежним незаконченным делам.
Я послала сладенькую улыбочку и мысленно провернула красноволосого на вертеле над костром. Вредина глазастая, меч тупой! И так с приближением бала настроение катится по наклонной, а он еще всем на нервы действует!
— Счастлив откланяться! — сообщил он мне и так резко поклонился, даже холодно стало. — Герцогиня!
Ирвин пулей вылетел за дверь, но в комнатах еще долго слышалось эхо его тяжелой поступи.
— Прости его, пожалуйста! — взмолилась вдруг Гвен и схватилась за меня, как утопающий за соломинку. — Он не плохой, просто вспыльчивый. Немного… Очень вспыльчивый. Но это еще и от постоянного воздействия преобразующих чар.
Значит, от того, что Ирвин время от времени превращается в кусок стали, я должна страдать молча и терпеть его ядовитые выпады? Я бы примерно так и ответила, но взглянула на бледную от волнения Гвен и передумала.
— Черт с ним, с этим оруженосцем, — великодушно ответила ей. — Давай-ка лучше посмотри, я правильно поняла, что вот тут надо поворачиваться через левое плечо? Через правое? Подожди, я, кажется, запуталась…
Если бы знать, что однажды попаду на бал в королевском дворце и буду вся такая красивая, в пышном платье, бархатных туфельках и с высоченной прической, в которой бриллиантов больше, чем в ювелирном напротив универа, брала бы уроки танцев. А так пришлось ограничиться парой часов мучений под умелым, но строгим руководством юной герцогини. Они с Ирвином с меня с живой не слезли, пока я не разучила хотя бы основные движения. Если их время от времени вставлять в каскад моих неловких подпрыгиваний, все становится похожим на танец. И все бы хорошо, если бы мой, с позволения сказать, партнер не изгадил мне настроение на неделю вперед. У, заноза рыжая, я тебе еще отомщу! Отольются кошке мышкины слезы…
В итоге я так утомилась сначала выбирать наряд, а потом разучивать сложные па, что к началу бала обмахивалась веером отнюдь не для того, чтобы придать себе томный вид. Мне было ужасно жарко. А еще в последний момент выяснилось, что будет маскарад, и на моем уже изрядно вспотевшем лице красовалась золоченая полумаска с красными перьями.
— Главное, будь элегантной, милой, но немного загадочной, — посоветовала Гвен, выплывая следом за мной в бальный зал. Ко мне слово «выплывала» явно не подходило, поэтому я в зал просто вошла. Хорошо еще не ввалилась, громко топая каблучками. Быть красивой на приеме во дворце оказалось делом нелегким — меня напудрили, потом нарумянили, потом долго мучили калеными щипцами, чтобы моя пушистая шевелюра превратилась-таки в изящные спиральки, из которых Клодия потом в мгновение ока соорудила весьма привлекательное «гнездышко», как я его назвала. Далее в ход пошли украшения, стоимость которых я знать не хотела — во избежание инфаркта. Единственное послабление, которое мне удалось получить, — обручи. Пришлось устроить настоящую истерику и даже позволить сковать себя корсетом, но надевать под несколько слоев юбок еще и металлический каркас из колец я отказалась. Нет уж! Я такого веса просто не подниму!
