Бэкон отмечает, что, «если лекарь не сведущ в астрономии», его медицинское искусство будет зависеть от «случайности и удачи». В физике Гроссетест придерживается точки зрения, что «высшее тело» состоит из формы, материи, композиции и структуры. Форма представлена числом 1, материя 2, композиция 3. Структура сама по себе представлена 4. Образуя тетрактис (1+2 + 3 + 4 = = 10), они показывают, что «всякое целое и совершенная вещь составляет десять».
Средневековая наука была настолько гипотетичной и малонаучной, что требовалось особое воздействие, чтобы ее числа не вызывали насмешек. В алхимии основным символом химических перемен стали дракон или саламандра, пожирающие свой хвост, так образовался круг, имеющий мистическое обозначение из трех слов и семи букв (все в одном), иллюстрируя тем самым единство 3 и 7, чья сумма поочередно возвращалась к единению декады.
Кроме того, встречались четыре перемены вещества, семь цветов планет, пятый элемент квинтэссенции, три главные стадии, 10 процессов и бесчисленное магическое 7. Томас Воэн в XVII веке добавил к сущности алхимии и астрологии значительный каббалистический загадочный, мистический фольклор со свободной примесью неоплатонизма. Тем не менее он остается верным принципу Безусловного Единства, когда заявляет:
«Зная, что каждый Элемент троичен и эта троичность является выражением автора и печатью, которую Он наложил на свои Сознания. Как бы то ни было, каждое образование три в одном и одно в трех… Теперь он знает, что эти три полностью совпадают с несколькими ступенями или связями — ибо он совершенно законченный чародей. Во-вторых, вам следует знать, что каждый элемент двойственен. Эта двойственность, или смятение, именуется бинарностью.
Благодаря ей существо изворачивается и падает из своего первоначального Гармонического Единства. Следовательно, вы должны вычитать дуаду и затем уменьшить магическую триаду «Тетрадой в крайнюю простоту Единства» и, как следствие, привести «в метафизическое единение с Верховной Монадой».
Медики также озаботились наукой цифр. Отойдя от своей концепции равновесия четырех настроений, они вполне смогли соединить числовые заклинания с фармакологией. Или приписать порошки нечетными числами, полагая, что так добьются большей эффективности. Выпаливая тираду против своих главных врагов, лекарей, Монтень замечает: «Не стану говорить о нечетном числе их порошков».
«Определяя судьбу пациента на основании дня луны, когда болезнь овладела им, связывали случившееся с определенными сферами жизни и смерти, возведя это в правило в начале Средних веков. в этих числах день луны соединялся со вторым числом, полученным числовым определением букв, образующих имя пациента.
Вычислив значение имени добавлением к нему греческих чисел, представленных составляющими буквами, и затем добавив день луны, делили на сумму некоего заданного делителя и искали частное [в Сферах судьбы]».
Даже в самой астрологии вычисление гороскопа предполагало различные более или менее сложные манипуляции, включавшие умножение и деление с помощью астрологических чисел. Как отмечает епископ Анри Авраншский (ум. примерно в 1260 г.), «астрологи обнаруживают тайны вещей благодаря своему искусству иметь дело с цифрами, воздействуя на движение звезд и, с помощью звезд, перемещая Вселенную». Существовала даже возможность обнаружить с помощью нумерологии знак для каждой личности, представлявшей собой методику гадания на основе необычайного привлечения сочетания пифагорейства, гематурии и обычной математики, но я не стану вдаваться в эти подробности.
В реальности принципы всех наук во многом были идентичными, поскольку медицинская наука частично магия, иной раз сложно было определить, где кончалось одно и начиналось другое. Со стандартной средневековой точки зрения науку могли определить как знание космических тайн, магию же — как применение этого знания для контроля или предсказания действий природы. «Космические тайны» в этом смысле включали все (градации космоса, от Интеллектуального до Адского миров, последний полагалось заклинать, первый — принуждать. — Ред.).
Благодаря всем этим обстоятельствам халдео-вавилоно-ассирийский Восток стал самым плодотворным источником европейской магии. По общему мнению, восточные волшебники обладали оккультной властью над обыкновенными людьми, не говоря уже о том, что объединили астрологическую, алхимическую, математическую, научную и псевдонаучную информацию, обычно неизвестную на Западе.
Очевидным подтверждением стал явный факт, что боги старых религий превратились в дьяволов новой. Боги гностиков, собранные из культового множества Востока, обеспечили столь многие адские силы для Церкви Христа, что справиться с ними не представлялось возможным.
Следовательно, с Востока выводятся, полностью или частично, многие действенные числа магических искусств, в особенности число 7. Неразбериха халдейской магии во многом вытекала из пропорции семи недоброжелательных богов или призраков. Вавилонские Плеяды, египетская Хатор стали в указанном плане семью дьяволами Средних веков, находившихся в близком родстве, но совершенно отличных от семи смертных грехов.
Именно семь дьяволов, а вовсе не семь грехов обучили Пьетро д’Абано семи искусствам. Чтобы справиться с семью демонами, способными нанести любой вред, от головной боли до импотенции или смерти, их связывали с помощью семи узлов на платке, шали или поясе. Эта традиция распространилась повсеместно. В «Естественной истории» Плиния содержится информация об этом веровании, она также встречается в таких общедоступных средневековых книгах магии, как «Меч Моисея» и «Ликатрикс».
Однако, если дьявольские числа могут пробуждать дьявольские силы, подобное действие способны оказывать и священные цифры, что проявляется с помощью двух различных рассуждений. Одно из них, стимулируемое манихейством и аверроизмом, воспринимает ад как точную копию неба. Согласно другой теории дьявол подчиняется Господу и, следовательно, может сдерживаться священными символами. Соответственно, в Malleus maleficarum («Молоте ведьм») отмечается, что «следующие действия проводятся против ливней и бурь. В огонь бросают три градины, произнося заклинание Само Святой Троицы, повторяют три раза «Отче наш» и Ангельское приветствие, вместе со словами из Евангелия святого Иоанна «В начале было Слово». Далее крестное знамение в сторону четырех сторон света. Наконец, повторяют три раза «Слово делается плотью» и три раза «Пусть слова из этого Евангелия рассеют эту бурю». Неожиданно, если буря вызвана колдовством, она прекратится… Ему же надлежит связать произведенное действие, на которое надеялся, с Дьявольской волей».
Таким образом, магические формулы повторялись трижды, в честь Троицы или антитроицы. Многие демоны изображались с тремя головами. Заговор Спенсера оказался совершенно ортодоксальным:
Затем возьми трижды три волоса с ее головы,
Их трижды обвяжи тройным шнурком,
И вокруг отверстия горшка обвяжи нить,
И затем, произнеся определенные слова тихим голосом и повторив их громко,
Она трижды призовет девственницу,
Приди, дочка, приди, плюнь мне в лицо,
Плюнь трижды на меня, трижды плюнь,
Нечетное число для этого дела подходит больше всего.
Сам христианский крест считался столь же действенным, как и любая магия, магические круги часто описывались с помощью круга, в виде «X». Джон Эвелин видел такую метку на руке служанки. Даже пифагорейская или астрологическая сила числа могли опираться на теологические выводы, пентаграмма подкреплялась отсылками на крест или пять ран Иисуса.
