Итак, разум до некоторой степени связан с накоплением знаний и информации об окружающем мире, но само по себе знание это не вполне то, что подразумевается под разумом и умением мыслить.
Любознательность и разум
Пожалуй, мы единственный вид, задающий себе вопросы «Как образовались звезды?», «Как устроен атом?» и «Как континенты двигаются по поверхности твердой Земли?». Это проявление заложенного в нашем виде любопытства, иначе говоря — любознательности, стремления узнавать новое. Любознательность сама по себе опасная штука, и еще более опасной была в диком мире наших предков, но преимущества она дает значительные. Это форма получения знаний. Когда мы слышим, как некто задает вопрос «Почему?», мы называем это умным вопросом не потому, что любознательность это форма разума, а потому, что мы подсознательно проводим связь между знанием и разумом, подтверждая точку зрения, согласно которой разум — это способ получения знаний.
Язык и разум
Мы можем задавать вопрос «Почему?», так как освоили развитый устный, а в недавнее время и письменный язык. Философы любят повторять, что развитие языка — это прежде всего показатель нашей разумности, но имеет ли такое высказывание смысл, мы поймем только после того, как решим: что же такое разумность и что же такое язык (еще одна проблема, связанная с определениями слов)? Большинство видов имеет средства коммуникации. Собака, воющая от боли, производит звук, имеющий определенное значение для других представителей ее вида, а также и для некоторых других видов. То же самое касается скуления, лая и ворчания. Разве это не язык?
Собака использует звуки для передачи своего эмоционального состояния. Другие виды используют язык для передачи информации. Мы, конечно, делаем это чаще остальных, но мы далеко не единственные в своем роде. Собаки также могут научиться понимать слова вроде «обед», «гулять», «кошка» и «сидеть». Эти слова передают не эмоции, а информацию. И не только млекопитающие общаются таким образом. Пчелы, нашедшие хороший источник нектара, возвращаются в улей и говорят другим рабочим пчелам, куда нужно лететь. Они сообщают эту информацию своими движениями и ориентацией тела во время движений. Таким образом, можно сказать, что они общаются посредством танца. После этого рабочие пчелы, не знавшие маршрута до цели, летят и добывают нектар там, где нужно. Таково преимущество языка, который передает факты, над языком, который передает эмоции.
Для большинства животных знание — это результат личного опыта (который подразумевает также наблюдение за другими животными). С развитием языка появилась возможность получать знания на основе опыта других. Нам больше не нужно самим наблюдать за чем-то, чтобы узнать об этом побольше. Мы знаем, что электричество опасно, и мы знаем, что нельзя хвататься за провода без изоляции, потому что нам об этом рассказали. Нам вовсе не обязательно испытывать на себе электрошок, чтобы продемонстрировать свою разумность и не хвататься за голый кабель.
Возможно, и нельзя с уверенностью утверждать, что развитый язык доказывает нашу разумность, но язык значительно увеличивает нашу способность казаться разумными, так как помогает получать большое количество знаний непропорционально нашему личному опыту.
Разум и разумное поведение
Я опять попадаюсь в ловушку, утверждая, что мы не знаем, что такое разум, но можем представить, что мы знаем. Это ничего не значит до тех пор, пока мы не постараемся найти определение. Если разумность это не знания, тогда, возможно, это то, как мы поступаем с этими знаниями? Может ли разумность быть способностью применять знания на практике таким образом, чтобы увеличивать свои шансы на выживание и приспосабливаться к переменам? Является ли разумное животное приспосабливающимся животным?
Мы, пожалуй, самые приспосабливающиеся животные за всю историю нашей планеты, как мы заметили это в первых строках данной главы. Для наблюдателя такая способность к приспосабливанию (адаптация) определенно служит показателем разумности, но, хотя до сих пор я говорил о разуме и разумном поведении как об одном и тоже, на самом деле это не одно и то же. Гораздо легче построить робота, который будет казаться разумным, чем построить робота, который будет на самом деле разумным. Разумное поведение — это поведение, соответствующее обстоятельствам; соответствующее потому, что увеличивает вероятность выживания и достижения других целей. Мы можем сконструировать робота, который проходит через лабиринт, но мы знаем, что роботы неразумны (мы еще не умеем делать разумных роботов). Когда животное проходит лабиринт, мы считаем это показателем разумности. Но на самом деле это образец разумного (или даже «кажущегося разумным») поведения, не обязательно связанного с умственными способностями животного или с его разумом. В этом случае мы только предполагаем, что разумное поведение обусловлено умением мыслить. Наше адаптивное поведение — всего лишь разумное поведение, а не проявление разума как такового. Осмысление поведения осложняет тот факт, что его можно рассматривать с разных точек зрения. С одной стороны, вид, который придумал способ многолетнего хранения пищи в вакуумных упаковках, можно считать в высшей степени разумным. С другой стороны, вид, придумавший закрывать еду в металлические контейнеры, которые невозможно открыть любой частью тела, а только лишь специальным устройством, не поставляемым вместе с упаковкой, может показаться в высшей степени глупым.
Разум как способ мышления
Если разум это не способ поведения, то можно ли его назвать способом мышления? Опираясь на известные нам факты, мы можем прийти к выводу, что случилось в прошлом, или предсказать, что произойдет в будущем, узнать о том, что не видели своими глазами и о чем не знали даже со слов других людей. Это, вне всякого сомнения, мощный инструмент познания, но нечто в таком роде умеют делать даже компьютеры, если им предоставить достаточно информации и запрограммировать с помощью команд «если, то». (Вывод: «Если пирог исчез, когда в комнате находился только один человек, то этот пирог съел этот человек». Предсказание: «Если солнце взошло сегодня примерно в 6 часов утра, то завтра оно взойдет примерно в 6 часов утра».) При условии достаточного количества информации и неограниченного времени делать такие умозаключения можно, даже не обладая особой разумностью. Однако мысли не всегда следуют по прямому пути дедуктивной логики. Многие идеи посещают головы мыслителей внезапно, как будто их туда затолкали извне. Возможно, это функция нашего подсознания, сопоставляющего факты в то время, пока сознание занято другими делами; когда все кусочки мозаики складываются в одно целое, подсознание подсовывает сознанию готовые выводы — ничего таинственного, но, по всей видимости, компьютеры пока не способны на такие умозаключения. Можно ли такую способность подсознательно приходить к выводам быстрым путем назвать показателем разумности? Мы называем это «озарением», и если бы мы считали это показателем разумности, то вряд ли изобретали бы для таких случаев отдельное слово. Если озарение не показатель разумности, то, может, логическое мышление лучший кандидат на эту должность?
