– Нам нужны белые туфли. Для девочки, – сверяясь с гугл-переводчиком, сказала Рита, – срочно и быстро. Размер тридцать второй.
Хозяйка магазина осторожно поставила чашку на блюдце. На полках стояли черные туфли разных фасонов, разной ширины колодки и разной величины каблука. Над полками, повыше, высели шляпки. Тоже черные. Некоторые с вуалями. На специальных подставках – стояли сумочки. Конечно же, черные. На вешалках висели платья. Естественно, черные.
– У нас одежда для похорон, – объяснила хозяйка. То есть она пыталась это сказать, но Рита отказывалась понимать. Хозяйке пришлось воспользоваться языком жестов: она сложила руки на груди и закрыла глаза.
– О боже, – ахнула Рита. – А у вас есть детский магазин?
– Есть, конечно.
– Где? Далеко?
– Нет, совсем рядом. В соседнем городе. Всего двести километров от нас.
Рита, кажется, впервые в жизни не знала, что делать. Она так побледнела, что хозяйка предложила ей и Ане кофе, а девочкам – домашнее печенье.
Аня с улыбкой взяла чашку и вышла на улицу.
– Смотри, какая красота, просто чудо, что мы здесь оказались.
– Никуда с тобой больше не поеду, – объявила Рита – И пить с тобой больше никогда не буду. Вообще не буду пить. Как ты можешь быть такой спокойной? Нет, я тебя убью. В Москве точно убью.
– Все так, как должно быть, – улыбнулась Аня. – Парад планет. Удивительное совпадение, что мы оказались здесь. Именно в это время. Не волнуйся.
– Сама ты – парад планет! – заорала Рита.
В этот самый момент муж хозяйки вынес на улицу стулья, пледы, раскладной столик, бутылку домашнего ликера, две рюмки, стаканы и домашний лимонад в графине. Рита застонала.
– Нет, нет, не надо! А когда следующий поезд? – Она размахивала руками, как раненая птица.
– Через два часа, – ответил хозяин. – Каждые два часа ходит. Садитесь, пожалуйста.
Девочки в это время по очереди тискали хозяйскую кошку и пили лимонад с печеньем.
Рита взяла рюмку и выпила одним глотком. Еще через сорок минут, после шестой или седьмой рюмки, она восклицала:
– Как тут красиво! Какие виды! Это же просто с ума сойти!
Аня улыбалась.
Еще через сорок минут они вернулись на станцию, нагруженные едой – домашними сэндвичами, печеньем, конфетами. Конечно, хозяин положил в пакет и бутылочку настойки, которая так понравилась гостьям. За это время Рита успела рассказать про конкурс, про опоздание на автобус, про забытые туфли, а девочки даже исполнили скрипичный дуэт для хозяйки магазина, ее мужа и трех соседок.
– Как же замечательно мы провели время, – сказала Аня, усаживаясь в вагон. – Специально такое не придумаешь и не увидишь.
– Ага, это все из-за тебя, – буркнула Рита и сладко уснула. Девочки тоже задремали.
Наконец они добрались до нужного городка. Протрезвевшая Рита снова стала деловой женщиной и начала названивать организаторам. Никто не отвечал ни по одному из номеров.
– Ладно, пойдем сами. Думаю, здесь близко, – решила она.
На стоянке около железнодорожной станции одиноко стоял микроавтобус.
– Подождите, я пойду уточню, куда идти.
Водитель микроавтобуса, узнав, что девочки – скрипачки и будут выступать в местной церкви, согласился довезти их бесплатно.
Ехали они минут пять.
– Мы наверняка опоздали. Может, на заключительный номер попадем, – твердила Рита.
Около церкви не было ни души.
– Ладно, пойдем внутрь.
– Нет, – вдруг сказала Анфиса.
– Что – «нет»?
– Я не могу пойти внутрь.
– Почему?
– Мы, кажется, забыли концертное платье.
– Чтоооо? – закричала Рита.
– Мам, мы ведь забыли платье, да?
– Да, – пришлось признать Ане. Она точно помнила, что взяла с собой два платья. И повесила их в ванной, чтобы отпарить. И только сейчас поняла, что портпледа нет. И не было. Платья так и остались висеть в ванной гостиничного номера.
– Ладно, у тебя нет платья, а у Нины – туфель. Пойдемте! – отрезала Рита.
Они вошли в церковь. Судя по графику, концерт должен был идти уже как минимум час. Но ни зрителей, ни ансамбля скрипачек, ни жюри не наблюдалось.
Рита снова начала названивать организаторам. И выяснила, что автобус, в котором ехали конкурсанты, застрял на полдороге – что-то с колесом или двигателем. И когда они прибудут и прибудут ли вообще – неизвестно.
– Вот, я же тебе говорила, что это провидение. Значит, мы не должны были ехать в том автобусе, – сказала Аня.
– И что теперь делать? – Рита была в ступоре.
– Пойдем в церковный двор. Смотри, там прекрасный сад. Выпьем.
Они сели на лавочку в церковном дворике, достали сэндвичи, наливку и начали есть. Девочки носились по саду и качались на качелях.
– Вот они! Они здесь! – услышали они голоса.
Во двор вошли их знакомые – хозяева магазинчика, еще несколько жителей, которые привели с собой друзей и знакомых из этого городка.
– Мы так хотели послушать девочек, что приехали. Еще волновались, вдруг вам не хватит еды, – сказала хозяйка магазинчика. Хозяин достал бутылку наливки.
Аня села за пианино. В церкви было прохладно, и одна из бабушек выдала девочкам вязаные платки. Девочки играли, Аня аккомпанировала, Рита щелкала фотоаппаратом. В удивительном свете, в белых накидках-платках девочки выглядели как настоящие ангелы. Играли они не просто хорошо, а великолепно, как на репетициях не играли. Да и Аня была в ударе. Зрители плакали. Общий концерт так и не состоялся – коллективный автобус не починился, и остальные скрипачи уехали назад в гостиницу.
– Все равно я с тобой пить больше не буду, – счастливо улыбаясь, сказала подруге Рита.
– Иногда это зависит не от нас, – ответила Аня.
– Да, да, твоя Вселенная лучше знает! – расхохоталась Рита.
Они стояли во дворе церкви и пили настойку из пластиковых стаканчиков. Во дворе зажглись огоньки, подсвечивавшие растения и цветы.
– Ой, смотри, молодая луна, – сказала Аня.
– Ну да, месяц. И что?
– Надо пошуршать. У тебя есть купюра?
– Что сделать?
– Если пошуршать купюрой на молодую луну, то будут деньги.
– Ань, ты с ума сошла? Или на тебя наливка так подействовала?
– Давай скорее. У меня только монеты.
– И давно ты шуршишь? – начала хохотать Рита. – А что говорить надо?
– Говорить можно все, что угодно – «прибавляйся», «умножайся». Я каждый месяц так делаю.
