Творчество не возникает из вакуума, из коллективного официального фото и государственных инициатив. Ни один проект не удался, если он шел вразрез с особенностями данного места. Представление о том, что экономическая революция происходит, как только построишь бизнес-парк и хорошую дорогу в аэропорт, наивно, и в эту ловушку попало немало городов, вставших на пусть «креативного» ребрендинга. Поэтому в превращении Силикон-Раундэбаут в место для творчества, а Бангалора — в центр инноваций история района играет намного большую роль, чем об этом пишут брошюры, публикуемые городскими властями.
Площадь Силикон-Раундэбаут
Я приехал в этот район, чтобы посмотреть, как выглядит Tech Hub, расположенный на первом этаже офисного здания, построенного еще в 1960-х годах. Этот проект запустила предпринимательница Элизабет Варли, чтобы поддержать предпринимателей в сфере высоких технологий и стартапы. По сравнению с некоторыми новыми зданиями, что начали появляться в округе, это место выглядит непритязательно. Однако там ощущается энергия, решимость, новаторский потенциал. Спрос на помещения после его открытия весной 2011 года был настолько велик, что пришлось предпринять непростую перепланировку, и теперь офисы Tech Hub занимают весь первый этаж. Навесной потолок демонтировали, обнажив трубы отопления и проводку; гирлянды ламп и кабели свисают вниз, словно плющ.
Входя в помещение, вы сразу же попадаете в большое общее пространство, уставленное столами, которые можно двигать: в рекламе этого места говорится, что IT-предприниматели могут здесь присесть поработать, подзарядить свой ноутбук и воспользоваться высокоскоростным вайфаем15. Здесь же администрация организует собрания, коктейли, встречи для знакомства и обмена информацией, семинары. Сюда могут прийти инвесторы и спонсоры, чтобы посмотреть, что происходит, помочь советом, а то и капиталами, связать начинающих предпринимателей с сообществом Силикон-Раундэбаут. Есть там и небольшие помещения для встреч, и постоянные рабочие места для тех, кто трудится в Tech Hub регулярно. Цель проекта — способствовать расширению контактов между людьми и выработке удачных идей. Осмотревшись в Tech Hub, я убедился: несмотря на тишину и атмосферу сосредоточенности в его помещениях, активности здесь не меньше, чем на Амстердамской бирже в разгар торгов.
Помещения Tech Hub
Район вокруг площади Силикон-Раундэбаут родился благодаря инициативности и интересным идеям вроде Tech Hub; однако это новое сообщество возникло не с чистого листа, за ним стоят десятилетия истории этого района. Когда я впервые оказался здесь в начале 1990-х годов, у большинства моих знакомых не было мобильных телефонов. Я тогда начинал работать в издательском бизнесе, и в нашем офисе еще не было интернета, поэтому, если надо было найти что-то в Сети, меня, младшего редактора, посылали в Cybercafé на Уитфилд-стрит. Поскольку соединение с интернетом происходило по телефону, это задание порой занимало целый день. В то время Шордитч только оправлялся от десятилетий запустения, на протяжении которых этот район, брошенный государством, бизнесом и оставивший всякую надежду, представлял собой внутригородское «рабочее гетто для белых». В годы Второй мировой войны район сильно бомбили, и после этого он стал полигоном для обкатки различных схем строительства социального жилья, рвавших на части традиционные связи и лишавших район корней.
Впрочем, фрагменты прежней «ткани» тоже сохранялись: заброшенные ветшающие фабрики, опустевшие склады, некогда респектабельные викторианские таунхаусы, где размещались мелкие швейные мастерские с потогонной системой. И это происходило всего в 500 метрах от границы самой могущественной финансовой столицы мира. С запущенной тогда площади Олд-стрит-Раундэбаут, если взглянуть на юг, были отлично видны сверкающие стекло и сталь Сити, наслаждавшегося последствиями реорганизации Лондонской биржи. Время и место для возрождения были просто идеальные.
Это были интереснейшие времена. Тогда все собирались в одном месте — пабе Carpenter Arms на Кёртэн-стрит, в районе рождалась новая художественная культура: вскоре ее станут ассоциировать с движением «Молодые британские художники». Неподалеку отсюда жили художники Гэвин Тэрк, Трейси Эмин, Гилберт и Джордж. Здесь Джошуа Компстон открыл первую картинную галерею в Ист-Энде — Factual Nonsense — и проводил хеппенинги вроде «Вечного пикника на Хокстон-сквер», во время которого произведения искусства выставлялись вдоль ограды, окружающей парковую зону в центре площади. Благодаря низкой арендной плате художники могли позволить себе большие студии, но на помощников и менеджеров денег у них уже не хватало, поэтому выставки часто курировали сами живописцы — как в The Shop на Бетнал-Грин-роуд, 103, которую открыли Трейси Эмин и Сара Лукас. Со временем Шордитч стал привлекать представителей других творческих профессий: дизайнеров, модельеров, СМИ (например, журнал Dazed and Confused), архитекторов, а также первых новаторов в области интернет-технологий.
Ту же картину — новаторство, уходящее корнями в историю города, — мы наблюдаем и в Бангалоре, хотя на первый взгляд может показаться, что сверхвеличиной в области IT он стал в одночасье. На деле, однако, у этого южноиндийского города давняя традиция развития науки и техники. Во времена британского колониального владычества столица Карнатаки Бангалор прославилась как «рай для пенсионеров» — пожилых колониальных чиновников, не желавших возвращаться на родину. Здесь была предпринята попытка создать в Индии «кусочек Англии»: тут были даже конный клуб «Терф» и элитарный Бангалорский клуб.
После обретения Индией независимости в 1947 году судьба продолжала благоприятствовать Бангалору: британцы оставили в наследство английский язык и правовую систему, которая в дальнейшем ему весьма пригодилась. Кроме того, правительство Джавахарлала Неру (1947-1964) провозгласило его «городом будущего», интеллектуальной столицей субконтинента; были разработаны планы по созданию здесь трех университетов, 14 технических вузов и 47 политехнических школ. Со временем это дало толчок появлению ряда научно-исследовательских институтов, специализирующихся в самых разных сферах знания — точных и естественных науках, медицине, продовольственном обеспечении. А в 1972 году, через два года после того как Нил Армстронг сделал первый шаг по поверхности Луны, в Бангалоре возникла Индийская организация космических исследований. В городе разместились многие важнейшие госкомпании — Hindustan Aeronautics, Bharat Electronics, Indian Telephone Industries и др. Затем пришел черед частного сектора: Wipro, начавшей с производства растительного масла, но в 1980 году переквалифицировавшейся на информационные технологии; Infosys, основанной в 1981 году со стартовым капиталом в 300 долларов, а теперь имеющей 133 тысячи работников в 33 странах; и изготовителя транзисторов Namtech.
Еще до того, как новая информационно-техническая эра Бангалора стала темой для газетных заголовков, город был неразрывно связан с техникой и инновациями. Об этом мне вспомнилось в ходе беседы с доктором С. Джанардхамом, который перебрался в Бангалор еще в 1960-х годах и вскоре стал одним из ведущих первопроходцев компьютерной науки в Национальной аэрокосмической лаборатории. Когда он впервые прибыл в город, его население составляло всего 600 тысяч человек, и Джанардхам наблюдал, как Бангалор превращается в средоточие лучших научно-технических кадров всего субконтинента. Он гордится этой историей и считает, что уже скоро Индия будет царствовать в мире информационных технологий.
