Властям Стокгольма также удалось повысить эффективность системы теплоснабжения. Совместно с энергокомпанией Fortum городские власти вложили большие средства в альтернативные источники энергии, в том числе биотопливо, солнечную и гидроэнергию (ископаемое топливо используется лишь в очень холодную погоду). Кроме того, 80% территории города теперь отапливается «районными системами теплоснабжения» — теплоэлектроцентралями. Эта система потребовала большого времени и огромных капиталовложений, но в долгосрочной перспективе она имеет серьезные преимущества: с 1990 года объем выбросов парниковых газов в городе уменьшился на 593 тысячи тонн.
Наряду с экологическими инициативами и развитием инфраструктуры большое внимание уделяется образованию. Стокгольм верит в свою роль «креативной столицы» и понимает, что по мере роста город станет и более инновационным: значит, его будущее начинается в школе. Городские власти обещают не только совершенствовать транспортную сеть, строить более чистые и открытые районы и новые торговые зоны, но и развивать научный городок Шиста, Стокгольмскую публичную библиотеку и Колледж искусств, промыслов и дизайна в районе метро «Телефонплан» путем переоборудования существующих промышленных зданий, а не нового строительства в пригородах, вдали от центра. Таким образом, Стокгольм полон решимости стать более экологичным городом, но не в ущерб своей экономической конкурентоспособности на мировом рынке.
Как же все это меняет город? Чувствуют ли стокгольмцы, что в результате «экологизации» города они стали жить в более здоровой и чистой среде? Побеседовав с друзьями-шведами, живущими в Стокгольме, я выяснил, что многие изменения не сопровождались ни конфликтами, ни жалобами. Эти перемены растут из характера города: в шведской столице всегда высоко ценился коллективизм. Так почему бы людям не иметь общую систему отопления? Для осуществления проектов такого масштаба от государства требуется недюжинная политическая воля и немалые ресурсы, но в создание будущего должно быть вовлечено все население города, иначе ничего толком не получится.
Как показывает пример Стокгольма — в отличие от, скажем, Нью-Йорка, — чем больше среди горожан равенства и взаимного доверия, тем больше вероятность того, что город станет «зеленым». Программу повышения экологической устойчивости нельзя осуществить без диалога с простыми людьми, а когда уровень взаимного доверия низок, это практически невозможно. Станете ли вы сортировать мусор для переработки, если не уверены, что так же поступит ваш сосед? Как может город быть «зеленым», если для богачей действуют одни правила, а для бедняков — другие? Наглядный пример этой ситуации — то, какие решения принимают люди, пользуясь личным автотранспортом. Эффективная система общественного транспорта позволяет не только разгрузить дороги и снизить уровень экологического загрязнения, но и сократить неравенство в области права на здоровую жизнь, однако среди факторов, препятствующих пользованию этим транспортом, — опасение, что он работает плохо, и социальный стереотип: мол, на автобусе ездят только бедняки. Разгрузка улиц от личных автомобилей и отказ от ненужных поездок дает не только экологический, но и социальный эффект: помимо сокращения выбросов парниковых газов и улучшения качества воздуха это, как показали эксперименты Эпплъярда, укрепляет общность между людьми.
Об этом мне напомнила встреча с Колином Бивеном — писателем, живущим на Манхэттене, который решил устроить жизнь своей семьи так, чтобы свести к нулю бытовые выбросы углеродсодержащих веществ. О трудностях и радостях года «экологичной жизни» он рассказал в интереснейшей и откровенной книге «Человек без воздействия» и в одноименном документальном фильме. В этом любопытнейшем отчете говорится о том, как трудно привыкнуть к более устойчивому в экологическом плане образу жизни и каких жертв это требует, но в конечном итоге в нем показано, какую свободу и какие преимущества несет в себе такой образ жизни.
Во многих случаях Бивен сталкивался с неожиданными и даже забавными результатами. Довольно быстро он осознал, что заказывать еду на дом ему нельзя, поскольку ее доставляют в картонных коробках. Страдания экспериментатора усилились еще больше, когда стало понятно, что он не может даже поддаться соблазну съесть кусок пиццы на улице: ведь ее подают в упаковке и на пластмассовой тарелке. Отказ от машины затруднил передвижение по городу, и Бивену волей-неволей пришлось освоить велосипед, но как минимум однажды он не смог отвезти дочь на день рождения подруги, потому что на улице шел сильный дождь. Обсуждение планов на праздники с родителями, живущими в другом городе, тоже превратилось в «минное поле» — как в этическом, так и в эмоциональном плане.
Отказываясь от всего, без чего можно обойтись, он фиксировал, как менялась его повседневная жизнь. Так, в один прекрасный день он подсчитал, чем обернулась невозможность пользоваться лифтами: трижды в день выгуляв собаку, отведя дочь в детский сад и сделав повседневные дела, он преодолел по лестницам 124 этажа — это на девять больше, чем в Эмпайр-стейт-билдинг.
Спустя несколько месяцев, когда Бивены зимой отключили отопление в доме, для освещения пользовались только свечами, перерабатывали все отходы, какие только возможно, оборудовали на пожарной лестнице ящик для компоста и стали выращивать овощи в общественном саду, их жизнь начала меняться. В конечном итоге, пришел к выводу писатель, страх перед переменами опаснее, чем сами перемены. Когда Бивены решили отключить электричество и устроили по этому случаю торжественную церемонию для друзей, раздав всем свечи, последний момент перед тем, как хозяин отключил свет, был намного тревожнее, чем первая секунда в темноте: «Что труднее всего? Это хотят знать все. Отказ от товаров в упаковке, пользование исключительно велосипедом или самокатом, жизнь без холодильника либо что-то еще? На самом деле главное не это. Труднее всего изменить собственные привычки, заставить себя покинуть наезженную колею и научиться жить по-другому. Вы рветесь обратно в колею, по крайней мере какое-то время. При этом „какое-то время“ — это месяц. Говорят, именно столько требуется, чтобы изменить привычку»14.
Опыт Бивена показывает, что создание экологически устойчивого города начинается с семьи и распространяется именно оттуда. Но это не означает, что весь город должен просто повернуть выключатели и раствориться в ночи. Проведенный эксперимент в первую очередь позволил Бивену и его жене понять, без чего они могут обойтись, а без чего — нет: «Это уравнение состояло из двух частей: первая заключалась в том, чтобы определить, что такое хорошая жизнь — сколько ресурсов и каких именно нужно нам для счастья. Вторая часть — понять, как получить тот же (сниженный) уровень ресурсов, соответствующих западным стандартам, чтобы при этом не наносить ущерба окружающей среде»15.
Казалось бы, все очень просто, но как сделать так, чтобы эта схема сработала в мировом масштабе без необходимости отключить на несколько месяцев электричество? К счастью, существует целый ряд небольших и вполне разумных шагов, способных изменить нашу повседневную жизнь. Так, Программа ООН по окружающей среде предлагает несколько простых решений проблемы «температурного комфорта»: например, не включать отопление зимой, а носить свитер или опускать жалюзи, а не сжигать электричество кондиционером в летнюю жару. В программе также подчеркивается тот факт, что многие владельцы магазинов считают необходимым постоянно держать открытыми двери своих заведений, выпуская на улицу много тепла — порой на него приходится половина всех расходов на отопление (некоторые даже оборудуют магазины специальным устройством, создающим завесу из горячего воздуха в дверном проеме, чтобы не допустить этой утечки). Но не проще ли закрыть дверь?
