Эту речку Пашка, конечно, осмотрел, но очень поверхностно. Он прошел далеко не по всему ее течению, а там, где вроде бы был, не везде видел воду. Поэтому сюрпризов здесь могло быть сколько угодно. Но это все понимали и продвигаться собирались максимально осторожно, причаливая при малейшем подозрении на что-то серьезное и высылая вперед разведчиков по берегу для осмотра.
Теперь предстояла привычная работа по сборке катамаранов и подготовке к сплаву. Обшарив окрестные заросли, нарубили небольших стволов деревьев, порядка десяти сантиметров диаметром, связали при помощи веревок из них каркас нужного размера и, надув баллоны, присоединили их к нему. Вот и все, катамараны готовы. Но это заняло довольно много времени, день клонился к вечеру, поэтому решено было заночевать здесь, на месте. А с утра, позавтракав, отправиться в путь.
С утра свернули лагерь, переоделись в неопреновые гидрокостюмы, надели каски и спасжилеты. Все вещи убрали в гермомешки, привязав их к катамаранам. Отдельная забота была о сигнальных средствах для отпугивания медведей и оружии. Все это тоже было спрятано в плотные непромокаемые пакеты и чехлы, но отдельно и привязано так, чтобы можно было максимально быстро достать и использовать. А то ходили среди водников истории, как туристы становились добычей медведей на мелких перекатах таежных рек. Медведь, конечно, не является злобным хищником, и человек, как правило, не представляет для него интереса с гастрономической точки зрения. К тому же нормальный дикий зверь вообще человека избегает и сам старается уйти в сторону. Впрочем, это совершенно не распространяется на ту живность, что обосновалась в окрестностях городов и поселков. Эти уже целенаправленно лезут на городские помойки, а при случае и на огороды, высматривая, чем бы там поживиться. И если им под руку, или под лапу, подворачивается какой-нибудь слишком любопытный человек, то могут его просто так, на всякий случай, приласкать этой самой лапой. Собственно, большинство несчастных случаев с медведями происходит, когда встреча получается неожиданной и близкой. С определенной дистанции зверь воспринимает присутствие человека как однозначную угрозу или посягательство на свое достоинство. Еще хуже – на потомство. Причина этого проста: у медведей от природы плохое зрение и слух. Единственное, что у них очень хорошо развито, – это нюх. Но если вы двигаетесь навстречу ветру, то возможный медведь за кустами вас не учует заранее. Идете вы по извилистой тропе, продираясь между кустов, отодвигаете очередную ветку, а там… Какая встреча! И это не анекдот. Во всяком случае, в тот момент точно не до смеха. Тут только два варианта. Или медведь решает все же убежать, или, как говорилось выше, на всякий случай устранить потенциальную угрозу. Дальше вопрос уже только в том, захочет ли он в добавок ко всему попробовать человечину, что тоже не факт. Но если попробовал, то становится реально опасен, потому что убеждается в доступности нового источника питания. Окрестное население прекрасно знает об этом, и если факт подобного становится известен, то на медведей в округе объявляется облава с привлечением массы охотников и даже военных. Выглядит как месть, но по-другому нельзя.
Но, как говорится, бог не выдаст, медведь не съест. Бедра в упорах, задницы на сидушках, руки в неопреновых перчатках крепко сжимают углепластиковые весла. Два катамарана отчаливают от каменистого берега на стремнину. Речка здесь уже была достаточно широка для них – десять с лишним метров. По камчатским меркам это, конечно, ручей. С мощным и стремительным течением, который, впрочем, почти везде можно перейти в брод, как говорится, не зачерпнув воды в болотные сапоги. А это основной критерий «переходимости» в тех краях. Если уровень воды выше, то, как правило, течение валит человека с ног. Но водникам это не страшно.
Первый день прошел без приключений. Четыре небольших порога прошли легко, даже не выставляя страховку, поскольку после просмотра было ясно, что для катамаранов там опасности быть не может. Вечером, остановившись на ночевку, сушили гидрокостюмы, приняли по сто грамм (именно сто!) разведенного спирта для здоровья и, попивая чай, наслаждались красивейшим пением Юли под гитару, Пашкиной жены. Она оказалась компанейской и легкой в общении, с красивым лицом, гибкой и сильной фигурой. Все были ей очарованы, но не переходили известных границ. Вообще друзьям было о чем поговорить после долгой разлуки. Рассказывали о своих работах, проблемах, увлечениях. Конечно, больше всего слушали Пашу с Юлей. Им-то было о чем поведать, здесь все было настоящее, живое, экзотическое. Но и москвичи не оставались в долгу, особенно Коля Паперна со своими космическими делами.
Утром приходил медведь. Нисколько не стесняясь, трещал ломаемыми ветками в кустах на краю поляны. Вообще-то, ребята, проинструктированные Пашкой, никакой еды снаружи не оставили, а использованные консервные банки обожгли в костре. Но, видать, какой-то запах остался, а может, зверушка просто проявила любопытство. Кто ж его знает? У него вон какая голова большая, может, он Достоевского читал… Саша как раз собирался вылезать из палатки, потому что сегодня была его очередь готовить завтрак. И застрял в проходе от неожиданности. До медведя было метров двадцать. Он отчетливо видел его шкуру в свалявшихся комьях бурой шерсти. Из соседней палатки выглянула сначала голова Юли, а следом Пашки. Оба тут же исчезли, чтобы через несколько секунд появиться снова. Юля с цилиндром дымовой шашки в тонких руках, а Пашка – с «Сайгой».
– Э, мужик! Тебе че надо? – Громко и зычно крикнул Пашка. И для убедительности лязгнул затвором. Копошение прекратилось. Медведь замер. Потом оглянулся на поляну, постоял несколько секунд в раздумьях и не спеша затрусил по краю поляны в сторону тропы, проходившей чуть дальше от реки. На заднице смешно тряслась обвислая шкура – не успел еще нагулять жира. Саша с ужасом вспомнил, как он вчера ходил в те самые кусты справлять нужду в темноте.
Ничего удивительного в поведении медведя, конечно, не было. Как следует из наставлений бывалых людей, его могут привлекать стоянки людей, но сильно смущают не свойственные природе звуки. В частности, членораздельная речь. Не истошные вопли или агрессивный рев, а именно речь. Поэтому в случае близкой встречи со зверем рекомендуется если уж и кричать, то что-то членораздельное, хоть и бессмысленное. Как правило, в таких ситуациях, кроме мата, ничего не получается. А зря. Чем посылать по известному адресу порядочного зверя, ему можно стихи почитать… «Я памятник себе воздвиг нерукотворный», например. Медведь среагирует точно так же, как и на посыл к чьей-то матери. Из этой же оперы лязг металла. Для окружающей медведя природы звук совершенно нехарактерный, а потому смущающий его и пугающий.
Как бы то ни было, а лагерь весь проснулся, народ начал выбираться из палаток, Саша развел костер, запахло дымом, и все почувствовали себя спокойнее. Пашка сказал, что медведь вроде нормальный, а потому в кусты можно ходить без опаски – он больше не вернется. И для убедительности первым пошел в чащу, оставив ружье на поляне. Москвичи, конечно, последовали его примеру, но опаска все же осталась.
Завтрак поспел быстро. Поели и начали сворачивать лагерь, сразу пакуя вещи в гермомешки и пристраивая их на катамараны. Река уже стала чуть шире, вобрав в себя несколько ручьев. Валы стали выше, как и сливы на порогах. Закопав использованные консервные банки в небольшую ямку, отчалили. Сегодня, по уверениям Пашки, должны начаться серьезные пороги. И они начались. Пришлось выставлять страховку. По договоренности сначала порог проходила четверка москвичей как более серьезное судно. А Пашка их страховал внизу с «морковкой», привязанной к какому-нибудь дереву или крупному камню. Юля в это время стерегла двойку выше порога от непрошенного визита медведя, вооруженная сигнальной ракетой и дымовой шашкой. Если зверь наберется наглости и начнет рыться в оставленных без присмотра вещах, то первым делом порвет в лоскуты гермомешки и баллоны катамарана, а это сильно осложнит путешествие. Конечно, одна она отбиться не сможет, если медведь все же проигнорирует отпугивающие средства, и ей придется спасаться вплавь. Но такой вариант развития событий был очень маловероятен. Разве что будет свидетельствовать о том, что у них серьезные проблемы. И порванный катамаран – самая меньшая из них. Потому что так поступить может только непростой медведь…
