– Ты нарочно меня злишь, – сказал он.
– Я хочу работать, вернуться к своим делам, – заявила Агнесса и надулась.
Но Сафрон был неумолим.
– Твое место уже занято. И без тебя все нормально идет. А ты отдыхай.
– На панели?
– Пошла на хрен! – не выдержал Сафрон.
– Вот туда и пойду! – Агнесса развернулась к нему спиной и показала Анфисе средний палец.
Из ресторана она выходила, отчаянно виляя бедрами. Ни одна женщина не могла это делать так лихо, как она. Но Сафрон не собирался бежать за ней. Пусть проваливает.
Квартира у Агнессы хоть куда. Проститутки своими передками бабла намолотили изрядно. И на стены хватило, и на ремонт, и на обстановку. Все в тему. Но Пантелей оказался здесь не для того, чтобы наслаждаться жизнью, хотя рассчитывал и на такой вариант. Если Агнесса любит его, то позволит ему совместить полезное с приятным. Он будет только рад этому.
В замочной скважине заскрипел ключ, дверь открылась. Пантелей встал за шкаф. Агнесса могла быть не одна. Эта мысль напрягала его. Но тревога оказалась напрасной.
Агнесса зашла в дом, швырнула ключи на тумбочку и вдруг выпалила:
– Козел!
Ответом на это ее гневное заявление была тишина. Никто ничего не спрашивал, и она молчала.
Агнесса прошла в гостиную, открыла бар, достала бутылку виски.
– А меня угостишь? – спросил Пантелей.
Она резко повернулась к нему, и бутылка выпала из ее рук.
– Ты?
– Ты звала, я пришел.
– Я звала?
– А разве нет? – осведомился Пантелей, подошел к ней, остановился, потянул боковую молнию на ее юбке.
– Это что такое? – На губах у нее заиграла блудная улыбка.
– Ты ключи в машине забыла.
– И что?
– Они у меня.
Он всего лишь расстегнул пуговицы на блузке. Дальше Агнесса сделала все сама и спросила:
– Поэтому ты здесь?
– Еще не совсем. Остался один ключик. Как думаешь, он подойдет к твоему замку?
Агнесса кивнула, легла на диван, увлекла Пантелея за собой.
– Ты хоть знаешь, что я тебя ненавижу? – спросила она и закрыла глаза.
– Да, но ты не можешь без меня жить.
– Могу.
– Но тебе без меня плохо.
Агнесса приняла первый толчок, блаженно улыбнулась и закрыла глаза.
– Ты даже не представляешь, как мне плохо, – прошептала она.
– Я не дам тебе соскучиться, – разгоняясь, сказал он.
Пантелей обязательно предложит ей веселенькое дело, но это будет потом. А сейчас он должен довести ее до такого состояния, когда баба просто не имеет сил ни в чем отказать мужику.
Вид у Марины был как у женщины, которую застали за чем-то непотребным. Уж не любовью ли она занималась? С Пантелеем?
– Ты так рано, – заявила Марина.
– Шесть часов уже, – сказал он, заглянув в гостиную.
Надо было вынуть из кобуры пистолет, но Степан не решился на это, не хотел обижать Марину недоверием.
– Все равно рано.
В спальне тоже никого не было. Постель заправлена, ни единой складочки на покрывале. В шкаф Степан заглянуть не решился.
– Что-то случилось? – настороженно спросила Марина.
– Мы Пантелея упустили.
– Так ты за ним ночью ездил?
Степану показалось, что Марина прячет улыбку. Неужели радуется? Может, умом она и понимала, что нужно переживать, но ее подсознание никак не хотело принимать Пантелея за врага.
– За ним.
– И что?
– Банду взяли, а он ушел.
– Плохо, – сказала Марина.
Но Степан что-то не очень поверил ей.
– Он без зубов остался, – сказал он.
– Я его лечить не собираюсь. – Она улыбнулась, как будто реагируя на его шутку. – Будет хорошо, если он исчезнет навсегда. – В ее голосе не было фальшивых ноток.
Во всяком случае, Степан не уловил ни одной.
– Ты правда так считаешь? – спросил он, повернулся к Марине, без нажима посмотрел ей в глаза.
– Я не хочу, чтобы он возвращался.
– Ты его любишь?
Марина ответила не сразу:
– Да, я уже говорила тебе об этом. Почему ты спрашиваешь?
– Потому что Пантелей стоит между нами.
– Иногда мне тоже так кажется, – глянув в сторону, сказала она.
– Ты его ждешь? – спросил Степан.
– Нет! – Марина резко посмотрела на него.
– Но любишь.
– Я не хочу быть с ним. Но и зла ему не желаю.
– А я желаю. Я и есть его зло.
– Может быть.
– Однажды я его арестую.
– Арестуй.
– Или даже убью.
Марина неторопливо повернулась к Степану спиной.
– Этого я тебе не прощу, – тихо сказала она.
– Но я должен!
– Я пошутила. Ужинать будешь?
Степан кивнул. И ужинать он будет, и душ примет. А потом и в постель с Мариной ляжет. Даже если она не очень этого хочет. Он сделает все, чтобы Марина его пожелала и полюбила сильней, чем Пантелея.
Грудная клетка у Агнессы так себе. Непонятно, чем она втягивает дым. Половинка сигареты уже сгорела, а она все тянет. Может, в бюст уходит? Но почему тогда груди не надуваются?
Наконец она выдохнула дым, неторопливо, с наслаждением.
– Что ты со мной делаешь? – спросила женщина.
– Что хочу, то и делаю, – с усмешкой ответил он.
– Так в том-то и дело. Ты дьявол?
– А ты святая?
– Нет, не святая.
– И я в святые не набиваюсь. А завязать хочу. Возьмем общак и уедем отсюда далеко-далеко. Честную жизнь начнем.
– Возьмем общак. Легко сказать.
– Ты поможешь?
– Я не знаю, где деньги.
– Знаешь.
– Если только догадываюсь.
– Где?
– Ага! Я тебе скажу, так ты без меня их возьмешь.
– Без тебя не возьму.
– Сам уйдешь, а меня крайней сделают. Ты вот это видел? – Агнесса выставила напоказ свои руки. – Еще чуть-чуть, и гангрена началась бы.
– Ты должна наказать Сафрона.
