Джаред потряс головой.
— Ты читала слишком много готических романов.
Клаудия рассеянно покрутила циркуль на столе.
— Еще мне снилось, что Узилище расположено прямо под нашим домом, и будто Узники колотят в его двери и пытаются вырваться на свободу. Я просыпалась в страхе, и мне все чудилось, что я слышу их шаги, что они пришли за мной. Потом-то я узнала, что не все так просто с его местонахождением. — Она подняла глаза на учителя. Тот экран в кабинете — он наверняка показывает, что происходит внутри.
Джаред кивнул.
— Инкарцерон, как гласят записи, — сказал он, складывая руки на груди, — был запечатан сразу после его создания. Ни один человек не может ни войти туда, ни выйти наружу. Смотритель надзирает за течением дел в Узилище, и только ему одному известно, где оно находится. По одной старинной теории, оно располагается под землей, во многих милях от поверхности. Туда, в этот огромный лабиринт, после Дней Гнева отправили половину населения мира — величайшая в истории несправедливость.
Она легонько коснулась Ключа.
— Да. Но, выходит, ничего нужного мы не выяснили. Мы искали доказательства убийства, а не…
Кристалл сверкнул, словно вбирая в себя свет. Клаудия отдернула руку.
— Невероятно! — выдохнул Джаред.
Там, куда прикасался ее палец, на кристалле остался черный кружок — точно открывшийся глаз. И в нем, где-то далеко-далеко, двигались две яркие точки, две крошечные звездочки.
9
Ты отец мне, Инкарцерон,
Я родился из боли твоей.
Сталь — мои кости, провода — мои вены,
Мое сердце — железный склеп.
Песни Сапфика
Кейро поднял фонарь вверх.
— Мудрый, ты тут?
Гильдаса не оказалось ни в его клетке, ни вообще в главном помещении, где Дружина при свете огня, ярко горевшего во всех жаровнях, шумно праздновала победу, хрипло вопя песни и разражаясь хвастливыми выкриками. Только после того, как Кейро отвесил рабам несколько затрещин, один из них вспомнил, что тот отправился к лачугам. Не сразу они нашли его в крохотной каморке: Гильдас перевязывал гноящуюся рану на ноге мальчика-раба. Мать ребенка светила ему крохотным огарком, тревожно ожидая окончания перевязки.
— Здесь, здесь, — обернулся Гильдас. — Поднеси фонарь поближе — ни черта не видно.
Финн, войдя, разглядел в слабом мерцании свечи болезненное лицо мальчика.
— Ну-ну, малыш, не раскисай, — грубо проворчал он.
Тот испуганно улыбнулся.
— Коли бы вы дотронулись до него, сэр… — пролепетала мать.
Финн взглянул на нее. Когда-то, видимо, хорошенькая, теперь она была до крайности измождена — кожа да кости.
— Говорят, прикосновение Звездовидца исцеляет.
— Какой только чепухе не верят люди, — буркнул Гильдас, затягивая узел, но Финн все равно слегка тронул рукой пылающий лоб мальчика.
— Да и ты, Мудрый, недалеко от них ушел, — елейным голосом подхватил Кейро.
Гильдас, не обращая внимания на насмешку, поднялся и обтер пальцы о плащ.
— Ну, все что мог, я сделал. Теперь рана должна подсохнуть. Следи, чтобы в нее не попала грязь.
Идя впереди, он не переставая ворчал себе под нос:
— Болезни и инфекции все множатся. Антибиотики — вот что нам нужно, а вовсе не золото и оловянные тарелки.
Финн знал это его состояние. В таком мрачном настроении Гильдас мог иногда по целым дням не выбираться из своей клетки и ни с кем не разговаривать — он только сидел над книгами или спал. Старика, должно быть, тоже потрясла смерть Маэстры. Желая отвлечь его от тягостных мыслей, Финн вдруг выпалил:
— Я видел Сапфика.
— Что?!
Гильдас замер как вкопанный и даже Кейро, казалось, заинтересовался.
— Он сказал…
— Подожди. — Книжник лихорадочно огляделся. — Идем сюда.
Пройдя под темной аркой, они вышли к одной из гигантских цепей, петлями свисавших из-под крыши Логова. Гильдас полез вверх по звеньям и вскоре скрылся в темноте. Когда Финн вскарабкался следом, он уже сидел на торчавшем из стены узком выступе, откидывая в сторону затвердевший от времени птичий помет и заброшенные гнезда.
— Я на это не сяду, — заявил Кейро.
— Значит, будешь стоять. — Гильдас взял у Финна фонарь и поставил его в звено цепи. — Теперь рассказывай — все, что видел, ничего не пропуская.
Финн сел, свесив ноги, и взглянул вниз.
— Я оказался в месте вроде этого, очень высоко над землей. Сапфик ждал меня там. И Ключ был у меня в руках.
— Тот кристалл? Он назвал его ключом?! — Гильдас ошеломленно потер покрытый седой щетиной подбородок. — Это магическое слово известно только Книжникам, Финн. Оно означает устройство для отпирания замков.
— Я знаю, что такое ключ, — раздраженно сказал Финн и продолжил уже спокойнее: — Сапфик сказал мне, что с его помощью я должен отомкнуть Время. Там был черный сверкающий камень, и в нем замочная скважина, но Ключ стал таким тяжелым, что я едва мог сдвинуть его с места. Я чувствовал себя будто… опустошенным.
Старик крепко, до боли сжал запястье Финна.
— Как выглядел Сапфик?
— Молодой, с длинными темными волосами — все как в легендах.
— А дверь?
— Совсем маленькая, и внутри в камне светились огоньки, словно звезды.
Кейро облокотился о стену:
— Занятные у тебя сны, братишка.
— Это не сон. — Гильдас отпустил его руку. Старик выглядел так, словно все не мог поверить своему счастью. — Мне известна эта дверь. Никому еще не удавалось ее открыть. Она находится примерно в миле отсюда, в землях Обывателей. — Он потер лицо руками. — Где Ключ?
Финн заколебался. Сперва он повесил Ключ на шею, пропустив через него старую веревку, но он оказался слишком тяжелым, и тогда Финн обвязал веревку вокруг пояса, под рубахой. Теперь, с неохотой достав его, Финн протянул Ключ Гильдасу.
Книжник с благоговением взял кристалл маленькими руками со вздутыми венами. Ощупав со всех сторон, он поднес его к глазам и всмотрелся в изображение орла.
— Я ждал этого всю жизнь, — дрожащим от волнения голосом произнес он. — Сапфик явил мне знак. — Он поднял глаза. — Это все решает, Финн. Отправляемся немедленно, сегодня же вечером, пока Йорманрих не пронюхал, что за вещь попала к нам в руки. Скорыми шагами мы устремимся к Свободе!
— Эй, эй! — Кейро отлепился от стены. — Никуда он не пойдет. Он связан клятвой, мы — побратимы.
Гильдас неприязненно взглянул на него:
— Только пока он тебе полезен.
