Над кораблем вставали радуги из искрившихся на свету капелек влаги; время от времени попадались и более замысловатые атмосферные эффекты — мираж острова, струящиеся вверх потоки горячего воздуха, мерцающие сполохи фиолетового и золотого сияния. Час назад к судну приблизилась стая длиннохвостых птиц. Пронзительно крича, они кружили над палубой и вдруг устремились вниз. Пронесшись прямо над головой Кейро — тот едва успел пригнуться, — они так же внезапно исчезли, осталось лишь черное облачко на горизонте. Некоторое время корабль шел очень низко, и Финн, свесившись, смотрел на убогие лачуги из дерева и жести, без всякого порядка разбросанные на мили и мили вокруг. Заслышав шум, на улицу высыпали их обитатели, сплошь больные и увечные; вялые дети провожали летающее чудо безучастными взглядами. Финн почувствовал облегчение, когда ветер, подхватив корабль, унес его прочь. Инкарцерон был адом. Но Финн держал в руках Ключ от него.
Достав его, Финн коснулся панели. Он уже пытался выйти на связь с Клаудией, но ничего не получалось. В этот раз его тоже ждала неудача. Может, это теперь уже навсегда? Кристалл был, однако, теплым — значит, они все же движутся в нужном направлении, и расстояние между ними и Клаудией сокращается? Но Инкарцерон казался таким громадным — целой жизни не хватит, чтобы добраться до выхода.
— Финн! — услышал он резкий окрик Кейро и поднял голову.
Впереди что-то мерцало — какие-то огни, как ему сперва показалось. Только потом он разглядел в ночной тьме Инкарцерона мощный вал грозовых туч, идущих прямо на корабль. Обдирая ладони о тросы, Финн поспешно спустился вниз. Кейро уже торопливо снимал веревку со штурвала.
— Что это за чертовщина?
— Шторм.
В черноте перед ними поблескивали молнии. Из надвигавшихся туч глухим, злорадным хохотом донесся раскат грома.
— Узилище, — прошептал Финн. — Оно обнаружило нас.
— Приведи Гильдаса, — вполголоса бросил Кейро.
Книжник был внизу. Он сидел в круге света от потрескивавшей лампы, склонившись над заваленными картами столом.
— Ты только взгляни на это. — Старик поднял голову. Его морщинистое лицо терялось в тени. — Как может быть Инкарцерон настолько обширен? Да мыслимо ли вслед за Сапфиком пройти его весь?
Финн в смятении уставился на бумаги, сползавшие со стола. Если Узилище и впрямь так велико, их путешествие может продлиться вечность.
— Ты нужен наверху, — сказал он Гильдасу. — Идет буря.
Аттия, вбежав, крикнула:
— Кейро сказал — быстрее!
Словно в подтверждение того, что время не терпит, корабль сильно накренился. Чтобы не упасть, Финну пришлось схватиться за стол. Карты полетели на пол. Не теряя ни секунды, юноша бросился наверх.
Над мачтами клубилась черная мгла, серебряные флажки на их вершинах рвались и хлопали под напором ветра. Судно почти легло на бок; Финну пришлось схватиться за поручни и добираться до штурвала, цепляясь за все, что попадалось по пути. Кейро, взмокший от напряжения, сыпал проклятьями.
— Это все чародейство Книжника! — проорал он.
— Вряд ли! Думаю, это сам Инкарцерон!
Сверху вновь громыхнуло. Внезапный порыв ураганного ветра с воем обрушился на них; вцепившись в штурвал, оба пригнулись, укрывшись за его ненадежной защитой. Мимо неслись металлические листья, какие-то обломки и осколки барабанили по палубе словно град. Снежной порошей взвихрились потоки мелких белых песчинок и блесток слюды, среди которых пролетали в блеске молний камни и щебень, рвавшие паруса.
Повернувшись, Финн увидел Гильдаса. Старик, ухватившись за главную мачту, распластался на палубе. Другой рукой он удерживал Аттию.
— Оставайтесь там! — крикнул им Финн.
— Ключ! — Голос Книжника относило ветром. — Отдай мне Ключ, я спущусь с ним вниз! Если ты погибнешь…
Финн знал, что старик прав, но ему отчаянно не хотелось расставаться с кристаллом.
— Делай, как он говорит, — прорычал Кейро, не поворачивая головы.
Финн отпустил штурвал. Его тут же отбросило назад, сбило с ног и потащило по палубе. И тут Узилище атаковало.
С неба, из самого сердца урагана вниз камнем упал орел, черный, как грозовая туча. Растопырив когти, потрескивающие молниями, он готов был вот-вот схватить и юношу, и кристалл. Видя его приближение, Финн закричал от ужаса и попытался перекатиться набок. Под руку ему попалось несколько спутанных в узел тросов. Не глядя, Финн ухватил один из них и хлестнул им по воздуху что было сил. Тяжелый, просмоленный конец просвистел в нескольких дюймах от груди птицы. Повернув в сторону, орел пронесся мимо и взмыл вверх, намереваясь спикировать вновь. Финн бросился в укрытие, к Аттии и Гильдасу.
— Возвращается! — пронзительно вскрикнула девушка.
— Ему нужен Ключ!
Гильдас согнулся под хлеставшим сверху дождем. В громовых раскатах теперь слышался чей-то оглушительный голос, яростный рев, доносившийся издалека, из самого поднебесья.
Орел снова ринулся вниз. Кейро, оказавшийся в самой уязвимой позиции, сжался в комок за штурвалом. Птица закружила над палубой. Из широко раскрытого клюва вырывался злобный клекот. Внезапно, повернув на восток, она исчезла во мраке.
Финн выхватил Ключ и нажал на панель. Против ожидания, Клаудия появилась сразу же — заплаканная и растрепанная.
— Финн, — произнесла она. — Послушай. Я…
— Не сейчас! — Он с трудом держался одной рукой — так швыряло и раскачивало корабль. — Клаудия, нам нужна твоя помощь! Скажи отцу — пусть остановит этот шторм, иначе мы все погибнем!
— Шторм?! — Клаудия помотала головой. — Отец… он не станет помогать вам. Твоя смерть будет ему только на руку. Финн, он обо всем знает! Все время знал!
— Тогда…
Услышав вопль Кейро, Финн поднял голову. То, что он увидел, заставило его крепко сжать пальцы. Но, прежде чем связь разорвалась, на долю секунды эта картина предстала и перед Клаудией.
Впереди, насколько хватало глаз, вставала огромная, незыблемая стена из металла — Стена на Краю Мира. Она поднималась из неведомых глубин и взмывала вверх, уходя за облака.
Корабль несло прямо на нее.
28
Сообщение с внешним миром возможно исключительно через Портал, ключ от которого будет только у Смотрителя. Иного пути из Узилища не предусмотрено. В то же время в любой тюрьме есть свои слабые места и мышиные норы.
Отчет по проекту. Книжник Мартор
Было уже поздно — колокол на Эбеновой башне отбивал десять часов. В залитых летними сумерками садах порхали ночные бабочки, издалека доносились крики павлинов. Клаудия торопливо шагала по крытой галерее, мимо с трудом кланявшихся ей слуг, тащивших стулья, гобелены и огромные оленьи окорока. Приготовления к завтрашнему празднеству шли уже несколько часов, и во всем дворце царила страшная суматоха. Клаудия сердито нахмурилась — она не знала, где находится комната Джареда, а спросить не решалась.
