— Этим вы все равно выдадите себя, милорд. Я прошу лишь назвать имя.
Секунду они смотрели друг другу в глаза.
— Вы храбрый человек, Книжник, — произнес наконец Эвиан, — но не советую вам в следующий раз вставать у меня на пути. Что же до имени — вы правы, есть еще одно, затерянное в пучине времени и мареве легенд. В ходе мистерий, доступных лишь посвященным, мы называем того, кто, как мы верим, спасся из Инкарцерона, Сапфиком. Теперь ваше любопытство удовлетворено?
Мгновение Джаред потрясенно глядел на него, потом, оттолкнув толстяка, бросился бежать.
Кейро был вне себя от гнева. Вдвоем с Гильдасом, перекрикивая друг друга, они напустились на Клаудию.
— Как ты можешь бросить нас сейчас? — вопил старик, багровый от злости. — Что значит — нельзя покинуть? Сапфик смог обрести Свободу!
Она не отвечала, смотря на Финна. После ее слов он будто оцепенел и теперь сидел, ссутулившись, прислонившись к отломанному углу палубы Камзол его был разорван, на лице — свежие царапины, однако именно теперь Клаудия окончательно уверилась, что перед ней действительно Джайлз. Но поделать было уже ничего нельзя.
— Так ты все-таки выходишь за него, — негромко произнес он.
Гильдас выругался. Кейро бросил на побратима уничтожающий взгляд.
— Какое тебе дело, за кого она там выходит! Видать, решила, что он ей больше по нраву, чем ты. — Он повернулся к ней — руки на бедрах, глаза вызывающе прищурены. — В этом дело, а, ваше высочество? Решили развлечься немного перед свадьбой? — Он кивнул на туалетный столик. — Чудесные цветы, кстати! А платье какое!
Он подошел почти вплотную, так что, казалось, еще немного, и он схватит ее за руку.
— Заткнись, Кейро, — произнес Финн. Поднявшись, он встал перед девушкой. — Хотя бы объясни нам, почему. Почему это невозможно?
У нее не поворачивался язык рассказать им обо всем.
— Джаред… выяснил кое-что. Просто поверьте мне на слово.
— Что он выяснил?
— Кое-что об Инкарцероне. Финн, все кончено. Постарайся забыть о Внешнем Мире и найти для себя место в Узилище.
— И мне тоже прикажешь забыть? — прошипел Гильдас. — Я шестьдесят лет шел к Свободе! Я положил жизнь на то, чтобы отыскать Звездовидца; другого шанса у меня не будет. Мы добрались до самого Края Мира, и теперь ты говоришь, что я должен отказаться от своей мечты?!
Вскочив с места, Клаудия в ярости шагнула к нему.
— Он нужен вам, только чтобы выбраться оттуда! Вы используете его, как мой отец использует меня! На него самого вам всем наплевать!
— Неправда! — вскинулась Аттия.
Не обращая на нее внимания, Клаудия перевела взгляд на Финна.
— Мне очень жаль, — произнесла она, смотря ему прямо в глаза. — Я хотела бы, чтобы все было по-другому. Прости.
За дверью послышался шум. Обернувшись, она в бешенстве крикнула:
— Я никого не желаю видеть! Пошли все вон!
Финн заговорил снова:
— Знаешь, от чего хочу освободиться я? От пустоты в душе, от тьмы, заполняющей мой разум. Я не могу больше жить, не зная, кто я такой, не помня себя. Я не могу оставаться здесь, Клаудия!
Она чувствовала, что больше не выдержит. Гнев Кейро, ожесточение старика, отчаяние Финна — все это было выше ее сил. За что они с ней так? Разве она виновата? Клаудия протянула руку к кристаллу.
— Мы больше не увидимся, Финн. Мне придется вернуть Ключ — отец узнал обо всем и требует его назад. Прощай.
Голоса за дверью звучали все громче. Клаудия сомкнула пальцы.
— Он тебе не отец, — произнесла вдруг Аттия.
Все изумленно повернулись к ней. Не произнеся больше ни слова и не делая попытки подняться, девушка неподвижно сидела на полу, обняв колени. Чумазое лицо под грязной копной волос было совершенно спокойным.
— Что ты сказала? — не своим голосом пролепетала Клаудия.
— Правду, — холодно и отстраненно произнесла Аттия. — Я не стала бы говорить тебе, но ты меня вынудила. Знай: ты не дочь Смотрителя Инкарцерона.
— Лживая маленькая дрянь!
— Я не лгу.
Кейро растянул губы в ухмылке. Клаудия чувствовала себя так, словно мир рухнул. Внезапно шум снаружи перешел все мыслимые пределы. Бросившись к двери, Клаудия распахнула ее и увидела Джареда и двух державших его стражников.
— В чем дело? — Ее голос зазвенел сталью. — Пропустите его немедленно!
— Но приказ вашего отца, миледи…
— Мой отец, — завопила она, — может идти к черту!
Джаред, оттеснив ее в комнату, захлопнул дверь.
— Клаудия, послушай меня…
— Не сейчас, учитель!
Взгляд Книжника упал на экран. Клаудия решительно шагнула к Аттии.
— Ну! Говори же! — потребовала она.
Помедлив, та поднялась, отряхивая руки от пыли.
— Ты мне сразу не понравилась. Избалованная, самовлюбленная гордячка — вот ты кто. Сама-то ты о себе высокого мнения, а на деле не протянула бы тут и десяти минут. Финну ты и в подметки не годишься.
— Аттия… — буркнул Финн, но Клаудия оборвала его:
— Пусть говорит.
— В башне, откуда мы сбежали, нашлись списки всех Узников, которые были в Инкарцероне за все это время. Финн и Кейро тут же кинулись смотреть свои имена, но мне пришло в голову кое-что другое. — Она подошла к краю экрана, почти вплотную приблизившись к Клаудии. — Я решила проверить твое.
Финн повернулся к ней, похолодев от страшного предчувствия.
— Ты же сказала, что ее имени там нет.
— Нет, я сказала, что ее нет в Инкарцероне. Но она была здесь.
Финна словно окатило ледяной водой. Взглянув на Клаудию, он увидел, как побледнело ее лицо. Первым молчание нарушил Джаред.
— Когда? — негромко спросил он.
— Она родилась здесь и провела в Узилище неделю. После этого записи обрываются. Кто-то забрал новорожденную девочку из Инкарцерона, а теперь вот она, перед нами — дочь Смотрителя, полюбуйтесь. Видимо, ему позарез нужна была именно девочка — скорее всего, взамен настоящей дочери, которая умерла, иначе он выбрал бы мальчика.
— Хочешь сказать, ты узнала ее по изображению в младенческом возрасте? — недоверчиво спросил Кейро. — Да разве…
— Не только в младенческом. — Аттия не отводила взгляда от глаз Клаудии. — Кто-то помещал в книгу и другие картинки с ней — такие же, как у остальных. На них она растет, становится старше и получает все, что только душа пожелает — игрушки, наряды, лошадей… Потом, дальше, показана даже ее…
— Помолвка? — со змеиной улыбочкой предположил Кейро.
