Лица со слабой нервной системой чаще проявляют интрапунитивную форму фрустрации, с сильной нервной системой – экстрапунитивную (агрессию). В. Е. Василенко (1998) утверждает, что экстрапунитивные реакции связаны с интеллектом отрицательным образом, а интрапунитивные и импунитивные – положительным. У школьников младших классов преобладают первые формы реагирования. В. Хармаз (1997) выявил у эмигрантов из Ирака, живущих в Швеции, выраженную импунитивную направленность, особенно у мужчин. У их детей преобладали эгозащитные и интрапунитивные реакции, отражающие склонность к самообвинению. У русских детей, по данным того же автора, с возрастом уменьшается число экстрапунитивных реакций, что свидетельствует, по его мнению, о снижении потребности непосредственно и открыто выражать свои эмоции. У иракских детей-эмигрантов такой тенденции не отмечается: импунитивный тип реагирования доминирует во всех возрастных группах, что В. Хармаз связывает с особенностями воспитания этих детей (повышенная зависимость от более старших, склонность к подчинению, послушанию).
Как показано М. А. Гулиной (1987), экстрапунитивные реакции наиболее характерны для лиц экстравертированного и тревожного типа, высокоэмоциональных; интрапунитивные же свойственны в большей мере интровертам со средним уровнем тревожности и в меньшей – интровертам с повышенной тревожностью и эмоциональностью.
Изучение типов и направленности фрустрации в группах мужчин и женщин, которое провел И. А. Юров (1981), показало: в частоте проявления типов реакций (0—D – подчеркивание наличия препятствий, препятственно-доминантный тип; N – P – акцентирование на достижении результата, разрешающий тип; Е —D – акцент на самозащите, самозащитный тип) особых различий нет, а по направленности у мужчин несколько чаще встречается вариант Е (поиск виновного вовне, экстрапунитивные реакции), а у женщин – вариант М (отсутствие обвинений, безобвинительные реакции) (табл. 22.4). Относительно варианта I (интрапунитивных самообвинительных реакций) различий между мужчинами и женщинами выявлено не было.
Таблица 22.4. Средние значения типов и направленности фрустрированности мужчин и женщин, % случаев.
По данным В. А. Якунина (1981), по направлению реакций преобладали внешнеобвинительные реакции (58,7%), а по типу – самозащитные (46,7%), что соответствует тенденциям, выявленным И. А. Юровым. Интеркорреляционный анализ показал, что лица с преобладанием внешнеобвинительных реакций менее склонны проявлять реакции разрешающего типа. Последний тип склонны проявлять лица с самообвинительным направлением реакций, которым, однако, несвойственны реакции самозащитного типа. Субъекты, у которых наблюдается преобладание безобвинительных реакций, с большей частотой проявляют реакции препятственно-доминантного типа и в меньшей степени – самозащитного типа.
В этом исследовании выявлены связи типов фрустрационного реагирования с рядом личностных особенностей (по Кеттеллу). Так, внешнеобвинительные реакции положительно связаны с эмоциональной лабильностью ( QIII ), а самообвинительные реакции – положительно с робостью (фактор I ) и интроверсией и отрицательно – с доминированием (фактор E) и тревожностью ( QII ). Безобвинительные реакции положительно связаны и с динамизмом (фактор F ), реалистичностью (фактор I ) и отрицательно – с робостью и интроверсией. Препятственно-доминантный тип отрицательно связан с рафинированностью (фактор N ), разрешающий тип – отрицательно с консерватизмом (фактор QI ), а самозащитный тип реакции – положительно с радикализмом и рафинированностью.
В социально-фрустрирующей ситуации женщинам более присуща интрапунитивная направленность реакции, связанная с самообвинением (А. И. Винокуров, 1996).
...
Эмпирически описаны несколько классификаций стилей морального поведения: интегрированный – неинтегрированный (Хортшорн и Мэй, 1930), покорный – тревожный – агрессивный – конструктивный (Пулккинен, 1987), прагматический – альтруистический (Валантинас, 1989) ( Терешкин А. Ф. Системное исследование интегральности. Пермь, 1991. С. 91).
Глава 23 Индивидуальные особенности и патология
В англоязычной литературе утверждается, что одним из первых исследователей, предположившим связь болезней с определенным психическим складом личности, т. е. наличием психосоматических заболеваний, был Александер (см.: Suls, Rittеnhоusе, 1987). Этот ученый полагал, что существует семь психосоматических заболеваний (язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, гипертония, бронхиальная астма и др.), которые обусловлены определенными личностными особенностями. Однако справедливости ради надо заметить: еще Гален во II в. говорил, что «меланхолические» женщины предрасположены к заболеванию раком молочной железы, и вряд ли на столь длинном пути развития медицины он был единственным, кто связывал возникновение тех или иных заболеваний с психическим складом человека.
Со временем сформировались три подхода к изучению рассматриваемого вопроса (Кгапtz, Hеdgеs, 1987).
1. Подход этиологический (αetiological trait approach) постулирует положение, что у людей с определенными личностными характеристиками существуют специфичные болезни, т. е. причиной таковых становится сам субъект.
2. Второй подход (stress moderators) связан с изучением личностных особенностей, усиливающих или ослабляющих влияние стресса. Его смысл состоит в том, что личностные особенности лишь опосредуют влияние внешней причины болезни, общей для всех людей (Rапсhоr, Sаndеrmаn, 1991).
3. Третий подход направлен на изучение отношения людей к болезни в связи с их личностными особенностями. Предполагается, что последние влияют на восприятие собственного здоровья и вероятность обращения за медицинской помощью.
Можно к этому списку добавить еще и четвертый подход – изучение того, как одни и те же терапевтические средства воздействуют на людей с разной типологией. Например, в исследовании Е. Т. Лильина с соавторами (1982) показано, что реакция на прием гипертониками разовой дозы использовавшегося ими препарата зависит от силы – слабости нервной системы. У тех больных, кто отличался ее силой, происходит ухудшение функционального состояния, а у больных со слабой нервной системой – улучшение. При оценке эффективности лечения людей со слабой нервной системой хороший эффект был получен в 72% случаев, а больных с сильной нервной системой – только в 21% случаев. Не было эффекта от лечения соответственно в 20 и 53% случаев.
...
Мы провели клинико-анамнестическое и частично объективное психолого-физиологическое обследование 425 человек, которые после воздействия острой или хронической психической травмы вынуждены были обратиться за психотерапевтической помощью.
Различные формы проявления фрустрации в 82% случаев трансформировались в сложные невротические и в 18% – в психотические синдромы, причем особенности симптоматики зависели не столько от значимости фрустратора (его остроты, массивности и длительности воздействия), сколько от типологических свойств нервной системы, функционального состояния и общего соматического благополучия человека в период воздействия психической травмы.
