Избавившись от привязанности – к объекту или ситуации, человек освобождается и от связанной с ней программы, часто мешающей ему.
Когда объект, ситуация принимаются такими, какие они есть, то человек становится к ним непривязан. А если что-то отвергается – то связь остается. И тогда, даже не общаясь, не разговаривая из-за обиды друг с другом на внешнем плане, люди все равно остаются привязанными друг к другу на внутреннем, до тех пор пока не примут друг друга такими, какие они есть, пока не перестанут отвергать, пока не «уберут» на внутреннем плане обиду, связывающую их. Пока «не простят» врагов и обидчиков своих. Единственный способ изменить что-то – это принять это.
В частности, приняв родителей такими, какие они есть (что происходит в расстановках), человек в особом смысле освобождается от них, а значит, становится свободен и от родительского программирования, которое во многом определяет его действия, психологическое состояние.
В более широком контексте: если принимаешь все, любые перемены, то становишься тотально непривязан. Как к тому, что было, так и к тому, что стало. Ведь ты принял и то и это. Принимая новое, ты освобождаешься от привязки к прошлому – без этого освобождения нельзя принять нового. А принимая старое, становишься непривязан к новому… И так с каждым шагом ты все больше освобождаешься. Становишься независимым от перемен… а также и от их отсутствия. Такое полное, тотальное принятие всего, полное смирение, о котором говорят подвижники, формирует объективный взгляд на все. Взгляд без каких-либо проекций – состояние «видеть» или, в религиозной терминологии, «прозорливость». Это и позиция мастера дзен, достигшего просветления и мудрости… Или состояние Бога, перед которым все равны и всё равно. Избавляясь от привязанностей, проекций своего «Я», эго, человек увеличивает отрешенность, «уровень взрослости» и приближается к «самому взрослому существу» – к Отцу нашему Небесному. Приходит и к спасению…
Принимая все таким, какое оно есть (и врагов, обидчиков своих), не оценивая «плохо – хорошо», «приемлемо – неприемлемо», человек освобождается от всего (и от негативных программ, проекций, в частности), становится ни к чему не привязанным, свободным – «немирским», «потусторонним», божественным… Став непривязанным к любым оценкам, программам, к «хорошо» и «плохо», он таким образом начинает наблюдать, замечать и осознавать любые оценки, программы, «хорошо» и «плохо». Он начинает «видеть» – и оценки, и программы, и «хорошо» и «плохо». «Видеть»…
Но сказанное должно быть еще верно понято. Ведь свобода – это не вседозволенность, а добровольная дисциплина.
Религиозное смирение – это принятие всего таким, как оно есть. Без оценок и интерпретаций. Полностью смирившийся подвижник зрит «таковость» вещей. Приняв все, смирившись (со всем мирским), он становится непривязанным ни к чему мирскому. И так, через смирение, приходит к немирскому – к Богу. А затем, если движется дальше по пути, то становится непривязанным и к немирскому…
Пример. Прощая, мы избавляемся от личностных проекций
Однажды я простил своих врагов, ощутил прощение – «сместил точку сборки». И что же случилось с моим восприятием?
Я, будучи «разделенным надвое», одной своей частью отрешенно наблюдал и осознавал то, что происходило со мной – со второй частью. Я простил, и у меня исчезли личностное отношение, мой предвзятый взгляд, моя проекция – а вместе с ними и гнетущее чувство личной обиды, которое являлось следствием моей гордыни, эго. И тогда я «увидел» ситуацию не со своей личной позиции, а отрешенно, с безличностной стороны – я «видел», а не смотрел. Мне стала понятна энергетическая конфигурация ситуации. Я узрел то, что есть: энергетические «объекты» – свою обиду, чужую ненависть. Все это было как бы отдельно от меня, было не моим. Я воспринял все чисто, непредвзято, ясно (ясновидение), со стороны – со стороны Бога, если так можно сказать. «Увидел»…
И тогда я снова осознал слова блаженного старца Силауна: «Критерий истинной веры, истинного богообщения – любовь к врагам». Ведь простив, находясь в позиции прощения (а значит, не будучи привязанным к своим проекциям, избавившись от своей гордыни), человек пребывает в «позиции Бога» – а значит, в истинной вере, в истинном богообщении. А Он, как известно, – всевидящий. Он знает и понимает все и вся. Подобным образом и человек, находящийся в состоянии «видеть» (которое мистики называют еще «всезнанием»), замечает и понимает гораздо больше, чем в обычном состоянии.
Простив врагов, мы разрываем связь с ними, мы «встаем в позицию Бога» – отрешенного, видящего Истину, истинное положение дел, а не то, что должно быть в соответствии с личной ненавистью или обидой. И так мы начинаем «видеть», становиться более «прозорливыми» – приближаемся к Богу,
Прощая, мы избавляемся от личностных проекций. Становимся непривязанными.
Освобождение происходит через принятие. Но оно также случается и через понимание динамики происходящего в системе. Или через связанный с этим процесс осознания.
Программы наших реакций, нашего поведения, нашей судьбы и кармы находятся в подсознании. Они не осознаются нами и потому выполняются неотвратимо, тотально, неизбежно. Их можно сравнить с внушениями гипнотизера, после которых задана амнезия: «Вы ничего не помните из того, что вам внушено!» Не помните – значит не осознаете этого! Вспомнив же, осознав программу тем или иным способом, переведя ее из сферы подсознательного, забытого, в область осознанного, человек перестает подвергаться ее неотвратимому воздействию. У него уже появляется возможность реального осознанного выбора, а не лишь иллюзия выбора. Он перестает быть сомнамбулой, зомби, тупо следующим заложенным в них алгоритмам (весьма сложным!) реакций и поведения. Производя с помощью каких-то методик осознания (например, все тех же расстановок) процесс «разгипнотизации», обратный процессу зомбирования, человек освобождается.
Осознавая, мы очищаем душу и движемся к спасению, к Богу…
Кастанеда описывает методику «перепросмотр жизни». В ней человек должен особым ритуальным образом вспомнить все события, происходившие с ним, и тем самым осознать их, освободиться от их влияния – от тех программ, источником которых они являются. Полный перепросмотр жизни ведет к тому же, что и переживание и осознание смерти (к «бесформенности воина») – и в том и в другом случае происходит очищение души человека, только разными путями. Подобное происходит и в методике саентологии (основатель ее Л. Рональд Хаббард), когда человек снова и снова вспоминает травмирующее событие своей жизни и рано или поздно оно перестает «цеплять» и влиять на него. Проводя такие действия в предельном случае со всем тем, что случилось в жизни, человек становится чистым («клиром», англ.). К такому же результату приводит и религиозный инструментарий – исповедь, покаяние, в результате которого человек так же очищается от грехов. Проведя тотальную исповедь, тотальное покаяние всего (сознательного и подсознательного) материала, собранного в нем, всех своих предыдущих действий (кармы), он, выражаясь языком религии, становится безгрешен, чистым душой.
