Не то, чтобы она когда-нибудь прекращалась.
Она намеревалась оттолкнуть его. Прямо сейчас он был ослаблен и не смог бы остановить её, когда она выскочит из постели и покинет спальню. Он не смог бы привлечь её обратно в свои объятия, прижать ближе, затмевая боль удовольствием.
Но когда его язык переплелся с её, это было так чертовски сладко, что она чуть на зарыдала. Затем он прошептал "Скар", словно её имя было молитвой, и вместо того чтобы запротестовать, вместо того, чтобы оттолкнуть его, она одной рукой обхватила его за шею, а другой рукой притягивала его голову, запутавшись пальцами в его волосах.
Поцелуй углубился от легкого до разрушающего в секунду. Спичка была зажжена и брошена. Разгорелся пожар. Неистовый. Не осталось никаких мыслей. Здесь и сейчас ничего не имело значения. Только эти двое и их страсть. Прошлое исчезло.
Мысли все еще пытались сформироваться.
Что ты делаешь?
Жаждущие губы. Наслаждение. Дыхание смешалось. Теплое, затем горячее, потом обжигающее. Толкая её в пропасть. Возрождая обратно.
Проблеск разума.
Не пытайся просто запротестовать. Сделай это! Протестуй. Не просто думай о том, чтобы оттолкнуть его прочь. Сделай это! Оттолкни его.
Леденящее пламя. Обжигающий лед. Да, да. Это то, что ей нужно сделать. Сопротивляться, оттолкнуть его. Она не потеряет снова контроль над собой. Она умнее на этот раз.
Докажи это.
Скарлет увернулась от его губ. Задыхаясь, она сказала, "Ты хочешь говорить, значит мы будем говорить." Все ее тело протестовало против этого. Однако, она продолжала. "Я — дочь Реи, и я родилась в Тартаре. В течение тысяч лет это было все, что я знала." Слова, сказанные ею, были пропитаны отчаянием. Конечно, эта тема должна полностью погасить ее страсть
Гидеон замер. В его ярких глазах было видно разочарование, но также остатки желания. Наконец, он получил то, что действительно хотел. Информацию. "Не продолжай." Он не отодвинулся от нее, тем не менее, хоть это было и глупо, она и не настаивала. "Я не хочу знать все о тебе."
Насколько слабой она была. Другое заявление, подобное этому, и она могла бы снова поцеловать его. "Сначала, Рея любила меня, заботилась обо мне. Но когда я стала взрослеть, она начала рассматривать меня как угрозу. Она хотела видеть меня мертвой. Это было ужасно."
Эта тема должна была охладить ее страсть, но этого не случилось.
Каждый мускул в теле Гидеона напрягся. Но не от желания.
Здорово. Уловка отвлечения удалась. Только, она сработала ни с тем человеком.
"Когда мы были освобождены, а греки — разгромлены, я попыталась последовать за нею в этот дворец. Я надеялась возместить причиненную ею боль, используя библиотеки." Чтобы искать информацию о Гидеоне, но Скарлет держала это при себе. "Она закрыла мне доступ сюда." Горечь сочилась в ее голосе, но снова, это не уняло ее страсть ни капли. Он был сверху, на ней, и все, что ей нужно было сделать — это открыть свои ноги. "Она сказала мне, что я не достойна входить в залы."
Его глаза опасно сузились. "Как ты заставила ее не пустить тебя сюда в этот раз?"
Зная, что он имел в виду — как она уговорила ее мать, чтобы та отправила ее сюда — Скарлет сказала, "Я заключила сделку с нею." Он был недоволен, услышав это? "Я должна помешать тебе дать Кроносу то, что ты пообещал ему. Что, кстати, ты пообещал ему?"
Нет. Никакого гнева, только удивление. "Мы не договорились обсудить это позднее," сказал он.
Ах. Старое ты-будешь-должен-мне-услугу- выбранную-мной-когда-я-выберу. "Конечно же, ты солгал ему." Это было заявление, не вопрос.
Гидеон пожал плечами.
Она решила, что это однозначное да, жаль, что она не могла позволить себе положить руки на эти широкие плечи, почувствовать его напряженные мышцы. "Ты теперь всё знаешь. Всё, что еще не знал о моей жизни, в самых грязных подробностях."
Он долго молча смотрел на неё сверху вниз, изучая её. Эмоции одна за другой менялись на его лице. Сожаление, горе и гнев, которые она искала раньше. "Я… не сожалею обо всем, что ты вынесла. Я… не сожалею о своем участие в этом. Проклятье!" Гнев победил, и он впечатал в матрац свои кулаки, сотрясая их обоих. "Мне действительно нравится это, я не могу сказать тебе, что я имею в виду, чтобы не задержать нас на несколько дней."
Его извинения заставили её смягчится, как ничто другое. Его страстность восхищала её. Но всё это вместе убивало её "Эй, не волнуйся об этом," предложила она, наконец признаваясь себе в желании прикоснуться к нему. Ее пальцы пробежались по его рукам, изучая каждый выступ мускула и сухожилия. "Гидеон Оратор — забавно."
Как только гнев Гидеона прошел, его место заняло изумление, затмившее всё остальное. "Ты не слишком хороша для меня. В любом случае. Не благодарю тебя, дьявол. За всё."
Он думал, что она была слишком хороша для него? Он поразил ее. "Не за что," мягко ответила она.
Он облизнул губы, поскольку его пристальный взгляд упал на ее, и внезапно она осознала, что его страсть не была погашена, после всего. "Я — я —"
"Хочешь поцеловать меня?"
Он кивнул. "Я не умираю от желания сделать это."
Не признавай это, не смей этого признавать. "Я тоже."
Еще один раз, изумленно подумала она. Она хотела насладиться им еще раз. Секс, возможно? Нет, она не должна зайти так далеко. Но целовать его, продолжать прикасаться к нему? О, да. Так или иначе, она должна была убить как-то время. По крайней мере, это — единственная причина, за которую она ухватилась бы тогда. Кроме того, не похоже, что она действительно сможет оставить его здесь, беспомощным перед любым богом или богиней, которые могут войти в комнату. В настоящий момент он все еще ее муж, и она защитит его.
"Если мы сделаем это, тени и крики вернутся," предупредила она. "Я не буду в состоянии остановить их. Они — часть меня, часть моего демона."
"Мне не нравится что-либо, что является частью тебя. Я не хочу испытать все, что ты можешь предложить."
Таяние… "Тогда поцелуй меня," скомандовала она. В этом случае его ласковые слова прекратились бы, и она могла бы начать восстанавливать лед. Тот необходимый лед.
Гидеон не нуждался в другом приглашении. Его губы нашли ее секунду спустя, и он поцеловал ее так, как будто нуждался в воздухе из ее легких, чтобы выжить. Он застонал так, как будто никогда не испытывал ничего более восхитительного. Сжал ее грудь так, как будто ничто, даже слабость, не могла помешать ему наслаждаться ею.
Снова ее кровь закипела в венах, разрастающееся тепло плавило ее кости. Ее соски затвердели, готовые к его рту, ее кожу покалывало, требуя большего.
"Хочу, чтобы ты оделась" прохрипел он.
Не смотря на то, что она столько раз была вынуждена переводить ложь его демона, сейчас, когда они были в постели, у неё на уме были совсем другие вещи, поэтому её затуманенному страстью мозгу потребовалось мгновение, чтобы понять, что на самом деле Гидеон хочет видеть её обнаженной.
