На экране появились краткие тезисы, каждый из них Фортем объяснял, опуская точные даты, но давая исчерпывающую информацию о ходе развития. В основном, конечно, лекция касалась Террестриса. Первый выход на орбиту, первые станции, спутники – почти все, как у Земли. Первая колония, первые рейсы в другие системы, знакомство с Денебом и основание альянса. На моменте начала освоения дальних систем по аудитории пронесся негромкий мелодичный сигнал.
– Что ж, продолжим через несколько дней, всем спасибо. Напоминаю про завтрашнее мероприятие и очень надеюсь, что после него вы сможете хотя бы стоять.
Народ с шумом и гомоном потянулся к выходу. На меня почти никто не обращал внимания, только Тамир схватил за руку и потащил прочь из аудитории с явным намерением поболтать. Но его остановил голос Фортема:
– Мисс Виккерс, поскольку у господина Ортеса еще несколько занятий, я просто обязан оставить вас для приватного разговора. Дабы уберечь юношу от необдуманного прогула.
Мне было страшно оставаться наедине с Фортемом после прослушанной лекции, но спорить было бессмысленно. Я ни разу не смотрела на лорда с другой стороны. Он всегда был врагом – человеком из сытого и обеспеченного мира, который втянул меня в опасную игру. Но что он пережил до знакомства с императором? Вполне возможно, что-то очень похожее на мою жизнь.
Подниматься к моему креслу Фортем не стал, так что мне пришлось спуститься к кафедре. Мужчина вышел из-за нее, подошел ближе и вдруг подхватил меня на руки! А потом усадил прямо на стол, изрядно перепугав.
– Так, – пробормотал он, – и ножки во-о-от сюда!
Я сидела, вытянув ноги, на столе и недоумевала, пока он усаживался на свое место.
– Что это было?
– Ну, вы же нацепили это платье, чтобы показать всем ноги. Вот я смотрю. На старости лет хоть полюбуюсь.
Все. Сочувствие к лорду-ксенофилу исчезло окончательно.
– Завтра праздник, и я прямо жажду с тобой поговорить о поведении на нем.
– Не волнуйтесь, если хотя бы половина приглашенных проявит ваши заботу и учтивость, я буду спокойна.
– Будут журналисты. Министры. Представители крупных систем. Видные деятели науки, искусства, – невозмутимо продолжил он. – Все внимание будет приковано к тебе, ни одна живая душа пока что не знает о том, что есть еще принцесса. Половину перекосит от злости, вторую – от удивления. И…
Я попыталась было сесть нормально, ведь шутка уже явно кончилась. Но Фортем совершенно серьезно выдал:
– Нет-нет-нет, куда это ты ноги прячешь, я еще не насмотрелся.
Я насупилась, а ксенофил шипастый продолжил:
– Мне хочется верить, что ты и сама все понимаешь, но на всякий случай поясню – в прессу не должны попасть истории из твоей чудной юности. Незачем общественности знать о секс-туризме покойного императора. И особенно о его последствиях.
– И как мы объясним мое появление? Аист заблудился и летал девятнадцать лет в поисках дворца?
– Сочиним трагическую историю любви императора и прекрасной аристократки, которая сбежала из-за козней врагов, будучи беременной. А узнав, что император при смерти, не выдержала потери любимого, написала письмо и умерла, оставив тебя несчастной сироткой. Люк приютил, обогрел и дал титул. Все счастливы: женщины рыдают от умиления у экранов, новостным лентам есть о чем писать, а ты не уроженка дикой планеты, а законная, но потерянная сестра императора.
– Всякие там министры и чиновники потребуют доказательств.
– Безусловно. И получат. Все анализы у членов императорской семьи берутся в моем присутствии и через меня же идут все результаты.
– Но лаборатория будет знать.
– Не будет. Не забивай голову ерундой, просто запомни легенду и отвечай как можно туманнее. Улыбайся, восхищайся праздником, городом.
Фортем поднялся, обошел стол и приблизился, понизив голос. Мне и без того было неуютно сидеть на столе под внимательным взглядом рептилоида, а сейчас, когда он еще и нависал, почти касаясь пальцами моей коленки, и вовсе хотелось свалиться со стола и по-пластунски ползти к дверям.
– И ни слова о том, что погибла твоя подруга. Ни единого слова о настоящей дочери Ладера.
– Саша…
– Ее нет в твоей жизни, – отрезал Фортем. – Нет и никогда не было, это имя тебе незнакомо. Она мертва, как и ее отец, ей все равно. А ты можешь погибнуть, если неосторожно дашь понять, что она существовала.
– Но я не понимаю как. Это просто моя подруга.
– Просто сделай, как я говорю.
Его голос стал мягче:
– Нам всем приходится чем-то жертвовать. Память о подруге – не самая серьезная потеря, тем более если она действительно была твоей подругой, она никогда не позволила бы относиться к безопасности беспечно.
Я молчала, закусив губу. В чем-то он был прав, мы с Сашкой никогда не подставляли друг друга, хотя всегда держались вместе. А как бы сложилась моя жизнь, если бы Саша не погибла? Фортем забрал бы ее, увез навсегда к Канопусу, оставив меня в одиночестве. Сашка бы, конечно, брыкалась, требовала встречи со мной, но в отсутствие выбора ничего бы сделать не смогла.
На глаза навернулись слезы.
– Эй, – Фортем прикоснулся к моему подбородку, вынуждая посмотреть на него, – что снова у нас случилось?
– Мне просто так стыдно. Я подумала, что если бы Сашку не убили, если бы она уехала, а я там осталась, и… вы бы меня не забрали.
– Не забрал, – тихо согласился мужчина.
– Иногда я ловлю себя на мысли, что будто бы… не знаю, радуюсь, что оказалась на ее месте.
– Ты оказалась на своем. Если бы она не погибла, все было бы иначе, но прошлое есть прошлое. Толку думать о том, чего не случилось? Ты здесь, и нужно учиться жить.
Удивительно, но стало немного легче. Неслучившееся будущее отступило перед имеющимся, ушло в глубины сознания и спряталось в тени. Я знала, что еще не раз эти мысли заставят меня переживать и стыдиться, но сейчас тиски, сжавшие сердце, немного ослабли.
Я взглянула на Фортема и открыла было рот, чтобы сказать, как мне жаль его планету, но…
Пресловутое «но» было спутником всей моей жизни. За спиной ксенофила вдруг открылись двери, явив Кейру. Вспыхнув, она тут же поспешила развернуться и уйти, но можно было даже не сомневаться, какая ей открылась картина. С такой-то длиной платья, будь оно неладно!
Я застонала и со всей дури приложилась затылком о столешницу.
– А звук-то какой пустой вышел, – усмехнулся Фортем.
Он, конечно, тоже успел увидеть Кейру, и ситуация его почему-то рассмешила. Я не удержалась, сложила (как в старые добрые времена!) из пальцев фигу и сунула игуане под нос. Тот лишь пробормотал что-то похожее на «встретимся на празднике» и с издевочкой, почти заботливо, коснулся губами фиги, как будто я подала ему руку для поцелуя. Словно и не было минуты, когда я безраздельно и искренне ему доверяла.
