Все трое снова сверкнули глазами в сторону Арион, и белобородый проговорил:
– Я – Мороз из Ная. Это – Потоп, – буркнул он, хлопнув по плечу серобородого собрата так, что тот поморщился. – А вот, – Мороз указал на дхерга с киркой, который не кинулся бежать к выходу при виде Арион, – Дождь. Похоже, мои спутники не удосужились караулить дверь, как надо.
– Мы?! А сам ты куда смотрел? – воскликнул Потоп. – Почему следить за дверью должны именно мы?
– Я был занят – вытряхивал камешек из ботинка.
– Наверно, это был твой мозг. Если ты его потеряешь… ну, положа руку на сердце, этого все равно никто не заметит, так что давай, вытряхивай себе дальше.
Мороз насупился.
– Познакомиться с вами – большая честь. – Персефона чопорно поклонилась, к немалому удивлению дхергов.
– Теперь скажите, откуда вы узнали про наш рол? – спросил Мороз, ни к кому особо не обращаясь. – Это – тайное убежище, известное лишь нашему народу.
– Сури – мистик, и прожила в Серповидном лесу всю свою жизнь. – Персефона бросила беглый взгляд на девочку. – Она нас сюда и привела.
Дхерги усмехнулись.
– Всю свою жизнь? Вряд ли жизнь у нее такая уж длинная.
– Сури – особенная… Она нашла много ролов. Верно?
Сури гладила Минну по шее, не обращая внимания на разговор.
– Сури? – Персефона пихнула девочку локтем.
– Чего?
– Я сказала им, что у тебя особый дар отыскивать ролы. Можешь объяснить, как ты это делаешь?
Сури пожала плечами.
– Пустоты внизу чувствуешь иначе, чем землю или камень. Мне нравится находить место, где открывается вход. Хотя иногда я вожусь слишком долго, и Минне становится скучно. Правда, Минна?
– Мы пришли сюда, чтобы укрыться от бури, – объяснила Персефона. – Никто понятия не имел, что рол занят. Надеюсь, вы не против, ведь буря… буря…
Внезапно Персефона сообразила. Кусочки головоломки сложились: внезапность бури, приказ Арион бежать и выжженная молниями тропа, которая осталась позади них.
Она повернулась к миралииту и спросила ее по-фрэйски:
– Арион, как ты поняла?
Безволосая женщина сидела на скамье, подперев голову руками.
– Что именно?
– Ты велела нам бежать. Молния ударила так близко вовсе не случайно… Мне кажется, она пыталась попасть в нас, да?
– Да. – Арион подняла взгляд, болезненно поморщилась и потерла вязаную шляпу на голове.
– Так мы делали во время войны. – Хотя Мороз вроде бы обращался к своим спутникам, говорил он на фрэйском. – Когда фрэи нападали, мы укрывались в ролах.
– Откуда тебе знать о войне? – воскликнула Арион. – Я была совсем юной, но помню. Ты не можешь помнить! Ты наслушался чужих рассказов. Дхерги так долго не живут!
– Не называй меня дхергом, ты… ты… эльф! – рука Мороза метнулась к мечу.
При слове «эльф» брови Арион взметнулись.
– Погодите-погодите! – вмешалась Персефона. – Думаю, нам всем стоит немного успокоиться. Я убеждена, что Арион не хотела вас оскорбить. Буря слишком опасна, чтобы покидать убежище, поэтому давайте держать себя в руках. Неизвестно, сколько нам придется тут просидеть.
Наверху раздался раскат грома, вой ветра не смолкал.
Персефона присела на скамью рядом с Арион и поморщилась: ныла израненная градом спина. И еще она заметила многочисленные царапины на руках и ногах, оставшиеся после колючих кустов. Вдобавок непонятно почему болело левое ухо.
– Вы тоже присаживайтесь, – предложила Персефона троим человечкам.
Мороз и Потоп переглянулись и пошли к дальним скамьям возле светящегося камня. Дождь, разглядывающий руны под потолком, скрылся в тени. Он стоял возле стены, задрав голову, и изучал вытесанные на камне знаки.
– Извиняюсь за вопрос, но если дхе… хм, если Арион неправильно назвала имя вашего народа, то как же к вам обращаться? Я другого слова не знаю.
– Дхерг – фрэйское слово, оно означает «гнусный крот». Вам понравится, если мы будем называть вас рхунами? – спросил Мороз. – Это также фрэйское слово. Ты ведь знаешь, что оно означает? «Варварский», «примитивный», «дикий». Тебе приятно такое обращение?
Раньше Персефона об этом не задумывалась. Для нее и почти для всех представителей Десяти Кланов, из которых мало кто знал фрэйский, слово «рхун» было вполне обычным. И лишь теперь она поняла, насколько оно оскорбительно.
– Как же вы себя называете сами?
– Бэлгрейглангреане, – ответил Мороз.
Персефона собралась с духом.
– Правда? Да ведь… да ведь такое имя и не произнесешь! А что вас привело в Серповидный лес? Не помню, чтобы кто-нибудь из ваших заходил так далеко на север.
Человечки тревожно переглянулись, и Мороз прорычал:
– А вот это уже совсем не ваше дело!
Персефона начала выдыхаться. Похоже, ее попытки поддержать беседу лишь приводили их в негодование.
Буря снаружи начала стихать, теперь раздавался только шум дождя. Шелест капель приятно успокаивал, не суля никакой угрозы. «Неужели все кончилось?» – гадала Персефона. А ведь день начинался так хорошо… Ясное небо, приятная прогулка по лесу помогли отвлечься от напряженного ожидания грядущей войны. Всего пару месяцев назад фрэи представлялись людям бессмертными богами. Потом Рэйт из Дьюрии убил одного и заставил всех усомниться в их божественной сути. Пару недель спустя он победил миралиита Гриндала, на первый взгляд казавшегося всесильным, и люди поняли: фрэи вовсе не боги, невзирая на их могущество. Возмездие стало лишь вопросом времени. И все же Персефона ждала прихода армии, а не молний с неба.
– Голова болит? – спросила Сури, увидев, что Арион потирает виски.
Арион коротко кивнула и поднялась. Дхерги тут же испуганно вскочили. Арион прилегла на пол и прикрыла глаза рукой, и тогда они немного расслабились.
– Что случилось с эльфом? – спросил Потоп.
– Не разговаривай с ними! – оборвал его Мороз.
– Почему ты называешь ее эльфом? – спросила Персефона.
– Потому что они для нас и есть «кошмары», – ответил Мороз.
– Но ведь это по-фрэйски! – удивилась Персефона.
– К чему обзывать на чужом языке? Все равно не поймут.
– Ты произносишь неправильно, – поправила Арион. – Надо говорить «ильф», а не «эльф».
Персефона встала возле Арион на колени. Фрэя лежала и терла глаза руками.
– Боль настолько сильная? – спросила Персефона.
– Да.
– Могу ли я… – Персефона осеклась, потому что земля задрожала.
Все встревоженно переглянулись.
