Все посмотрели на Персефону, даже Арион.
– Да, – ответила она. – Мы узнали, что у вас возникла проблема с великаном, и прибыли посодействовать в обмен на оружие.
– О каком именно оружии идет речь?
Персефона поняла, что не обдумала этот момент. Ее народ всегда использовал копья и топоры, но, вероятно, лучше подошли бы мечи и щиты…
– Мечи. – Она решилась. – Такие, что выдержат схватку с фрэями.
Гронбах заметил, как Мороз и Потоп переглянулись, и нахмурился.
– Зачем?
– Мы собираемся с ними воевать.
Глаза Гронбаха изумленно округлились, и он посмотрел на Арион.
– Странно… очень странно. – Он потеребил кусок сверкающего серого металла в форме буквы «г». – Мы с фрэями заключили пакт. Крайне суровый для нас и недвусмысленный.
– Он запрещает вам торговать оружием? – спросила Персефона.
Гронбах поднял взгляд.
– Ну, не совсем. Просто никому и в голову не пришло… Я не представляю, как они… Очень странно! – Он снова посмотрел на Арион, на этот раз с подозрением. – Думаю, лучше отправить вас домой и сделать вид, что ничего подобного не было и в помине.
– Только не это! – воскликнул Потоп, и Персефона поняла, что, пока они сидели взаперти, здесь шли бурные обсуждения.
– Они – наша единственная надежда, – напомнил Мороз спокойнее.
– Мы даже не знаем, справятся они или нет, – ответил Гронбах.
– Разве стали бы мы рисковать жизнями, если бы не знали наверняка?! – не выдержал Потоп и указал на Арион. – Она – миралиит, совсем как Фенелия. Мы видели: она разверзла землю, и та поглотила великана. – Гном указал на Сури. – Девчонка – ее ученица и убила того великана. Если кто и может нам помочь, так это они!
– Позволь им попробовать, – сказал Мороз. – У нас нет другого выбора.
– Все из-за вас! – рыкнул Гронбах. – Не жилось вам спокойно! Он сидел там более шести тысяч лет. Три сотни наших храбрейших воинов отдали жизни, чтобы засадить его в ловушку, а вы… – Гронбах снова посмотрел на Арион. – Мы друг друга терпеть не можем, твой народ и мой. Нас разделяет океан крови! Закон един для всех. Если я пущу вас в глубины нашего священного города Нэйт, то меня бросят в пламя Друминдора, как и этих троих.
– Разве ты не правитель своего народа? – спросила Персефона.
Брови Гронбаха взлетели.
– Конечно, нет! Говорю вам, я всего лишь мэр Кэрика.
– Тогда почему бы не поговорить с главой вашего народа? – Персефона обратилась к Морозу, который быстро покачал головой.
– У нас больше нет короля, – объяснил Дождь в повисшем молчании. – Мидеон был последним из бэлгрейглангреанских монархов. С его дочерью Беатрисой прервалась династия и умерла монархия.
– Тогда кто у вас главный? – спросила Персефона.
Гронбах пришел в замешательство.
– Э-э… никто.
– У каждого города и деревни есть мэр или совет, – пояснил Дождь.
– Мы надеялись решить эту проблему тоже, – проговорил Мороз, шагнув вперед. – Нужно вернуть Каменный трон, короновать нового короля, восстановить монархию и былое величие нашего народа! Отсутствие единого правителя обрекло нас на мелкую грызню и бесконечные споры из-за ерунды. В каждой деревне – свои порядки. Мы даже телегу перегнать из Линден-Лотта в Друминдор не можем, потому что дорога меняет ширину на протяжении всего пути. И как тут довести до конца хоть одно дело? Теперь мы не лучше рхунов! Ремесла страдают особенно сильно. Мы утрачиваем навыки, потому что инструменты и секреты предков погребены в горе!
Персефона обратилась к Гронбаху:
– Значит, поскольку ты главный, по крайней мере, здесь, то можешь заключить сделку? Если тебя останавливать некому…
– Ты что, не слушала? Меня остановит любой! Соберется толпа, меня швырнут в пламя Друминдора, и никаких тебе проблем с нестандартными дорогами! – Гронбах сердито зыркнул на Мороза и погладил свою длинную бороду, водя глазами из стороны в сторону. Он попыхтел, постонал, затем обреченно вздохнул. – И все же, если не предпринять вообще ничего…
Гном встал и подошел к рисунку на стене.
– Два дня назад Бэлгаргарат добрался до Великой Наковальни. – Он постучал по рисунку. – Эхо и Кхем повели отряды, чтобы запечатать Великие Ворота в Рол-Берге. – Он указал на другую точку. – Их усилия оказались напрасны… Нам осталось недолго. Кхем считает, что недели три.
– Две, – с уверенностью поправил его Дождь.
– Две? – недоверчиво повторил Гронбах.
Мороз и Потоп кивнули.
– Если Дождь говорит, что две, – заверил Мороз, – значит две.
Плечи Гронбаха опустились, руки беспомощно упали, голова склонилась.
– Мы обречены!
– Гронбах, – воскликнул Мороз, – если это сработает, Нэйт снова будет открыт! Мы наконец вернемся домой!
– А если нет…
– Тогда ты погибнешь гораздо раньше, еще до Друминдора. Они, – Мороз указал на спутниц Персефоны, – наш лучший шанс. Может, даже единственный. С ними миралиит. Фенелия сотворила гору Мэдор на раздавленных телах воинов Десятого и Двенадцатого легионов! Бэлгаргарат точно будет сокрушен!
Гронбах как будто успокоился.
– Мы не станем ничего делать без платы. Нам нужно оружие, – напомнила Персефона.
Мэр Кэрика поднял взгляд и невесело рассмеялся.
– Если сумеете нам помочь, то народ бэлгрейглангреан даст вам… мы дадим вам десять бронзовых мечей.
– Ты шутишь?! – взорвалась Мойя. – Десять! Этот великан угрожает вашему существованию, а ты предлагаешь нам десять мечей? Размечтался!.. Отправь нас домой, как хотел с самого начала.
– Мойя, перестань. – Повернувшись к Гронбаху, Персефона сказала: – Мне нужно десять тысяч бронзовых мечей.
– Десять тысяч? – выкатил глаза Гронбах. – Не бывать такому!
Персефона стиснула челюсти и вперила в него взгляд.
– Могу предложить сотню клинков, – произнес гном.
– Тысячу! – потребовала Персефона. – Это на девять тысяч меньше, чем мне нужно.
– Пусть так, цифра все равно смехотворная. Я не смогу выковать тысячу бронзовых клинков. Просто не из чего.
– Как насчет этого материала? – спросила Арион, указывая на кусок серого металла, которым он играл.
Гронбах опустил взгляд.
– Да это так, ерунда… – Он замялся и сунул кусочек в ящик стола.
– Ведь ваше оружие сделано из него?
– Не твое дело.
Персефона тут же сообразила.
– Ну конечно, вы используете серый металл, и у вас его наверняка много. Нам нужна тысяча клинков!
