Бум!
Камера содрогнулась, подпрыгнули все, кроме Сури. На землю дождем посыпались крошечные каменные осколки.
– Брин! – Сури теснила девочку, пока не оказалась с ней нос к носу. И все равно она буквально кричала, не в силах говорить спокойно. – Мне нужно имя Бэлгаргарата, начертанное на мече!
– На мече? – удивилась перепуганная Брин и с отчаянием посмотрела на Персефону. – Я… я не знаю, как пишется Бэлгаргарат.
– Не Бэлгаргарат! Настоящее имя, которое на табличке. Просто повтори его! Повтори! – Сури указала на стопку табличек. – Повтори, что видишь, только на мече. Давай же! Давай! Давай!
Мистик продолжала вопить, повторяя одно и то же снова и снова, размахивая окровавленными руками.
Брин перепугалась до смерти.
– Сури, прекрати! – Персефона бросила взгляд на дерущихся у стены чудовищ. – Скажи, зачем? И откуда взялся дракон?
Сури судорожно сжимала и разжимала кулаки, не в силах произнести ни слова.
– Сури! – Персефона схватила ее за плечи. – Успокойся! Успокойся. И расскажи, что случилось.
– Дракона сделала я, – неожиданно четко заговорила Сури. – Использовала плетение со стола. И когда я это сделала, то поняла: у него есть имя. Все сущности имеют имена. Вот и весь секрет. Это шов, точка, которая сковывает или освобождает демона. У Бэлгаргарата есть имя, и Брин его знает. Древний вырезал его на табличке. Оно часть заклинания.
Сури была как комок нервов. На месте ей не стоялось, она постоянно поднималась на цыпочки и опускалась на пятки.
– Если бы я только знала! Если бы я поняла, что шов можно разорвать! Тогда мне не пришлось бы… Я бы ни за что… Нет-нет, если бы я этого не сделала, то никогда не узнала бы секрет! Я не поняла бы важность имени и на что оно способно.
– Сури, я тебя совсем не понимаю!
– Все дело в шве. Шов! Неужели не ясно? – с досадой крикнула Сури. – У-у-узел в плетении. Точка, которая все скрепляет! Если пронзить Бэлгаргарата его именем, он перестанет существовать!
– Это его убьет?
– Да! Да! Да!
Мойя крутанула рукоятку меча и протянула ее Брин.
– Пиши на моем мече. Я проткну демона!
От двери донесся визг, потом рев. Персефона обернулась, но исполины уже скрылись в тени.
– Ей не победить! – всхлипнула Сури. Слезы прочертили на ее забрызганных кровью щеках чистые дорожки. – Поспешите.
– Как чертить на мече? – спросила Брин, лихорадочно оглядывая присутствующих.
– Накорябай, – посоветовала Мойя.
– Чем?
– Не знаю. – Мойя посмотрела на гномов. – У вас есть инструменты? Из металла.
Мороз покачал головой.
– Клинки, которые вам дали, слишком твердые. Чтобы нацарапать на них имя… – Он покосился на дерущихся чудовищ. – Нет у нас столько времени! И инструментов тоже нет. – Он оглянулся по сторонам. – Тут не найдется ничего, что способно чертить на этих клинках.
Из темноты тихо выступила Роан и присоединилась к остальным. Никому не хотелось быть в одиночестве, пока дерутся дракон и Бэлгаргарат.
– Нужен именно меч? – шепотом спросила девушка.
– Да! Он нужен, чтобы пронзить тело Бэлгаргарата.
– Подойдет только меч? Можно ли написать имя на чем-нибудь другом?
– Без разницы. Без разницы. Главное – имя. Просто имя… Оно должно проникнуть… пронзить его тело.
– Что ты задумала, Роан? – спросила Мойя.
– Мои маленькие копья сделаны из дерева. На них чертить легче.
– Они сработают? – спросила Персефона, чуть подавшись вперед и глядя в перепуганные глаза Роан. – Ты их наладила? Теперь они сработают?
Роан кивнула.
– Да. Я так думаю. Наверно.
– Роан, так да или нет? – вскричала Мойя, заставив Роан подпрыгнуть.
– Мойя, успокойся! – рявкнула Персефона.
– Они… они… они должны, – пробормотала Роан. – Я вставила в них перышки, но еще не попробовала. Не до того было.
– Значит, ты не уверена? – Мойя топнула ногой.
– Мойя, уймись, – сквозь зубы велела Персефона.
Персефона шагнула к Роан, стараясь ее не коснуться, и в то же время достаточно близко, чтобы девушка видела только ее.
– Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. Как ты думаешь, у тебя получится? Теперь они лучше, верно?
Роан подумала и ответила:
– Да.
Персефона отвернулась.
– Я ей верю.
– Чем писать на копье? – спросила Брин.
– Пиши кровью, которая капает с Сури, – сказала Мойя.
Сперва Персефона решила, что Мойя жестоко пошутила, но, взглянув на ее суровое лицо, поняла, что та говорит на полном серьезе.
Сури яростно замотала головой.
– Не годится! Кровь смажется. Имя должно оставаться нетронутым, пока не попадет внутрь.
От передней стены донесся еще один вопль. За ним последовал удар. Персефона направила свет в ту сторону и обнаружила, что дракон валяется на спине недалеко от центра камеры; он упустил демона и едва не упал на Арион, лежащую на прежнем месте, несмотря на схватку чудовищ.
– Мойя, возьми Мороза, Потопа и Дождя и убери оттуда Арион. Несите ее к столу. Роан, придумай для Брин способ сделать нестирающиеся отметины на одном из твоих маленьких копий. Вырежьте их или выжгите, как угодно! Брин, второй светящийся осколок у тебя, поэтому поищи табличку с именем демона.
Все помчались выполнять указания.
Девочка-мистик опустилась на колени. Она закрыла лицо руками, измазавшись кровью еще сильнее, и, всхлипывая, стала раскачиваться взад-вперед.
– Сури? – ласково позвала Персефона и взяла ее за руки. – Сури, что случилось? Чья это кровь?
– Я убила ее, – пробормотала Сури. – Я убила ее. Я убила ее. Я любила ее и убила. Арион сказала, что это единственный способ затронуть глубинные струны, и была права…
Персефона с ужасом покосилась на Арион, Мойя тем временем опустилась на колени возле ее тела. Персефона обняла Сури и крепко прижала к себе, раскачиваясь с ней в такт. Мистик тоже обхватила ее руками, спрятав голову у Персефоны на груди. Она плакала и стонала, содрогаясь всем телом.
Потом девочка замерла и сделала глубокий вдох.
– Мне пришлось… – Лицо еще пряталось у Персефоны на груди, и голос звучал глухо. – Нужна была жертва. Так сказала Арион. Я… я… – она снова зарыдала.
Мойя примчалась обратно, светя себе камнем.
– Мы здесь, – окликнула ее Персефона.
Мойя запыхалась от бега.
– Дракон начал сдавать. Бэлгаргарат швырнул его пару раз, словно корзинку с листьями. Надеюсь, затея с именем сработает!
