Арион выбрала Тима, потому что служитель Феррола был ей по душе, ведь она выросла среди умалинов. За две тысячи лет жизни в Эстрамнадоне Арион запомнила почти всех жителей в лицо, и Тим не был исключением. И все же кроме лица и имени она о нем ничего не знала. Вероятно, прежде им доводилось встречаться, но разговоров память ее не сохранила. Тим как раз собирался в свое ежегодное путешествие на запад, когда она пришла к нему и рассказала о поручении фэйна отправиться в Алон-Рист, спросив, сможет ли он проводить ее до границы. Тим ответил натянутой улыбкой и покорным кивком, и показал лошадь, на которой она поедет.
Арион, как и любой здравомыслящий фрэй, никогда не ездила на лошади. Как известно, норовистые животные то и дело сбрасывают седоков или несутся во весь опор. Хотя Феррол наградил фрэев тремя тысячами лет жизни, падения часто заканчивались травмами или смертью, поэтому идея взобраться на спину не самого смирного животного ее не прельщала вовсе.
– Разве мы не можем пойти пешком? – спросила Арион, увидев лошадь впервые.
– До Алон-Риста почти сотня миль по пересеченной местности, – ответил Тим. – И, да простит меня ваша милость, вряд ли вы готовы к столь дальним прогулкам.
Она уступила, признав разумность доводов. Иначе зачем пользоваться услугами проводника из Зеленой долины, если ты не слушаешь его советов? Так и вышло, что Арион кое-как взгромоздилась на спину чрезвычайно высокой белой лошади по имени Нараспур, на которой и выехала в сопровождении проводника к краю Харвудского леса.
Длинный тоннель, образованный деревьями, закончился, и перед взором Арион предстало дивное зрелище. Покинув лес, она обнаружила, что находится на значительной высоте – на краю горного хребта, с которого открывается невероятной красоты вид. Прожившая всю жизнь под сенью Эриана фрэя испытала потрясение.
Так вот оно какое – небо!
Оно было таким широким и глубоким, что казалось бесконечным. Над путниками плавали загадочные белые сгустки, сверху лился яркий свет. В Эриане свет рассеивается, проходя через многочисленные слои листвы и хвои. Взглянув вперед, Арион увидела горизонт. Она могла бы смотреть на него вечно. Голубая гряда холмов то поднималась, то опускалась. Над нею высилась огромная гора, еще больше потрясшая воображение Арион. Конусообразная вершина была покрыта ослепительно-белым снегом – казалось, она бросала вызов бескрайней синеве неба. По склону бежала река, змеившаяся далеко внизу и сияющая серебром. Но даже гора не могла превзойти зрелища повергающего в благоговейный трепет неба.
Тим терпеливо ждал, его лошадь махала хвостом. Умалины отличаются изрядной выдержкой, к тому же он безусловно знал, какой эффект производит этот поворот дороги. Наверняка Тим останавливается здесь с каждым путником, которого сопровождает.
– Как красиво! – воскликнула Арион.
– Отсюда вам придется путешествовать, накинув на голову капюшон, чтобы защититься от солнца. Закрывайте кожу с утра до позднего вечера, иначе обгорите.
– Обгорю?
Тим кивнул.
– Если побережетесь, кожа постепенно потемнеет. Тогда можно будет не беспокоиться. Много солнца сразу вызовет ожоги. – Он похлопал себя по макушке. У священника голова поросла кудрявыми темно-русыми волосами, густыми, словно меховая шапка. – Меня защищают волосы, но у вас их нет, так что делайте, как я говорю, и не снимайте капюшон.
Тим направил лошадь вперед.
Арион сделала, как он сказал, и все же время от времени украдкой выглядывала из-под складок ткани. Она задавалась вопросом, не солгал ли Тим, чтобы над нею посмеяться. Хотя капюшон начисто лишил ее удивительного ощущения свободы, она решила внять совету проводника. Тим говорил мало, вряд ли он нарушил бы молчание, если бы опасность не была настоящей.
– Сколько нам осталось ехать?
– Еще несколько дней. Скоро сами увидите, надо лишь добраться до вершины следующей горы.
– Неужели? – скептично спросила она. – Я смогу увидеть расстояние большее, чем день пути?
Он рассмеялся и испуганно прикрыл рот рукой.
– Приношу свои извинения, это было не очень уважительно, ваша милость!
– Я же просила называть меня Арион.
– Конечно, ваша милость, только поймите, что не все миралииты столь же непринужденны, как вы. Если я позволю себе фамильярность, от этой привычки будет нелегко избавиться. Если я позволю себе лишнего с другим миралиитом, менее склонным обходиться без положенных вашему сословию почестей… Я даже думать не хочу, что тогда может случиться.
Она вздохнула.
– Ладно. Только мне интересно, почему ты засмеялся?
Он смущенно опустил взгляд.
– Приношу свои извинения. Это было грубо.
– Так почему же?
Тим поднял глаза, чуть улыбнувшись, и указал на ряд гор.
– Вы уже видите дальше одного дня пути. Те далекие вершины – Фэндал и Адэндал-Дьюрат, горные хребты, которые пересекают западную часть Эврлина и находятся, по меньшей мере, в ста или в ста пятидесяти милях отсюда. – Он показал на возвышающуюся над ними гору. – Чтобы добраться до высшей точки горы Мэдор, потребуется несколько дней.
Арион пораженно уставилась вдаль.
– Но ведь она так близко!
– Расстояния бывают обманчивы, особенно при восхождении.
Они ехали по тропе, петляющей вниз по склону узкой долины.
– И здесь совсем никто не живет? – спросила Арион.
– Еще как живут! – Тим оказался впереди, и лица его не было видно. – В этих горах полным-полно всевозможных существ.
– Рхунов?
– Нет. – Тим покачал головой. – Внизу за рекой находится долина Высокое Копье, севернее нее мы рхунов не пускаем. Большая их часть живет в Рхулине, обширной территории к югу. Вон там, – он указал на горы далеко на севере, – обитают грэнморы и, разумеется, всякие разные гоблины. Они повсюду: в горах, болотах, лесах, даже в море есть. Другие существа там тоже водятся. Земель тут хватает, их совсем никто не исследовал.
– Как насчет дхергов?
Тим покачал кудлатой головой.
– Дхерги живут под землей далеко на юге. Они встречаются крайне редко.
Арион посмотрела на юго-запад, в сторону Рхулина.
– И сколько там рхунов?
– Никто не знает. Когда они кочевали, их было мало. Родителям много детей на себе не унести. Придя в Рхулин, они окончательно избавились от преследовавших их гоблинов и начали строить поселения. Мы отдали им земли за рекой Берн, чтобы они не расползались дальше на запад.
– Я слышала, что одна мать может иметь четырнадцать отпрысков. Это правда?
– Думаю, бывает и больше, только я не знаток рхунов. Все, что мне известно, я почерпнул из рассказов инстарья. У них такие чудесные сказки! Жизнь в глуши вовсе не похожа на жизнь в Эстрамнадоне. – Он оглядел долину внизу. – Этот мир не безопасен. Инстарья несут дозор, смотрят за дорогами и устраняют угрозы. Их жизнь полна приключений, слушать про них весьма увлекательно.
