3. Приверженцы третьей теории (психологии самости) выдвигают гипотезу о том, что всемогущество и совершенство первичного нарциссизма замещаются и модифицируются величественной самостью, а также идеализированными имаго родителей. Истоки идеи Кохута (Kohut, 1971), что объектное либидо и нарциссическое либидо имеют общее происхождение, а впоследствии развиваются отдельно и совершенно независимо друг от друга, можно, в конечном итоге, обнаружить в представлении Фрейда о том, что сначала существует нарциссическое либидо, а только потом возникает объектное либидо (см. главу IV.5).
4. Четвертая теория нарциссизма (Якобсон, Малер, Кернберг), в отличие от предыдущих, основана на положении, что величественная самость, а также идеализированные имаго родителей не являются «обычным» результатом развития первичного и вторичного нарциссизма или либидинозным наполнением архаических структур. В отличие от психологии самости в этой теории подчеркивается значение как либидинозных, так и агрессивных импульсов влечений, отвергается идея нарциссической линии развития, независимой от развития агрессивных влечений и развития объектных отношений. Нормальный нарциссизм представляет собой либидинозный заряд самости, положительное отношение к этой структуре, которая содержит как аспекты, заполненные либидо, так и аспекты, заполненные агрессией. Необходима интеграция хороших и плохих аспектов самости в единую самость. В противоположность этому патологические нарциссические состояния являются выражением либидинозной нагруженности патологической структуры, находящейся в самости, – величественной самости. Это сгущение, конденсация представлений о реальной самости, идеальной самости и об идеальных объектах. Обесцененные и агрессивно нагруженные репрезентанты самости и объектов отрицаются и отщепляются или проецируются. Тем самым упускается возможность нормальной интеграции либидинозно и агрессивно нагруженных репрезентантов самости и объектов. В нормальной самости содержатся либидинозно и агрессивно нагруженные и интегрированные репрезентанты самости и объектов, чего не бывает в случае патологического нарциссизма, при котором доминирует патологическая структура – грандиозная самость. В отличие от этого у людей с синдромом злокачественного нарциссизма (например, с антисоциальным личностным расстройством, которое часто встречается у уголовников, насильников, участников мафиозных структур и т. п.) величественная самость не наполнена либидо, а переполнена деструктивной агрессией, которая для получения удовлетворения должна быть отведена на других людей. В нарциссических состояниях, как в «нормальных», так и в психопатологических, всегда существует динамическое взаимодействие между репрезентами самости и объектов и внешними объектами, а также между либидинозными и агрессивными конфликтами влечений.
Нормальный и патологический нарциссизм представлены на рисунках 7 и 8.
Рис. 7. Нормальная регуляция самооценки (модифицированная схема Кернберга – Kernberg, 1989)
Рис. 8. Патологический нарциссизм (модифицированная схема Кернберга – Kernberg, 1989)
10. Современные теории объектных отношений
В настоящее время в психоанализе можно выделить три разные теории и соответствующие им три понятия объектных отношений (Kernberg, 2001). В целом, все теории объектных отношений занимаются (если рассматривать с точки зрения психологии развития и психогенетических аспектов) вопросом влияния внутренних и внешних репрезентантов объектов на психическое развитие самости. Так, например, Фрейд различает, хотя и в неявной форме, оральный, анальный и эдипальный объект и связанные с ними бессознательные конфликты и фантазии, приводящие к структурированию психического аппарата. Следуя этой логике, теория объектных отношений изучает интернализацию опыта отношений в период психического развития маленького ребенка, структурообразующее влияние этого опыта, типичные для определенной стадии конфликты в отношениях, а также реактуализацию интернализованных объектных отношений в процессах переноса/контрпереноса.
Второе, более специфическое значение понятия объектных отношений (кляйнианцы, сторонники психологии Я, современные представители структурной теории, приверженцы психологии развития, члены группы независимых психоаналитиков) делает главный упор на структурирующее воздействие интернализованных объектных отношений и на важность бессознательных фантазий. В рамках этой модели (только что упомянутого второго, более специфического значения) особенно выделяется кляйнианская позиция. Она в бо́льшей степени сосредоточена на развитии и структуре внутренних объектов, в то время как психология Я традиционно уделяет больше внимания исследованию любых влечений (оральных, анальных, фаллически-нарциссических и т. д.).
Третий подход пытается интегрировать кляйнианские позиции и позиции психологии Я с установками теории объектных отношений. Кернберг, продолжая традиции Якобсон (Jacobson, 1964, 1971) и Малер (Mahler et al., 1975), а также Кляйн (Klein, 1962), предпринимает попытки интеграции теории влечений и репрезентантов (из психологии Я) с кляйнианской теорией. По Кернбергу, все либидинозные и агрессивные стадии развития зависят от судеб интернализованных объектных отношений. Только ранняя нейтрализация (десексуализация, деагрессификация) импульсов влечений способна обеспечить интеграцию репрезентантов самости и объектов. В основном Кернберг следует в русле фрейдовской дуальной теории влечений, рассматривая влечения как мотивационные системы более высокого уровня, а аффекты – как организующие компоненты. По Кернбергу, в отличие от Фрейда, не влечения, а аффекты являются основными психическими элементами. Они также являются структурными компонентами, которые затем организуют комплексные влечения и тем самым образуют более высоко организованные мотивационные системы. По Кернбергу, интрапсихический конфликт состоит не просто из компонентов защиты от влечений – Я против Оно или Я против Сверх-Я и т. д., – а существует между различными репрезентантами самости и объекта. При этом одна единица, состоящая из репрезентантов самости и объекта, представляет сторону желаний или влечений, а другая – защитную сторону. Таким образом, с позиции теории объектных отношений интрапсихический конфликт – это не конфликт по схеме импульс – защита; он всегда бывает проявлением интернализованных объектных отношений, которые завязаны на влечения и находятся в конфликте с другой единицей, состоящей из защитных репрезентантов самости и объектов. Формирование ментальной сферы понимается как развитие интрапсихических представлений о репрезентантах самости и объектов, проистекающих из первоначальных диадных отношений матери и ребенка и раскрывающихся через другие, более дифференцированные диадные, затем триадные, а также триангулярные структуры.
Существенные различия между основными течениями, существующими в рамках теории объектных отношений, связаны с подходами к решению вопросов о первичных мотивирующих силах в психической жизни человека (влечения и аффекты против объектных отношений), о существовании первичной или, напротив, вторичной агрессии (агрессии, вызывающей фрустрацию), о значении внешней реальности для формирования психических структур (бессознательные фантазии и внутренние объекты против реальных взаимоотношений с внешним миром), с пониманием переноса и контрпереноса, а также с использованием таких понятий психологии развития, как интернализация, эдипальная структура, и, наконец, с понятиями конфликта и психопатологии.
