И Чарльз принялся записывать со скоростью, доступной лишь профессиональному шифровальщику, по мнению Кристы. Через несколько минут получилось вот что:
ЛЮБОВЬПЕТЬНАЧИНАЕТВЧАСОБЫЧНЫЙ
ИГИБНЕТВОЗДЫХАТЕЛЬ
ГУБИТМУЖЧИНКОВАРНАЯПРИНЦЕССА
— А теперь разделим этот текст на слова.
Чарльз провел линии после каждого слова и разделил сообщение пополам. Широко улыбаясь, он подвинул текст Кристе, и та прочла:
ЛЮБОВЬ/ПЕТЬ/НАЧИНАЕТ/В/ЧАС/ОБЫЧНЫЙ
И/ГИБНЕТ/ВОЗДЫХАТЕЛЬ
ГУБИТ/МУЖЧИН/КОВАРНАЯ/ПРИНЦЕССА
[28]
Она посмотрела на Чарльза, который, похоже, пребывал в прекрасном расположении духа. Ей показалось, что в голову ему ударили пары редкого коньяка.
— Загадка в стихах? — произнесла она. — Серьезно?
Чарльз весело кивнул.
— И вы знаете, что это означает?
— Не совсем, но, думаю, мы уже очень близки к разгадке.
— Может быть, вы сжалитесь и объясните мне… — протянула Криста, не знавшая, что забавляет ее больше: эйфория Чарльза или странное послание.
— Ладно. Где воспевают любовь?
Криста крепко задумалась над ответом.
— В опере, — с довольным видом произнес Чарльз. — Итак, у нас есть оперы о любви.
— А разве не все они о любви? — удивилась Криста.
— Конечно, почти все, — рассмеялся Чарльз, — по крайней мере, если брать оперы определенного периода. А теперь подумаем об операх с сюжетом, созвучным этим строкам. Среди самых известных — опера Верди, к созданию которой имел отношение Александр Дюма-сын. Ее героиня, не слишком обремененная моралью женщина, умирает, обретя истинную любовь.
Чарльз помолчал. Он ожидал, что Криста закончит его мысль, но, судя по всему, она не понимала, что происходит. Однако это никак не охладило энтузиазма Чарльза.
— «Дама с камелиями», — выпалил он. — Виолетта. — А поскольку Криста и ухом не повела, он поднял бокал и начал напевать: — Libiamo, libiamo nei lieti calici…
[29]
— Я поняла, «Травиата». А остальное?
— А остальное связано с принцессой, в голове у которой один вздор и которая обращается со своими ухажерами жестоко и пренебрежительно.
— Но в конце концов ее тоже пронзает стрела Купидона. Миленько, — иронично отозвалась Криста. — Сказки.
— Совершенно верно. Принцесса, терзающая мужчин, влюбляется и в конце концов выходит замуж.
— И что это за опера?
— Вы действительно не знаете?
— Нет, и прошу вас, не нужно петь. Пожалейте мои бедные уши.
— Вы и правда не любите оперу?
— Не то чтобы мне совсем не нравилось то, что я видела, но у меня действительно не было случая проникнуться этим искусством. Некоторым из нас…
— Надеюсь, вы не хотите сказать, что некоторым из нас приходится работать?
— Нет. Я хотела сказать, что выросли мы на разной музыке. Ну, так сколько еще вы собираетесь меня мариновать?
— Ладно, — сдался Чарльз. — Мы говорим о «Турандот» Джакомо Пуччини.
— Итак, человек, оставивший вам послание, знает, что вы любите оперу. Ведь если бы оно было адресовано мне, нам пришлось бы очень долго ждать, пока я догадалась бы, о чем идет речь. Итак?
— Что ж, обычно представление начинается в семь часов вечера, в некоторых театрах — в восемь.
— Ага! Значит, нам нужно отправиться в оперу в семь или восемь часов вечера. И что же произойдет там?
— Понятия не имею. Я знаю лишь, что нам нужно немного поспать, потому что последние несколько ночей мы провели почти без сна. Я посмотрю, что дают в Пражской опере. Возможно, нам повезет.
— А если нет?
— Думаю, что-то да подвернется, связанное с «Травиатой» и «Турандот». Завтра у нас будет время это выяснить — до семи вечера. Как бы там ни было, за последний час мы продвинулись значительно дальше, и, если позволите заметить, это хорошо, — услышал собственные слова Чарльз. Осознав, каким образом он стал выражаться, профессор понял, что пора идти спать.
Глава 71
Опершись на поручни террасы, Вернер наблюдал за тем, как в ярко освещенном бассейне плавает Беата. В Америке день уже клонился к вечеру, и если он все правильно рассчитал, то Иствуд очень скоро позвонит, чтобы проверить, как идут дела. Вернер кусал себе локти из-за того, что не разгадал смысл послания, и, судя по всему, Чарльз ушел из номера, решив отложить его расшифровку на сегодняшний вечер или завтрашнее утро. Вернер размышлял, не отправить ли Беату, чтобы она следовала за Чарльзом и этой дамой, как тень. Впрочем, он был уверен в том, что Чарльз отправился ужинать, и прекрасно знал, что он никогда не обсуждает дела за едой, поскольку не любит смешивать их с удовольствием. Вдруг Вернер услышал шаги, шуршание бумаги, а затем дверь в номер Чарльза снова закрылась. «Сигары забыл», — решил Вернер и опять погрузился в размышления.
Он был так близок к цели! Больше двадцати лет назад он узнал о существовании Мартина Иствуда и о его исключительном положении в Совете. Это случилось при весьма специфических обстоятельствах в стране, которая когда-то называлась Восточной Германией, при участии очень секретной группы, к которой принадлежал его отец Эрнст Фишер. С тех пор в его жизни появился смысл, одна-единственная страсть: попасть в эту команду.
И поскольку он был небогат, а связей его старика для этого не хватило бы, он мог надеяться лишь на собственный разум и безграничные амбиции. Будучи терпеливым человеком, он заставил Иствуда думать, что если тот наймет на работу в Институт сына генерала, то это станет величайшей удачей в его жизни, и сумел повернуть ситуацию так, что Иствуду пришлось даже уговаривать его. Однако личности двенадцати человек, состоящих в Совете, все еще оставались для него тайной. Даже члены Совета не знали друг друга, поэтому шансы у остававшегося в стороне Вернера были ничтожно малы.
А затем, в ходе одной встреч, которых все чаще требовал Иствуд, Вернер якобы случайно оставил на столе обрывок страницы из библии Гутенберга. Конечно же, Вернер тщательно рассчитал все так, чтобы тот не заметил инсценировки. Когда Иствуд поинтересовался, зачем ему понадобилась эта страница, Вернер ответил, что наткнулся на некие легенды о группе людей, правящих миром, и что в одной особенной копии Библии содержится взрывоопасная информация, которая способна поставить существование группы под удар. «Разумеется, это всего лишь сказки, — добавил Вернер, — как легенды о пиратских кладах, Атлантиде, святом Граале или Зоне 51»
[30]. Однако у него имелись кое-какие идеи насчет того, как отыскать ту самую библию, если она действительно существует.
