Похоже, такой ответ Ледвину не удовлетворил. По всей видимости, он ждал продолжения, поэтому Чарльз решил немного его побаловать:
— Я имею в виду версию, действие которой происходит в 1570 году. В ней раввин Иегуда Леви бен Бецаль создал существо из глины, чтобы защитить евреев в гетто, которых преследовал император Рудольф. Чтобы вдохнуть жизнь в это существо, он написал у него на лбу слово ЕМЕТ — правда. В этой версии наличествует идея, которую часто используют в книгах и фильмах с научно-фантастическим сюжетом: машина обретает душу и сознание, после чего перестает подчиняться создателю. Кто-то сказал бы, пожалуй, что сейчас таково все человечество в целом, но эти рассуждения в данный момент отслеживать не обязательно. Ясно одно: голем слетает с катушек и хочет стать человеком, он хочет иметь собственную волю, но, будучи существом темным, не умеющим различать добро и зло, он начинает крушить все на своем пути. К счастью, серьезного вреда он не причиняет, и равви спасает мир от голема одним-единственным движением руки: он стирает первую букву со лба существа. Таким образом слово ЕМЕТ, «правда», превращается в МЕТ, что означает «смерть», и голем рассыпается на куски.
Ледвина внимательно его выслушал, а затем протянул:
— А вы знаете, что эта версия нравится читателям меньше всего? Возможно, она слишком глубока. В ней речь идет о каббале, о силе слова и, что самое интересное, о силе одной-единственной буквы. А мораль просто потрясающая.
Комиссар умолк, ожидая реакции Чарльза. Тот махнул рукой, показывая Ледвине, что ему очень интересно, к каким выводам он придет.
— Правда несет жизнь, но если ее исказить, она убивает. Искажение правды означает смерть. — Глаза Ледвины сверкали. Он снова сделал эффектную паузу, а затем продолжил: — Поэтому хотелось бы, чтобы сегодня, зная об этом, мы говорили только правду и ничего, кроме правды.
— Полагаю, под «мы» вы в большей степени имеете в виду меня, — сказал Чарльз. — Но зачем мне что-то от вас скрывать? Однако вам следует выражаться поконкретнее.
Комиссар поднялся из-за стола, открыл папку, вынул оттуда несколько фотографий и снова обошел огромный стол. Придвинув стул поближе к Чарльзу, он протянул ему фотографии, на которых они с Кристой были запечатлены в полицейском участке.
— Давайте начнем с того, что вы объясните, чем там занимались.
Чарльз один за другим просмотрел все снимки. Сердито насупившись, Ледвина наблюдал за реакцией профессора. Он знал, что если человеку задать вопрос прямо в лицо, тот вряд ли сможет увернуться от ответа, хотя был уверен, что Чарльз попытается.
— И пока вы размышляете над тем, что же мне сказать, хотел бы добавить, что в ту ночь были хладнокровно убиты трое моих коллег, а на камере, как и на двух последних фотографиях, которые, как вы могли заметить, получены из видеоматериалов, вы склоняетесь над одним из этих коллег, в то время как мисс Шумейкер склоняется на другим.
— Мы никого не убивали.
— Думаете, если бы мы вас подозревали, вы расхаживали бы сейчас на свободе? Полиция Чехии храбрее и эффективнее, чем вы думаете. И хотя я понимаю, что вы пытаетесь уйти от ответа или просто выиграть время, я все же вам кое-что объясню. Отряд, который я возглавляю, — это особое подразделение, которое распутывает необычные дела, такие, которые, по всей видимости, связаны со сверхъестественными феноменами.
— Вы имеете в виду, что вы — агент Малдер, как в «Секретных материалах»? — попытался пошутить Чарльз, но у него ничего не вышло.
Для Чарльза в полицейском участке не произошло ничего необъяснимого, пусть кто-то из кожи вон лез, пытаясь нагнетать таинственность.
Ледвина печально кивнул, а затем поинтересовался:
— Как вы оказались в той импровизированной тюрьме, вы и эта молодая женщина?
Чарльз задумался, затем встал.
— Вы действительно ухитрились испортить мне настроение. Я думал, у нас будет более приятный разговор, особенно после вчерашнего, но ваши манеры нисколько не изменились. Неужели вы не способны учиться на ошибках? А следовало бы учиться чему-то при каждой встрече, соответственным образом подстраиваться. Если пойти тем же самым путем, то придешь в то же самое место. Поэтому я с вами сейчас, пожалуй, попрощаюсь, — добавил Чарльз, направляясь к двери.
Ледвина сорвался и заорал:
— Сядьте, черт вас побери, или я спущу вас, хлыща эдакого, с лестницы! Как вам понравится приятное путешествие в подвал?
Профессор обернулся к комиссару, который наливался кровью на глазах. Чарльз буквально чувствовал, как у того поднимается давление. Заметив, что багровая волна добралась уже до ушей комиссара, он испугался, что когда она достигнет до макушки, Ледвина просто взорвется.
— Если бы вы могли упечь нас, вы давно сделали бы это, — сказал он. — Предупреждаю вас: будут последствия.
Чарльз снова направился к двери, а комиссар произнес:
— Что ж, пусть будут. Я слишком стар, чтобы волноваться о том, что со мной может сделать начальство. — На этот раз его тон был почти любезным. — Если вы останетесь еще ненадолго, чтобы мы могли завершить этот разговор, я обещаю, что никто не узнает о вашем маленьком приключении в соборе Святого Вита. Сторожу, которого вы отправили на больничную койку, дадут понять, что на него напали расхитители могил. Он получит медаль и надбавку к зарплате за то, что вовремя вмешался.
Чарльз взвесил имевшиеся у него на данный момент альтернативы и снова опустился в кресло с широкой улыбкой на лице. Он принялся рассказывать комиссару то, что, по его мнению, тот все равно сумел бы выяснить тем или иным способом: что они приехали из Румынии, что поезд остановили из-за известного инцидента, а поскольку они очень спешили в Прагу, им не хотелось опаздывать на несколько часов. Хуже того, двое перепуганных полицейских направили на них оружие и самым несправедливым образом заперли в импровизированной камере. Потом выключился свет, и когда он снова включился, все трое полицейских были уже мертвы, а камера открыта.
Глава 76
Беата припарковала мотоцикл довольно далеко от здания спецслужбы. Вернер приказал ей стать тенью Чарльза и не выпускать его из поля зрения, пока он не вернется обратно в отель, и не отходить от него, пока она не убедится, что профессор уснул, а не ушел куда-то, как вчера вечером. Поэтому, не зная, сколько придется ждать появления Чарльза, Беата решила запастись терпением. Для начала она отправила Вернеру текстовое сообщение, чтобы узнать, что делать дальше.
Вернер получил его и решил проверить, кто занимает это здание. Минут через десять он уже знал о специальном подразделении все. А затем, поскольку Беата сказала ему, что, по словам администратора, Чарльза сопровождает женщина, он взломал компьютерную систему отеля и раздобыл имена всех одиноких женщин, остановившихся в нем. Их было всего две, и только одна из них приехала в тот же день, что и Чарльз: некая Криста Вольф. Он узнал это имя. Итак, женщина, которая помогла Чарльзу сбежать из Румынии, все еще с ним. Затем он обнаружил ее имя в базе данных Интерпола. Покопавшись еще немного, он узнал, что она связана не только с делом об изувеченных трупах из Сигишоары, но и с такими же делами в Марселе, Алма-Ате и Лондоне. Он узнал также, что когда Чарльз бежал с поезда вместе с ней, его арестовали. Сообразив, что Чарльз так и не обзавелся новым паспортом, Вернер очень обрадовался, что нашел его старый паспорт в чехле параллелепипеда и отправил в отель.
