Книга Катарсис-1. Подноготная любви. Психоаналитическая эпопея, страница 176. Автор книги Алексей Меняйлов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Катарсис-1. Подноготная любви. Психоаналитическая эпопея»

Cтраница 176

Словом, большая романтическая любовь между копрофилом-импотентом и фригидной женщиной анально-накопительского типа. Как тут было не завидовать и не ревновать остальным сотрудницам Центра биоэнергетического целительства!.. Они и ревновали. Страдали. Мучились. В особенности Гина. Завидовали. Об этом, в осуждение своих бывших товарок, В. рассказывала П.

Всё было хорошо и развивалось по нарастающей с удивительными событиями: вдруг, по мере общения, у целителя в штанах что-то зашевелилось! Это было, действительно, событие! Ведь что только он ни делал, чтобы испытать томительную сладость эрекции: и молитвы с покаяниями, и Европа с Азией, и для «прочищения каналов» святые паломничества с групповщиной, и учителя с Востока, сушёная трава с Тибета, а сколько в монастыре поклонов положено, сколько свечек поставлено, икон в храмах перецеловано и сколько мочи выпито — а всё без толку!!

Также вдруг, неожиданно (как и появление радости в штанах) чувства кончились, причём обоюдно: для рассёдланной Ь. (уже почти В.) «дорогой» стал скучен и очевидно банален — не потому, что экстрасенс стал другим, а потому, что бороться с символическим братом было не нужно: она настоящего «сбросила» на другую женщину. Теперь оставалось только оказаться брошенной. Цель-то ведь была вовсе не столько в том, чтобы быть «безумно влюблённой», а в том, чтобы быть «брошенной»! Но, к несчастью, она оказалась в Центре нужна, несмотря на чёрную энергию (её туда приглашали вернуться даже после встречи её с П.), — из-за своей уникальной (маниакальной) чувствительности.

Задача В. усложнилась. Как стряхнуть хвост, у которого «чувство» остыло, но желание властвовать и пользоваться осталось? Ведь такого рода взаимоотношения могут длиться хоть всю жизнь. Как не только уйти, но стать брошенной, ведь место в гареме для неё хоть пожизненное? Какой выход? Вынужденно только один — объект женить.

То, что В. умеет разбираться в людях (угадывать не только их семейное положение, но и невысказанные желания), мы уже убедились. (Один из примеров — «чёрная пантера» на станции.) Итак, какая дама могла подойти для «дорогого экстрасенса»? Вернее, вопрос стоит сформулировать корректней: какого рода дама более подходила Ь. для того, чтобы символ женился, более её не беспокоил, а главное, она имела полное «право» публично мучиться?

Во-первых, будущая жена властителя гарема должна была хотя бы верить во всю эту «космическую» галиматью с независимым существованием душ — то есть, быть хотя бы одной из клиенток. Во-вторых, она должна была быть не замужем, чтобы брак мог быть официально зарегистрирован в ЗАГСе. В-третьих, ей, как и ему, должно нравиться хождение под венцами вокруг аналоя. В-четвёртых, она должна быть яркой некрофилкой, чтобы держать своего супруга в собачьем повиновении. Даже после того, как он, естественно, с ней вновь вернётся в состояние импотенции и приступит к чисто анально-накопительским взаимоотношениям. В-пятых, её должно достаточно долго не тошнить от его покаяний.

Таких дам множество, и преимущественно этот тип вокруг целительских центров и ошивается. Сомнительно, чтобы Ь. могла осознать логически, что у «секс-символа» загорались глаза на женщин с особого типа братьями, но вне зависимости от логических осознаний Ь. знала, какую нужно женщину. А впрочем, догадаться не сложно: ему нужна была точная психологическая копия Ь. (с «наездником»), но без проблесков биофилии! И иначе быть не могло — если «властитель гарема» Ь. действительно предпочитал.

Есть и другое соображение: Ь. схватку выиграть было необходимо, и поэтому приманка должна была быть ценной. Женщина единственной в этом мире ценностью полагает себя. Следовательно, оставалось ждать «себя».

Таким образом, дама придёт сама, а В. её «прочесть» сможет и со спины. Оставалось ждать. Скоро ли, долго ли, но она появилась.

Знаете, как В. описала момент, когда она её в первый раз увидела? В. открыла дверь кабинета, когда та впервые (!) пришла на приём, и её как ударило! Напрашивается предположение, что удар был на несколько килограммов. Но такой травмы П. у В. не обнаружил. Из этого, конечно, не следует, что травмы не было — она могла быть «вычищена» анонимно. А может быть, она ещё не «вскрыта», потому что тесно связана с комплексом травм от брата. Но может быть, удара и не было. А что же тогда было? Почему В. стало больно?

Боль — переживание субъективное. Причиной его может быть не только непосредственное внешнее воздействие, но и ассоциации с давними неприятностями, а также обличения совести, т. е. осознание того, что жизнь проходит: складывается вовсе не так, как могла бы. Скажите, кому из поступающих дурно не больно увидеть себя как бы в зеркале? Когда отражение говорит: зачем ты так живёшь? Да и живёшь ли? Ведь что, в сущности, увидела В., когда в сидевшей напротив своего «мужа — и брата» увидела «себя»? Перед ней был символ всей её жизни: в позе участливого благодетеля сидел «брат», а перед ним «она» в надежде, что, наконец, он поможет в её всё нарастающих жизненных неурядицах. Здесь было всё: и несостоявшаяся семейная жизнь, и существование, подчинённое выполнению приказов, и фальшивое материнство, и неизбежно несчастная жизнь её дочери, и уклонение помочь дочери в главном, и путаница нравственных оценок, которые лишают наслаждения мыслить… Если всё было так, то это был взгляд не Ь., а уже В. И эта боль была нравственной.

А иначе с чего это Ь. так взволновалась? Ведь даром ясновидения она, слава Богу, совершенно отчётливо не обладает. Ведь ещё только первичный приём, как говорят целители, «страждущей», ещё ничего, собственно, не произошло, человек деньги зарабатывает. Нет, В. увидела, что вот оно — пришло! И как бы ни было больно, дело надо было делать — гада необходимо женить!

Теперь оставалось заинтересовать символ в клиентке. А как? Традиционно. Расшевелить его. Это сделать просто: хотя «чувство» прошло, ненависть осталась. Она даже усилилась с появлением второго старого пассивного педераста. А ещё: он не мог не жаждать мести за то, что она без приказа стала меньше его унижать. Без приказа! Оскорбительно было также и то, что он, например, никогда не мог быть ей «отцом». Он никогда не мог от неё получить ни дочерней преданности, ни дружбы, ни биофильной любви (речь здесь не об интимных взаимоотношениях). А ещё — разве не она его лечила, как и прочих? — он не мог её обидеть, вызвав глубинное чувство ревности. Какие бы фортели он ни изобретал в групповухе или с другими дамами, В. приходилось бороться не с чувством ревности, а с желанием расхохотаться. А ему так хотелось сделать ей больно, — думаете, он не чувствовал, что его внушения, хоть и заковали В. со всех сторон, но внутрь тела не попадают? Ведь это очень важный результат психокатарсиса тела памяти В.: травмы от «дорогого экстрасенса» были только вне физического тела В. «Властитель», всё-таки, всегда был вне, и боль от него, несмотря на её весомость, была всегда вне. А когда властитель-садист чего-то добиться не может, то это становится для него сосредоточением всех чувств — горя, радости, надежд на счастье… Естественно, что «властитель гарема» был готов наизнанку вывернуться, только бы В. его признала достаточно полноценным мужчиной — и принимала его, наконец, всерьёз. Он был мастер заставить женщин поревновать — недаром весь Центр мучился от ревности друг ко другу. А тут месяц за месяцем его настигала неудача — не выиграть для «дорогого» было всё равно что признать себя импотентом (в широком смысле слова), даже не магом. Чем больше проходило времени, тем острее становилось желание утопить В. в её же собственной ревности.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация