Если исключить этот древнеиндийский идеал и говорить исключительно об эротическом впечатлении, то наибольшее произвела, скорее всего, та, ранг которой был наибольший. (Ранг — это величина, обратная вероятности. Вероятность, скажем, — 1/144, соответственно, ранг — 144.) Ранг той дамы по сравнению с прочими был наивысший (отец — Водолей, Петух, магическое число отличалось только на единицу, да и не дотянула до Весов она всего пяти дней — но это формально: родилась она недоношенной, родись она в срок, была бы Весами — и т. п.). Но и её ранг, естественно, на много порядков уступает рангу Возлюбленной. Комментарии тут излишни.
Остаётся только добавить, что астрологический и психологический аналог матери П. (Близнец) произвёл на него впечатление не большее, чем все остальные индивиды женского пола, ранг которых незначителен. Это был никчёмный союз. Из этого, в частности, следует, что в паре гармоничность или квазигармоничность взаимоотношений определяет женщина, именно её психологическое состояние. Похожее мнение высказывала Елена Уайт, у которой, правда, эротический опыт ограничивался одним только мужем, и это совпадение мнений приятно.
Так что, из этого принципа, доведённого до логического завершения, следует, что без Бога, или, что то же самое, без своей половинки, это самое дело — барахло, бесполезная трата времени.
Люди же... Хлебом их не корми — дай им только давящий их восторг выразить. Хочется им ещё и поверить в здоровую обоснованность своего восторга. Выигрыш — иллюзия удачи в жизни, но только иллюзия. Естественно, однажды в себе это заблуждение распознав, начинаешь не только на чужие восторги смотреть косо, но и на свои собственные. А со временем и вовсе появляется соблазн сомневаться вообще во всём. Так вот тут-то как раз и приходят на помощь цифры и математические модели. Если значение вероятности биолого-психологической сочетаемости двух особей человеческой популяции по приведённой выше методике не превышает 1/10000, то о каком вообще даже подобии наслаждения можно говорить? Если вообще применимо это слово — наслаждение. Да, жестокая правда заключается в том, что некрофилам доступен лишь суррогат наслаждения, будь они жухлые, как большинство в популяции, или достаточно яркие.
В самом деле, какой реальный выбор есть у среднего нормального человека? Если человек — это она, то выбор ограничивается несколькими десятками мужчин, которые не поленились с ней познакомиться. Если у неё выбор был больше, то она, скорее всего, шлюха и некрофилка, и не то что человек Божий, но просто умный мужчина с ней не станет связываться. Каков бы ни был его ранг, вряд ли он сможет удовлетворить её потребности в семье и «счастье». По той простой причине, что выше «игры» в семью она подняться не может. Но демонстрации душевного благополучия и довольства не в состоянии обмануть даже среднего наблюдателя.
Если это — он, то закономерности те же, то есть выбор ограничен несколькими десятками претенденток. Если больше, то он, скорее всего, алкоголик, бизнесмен, профессионал по контактам, служитель государственной церкви или морга.
Таким образом, ранг совместимости в реальных супружеских парах редко превышает 10 000. Но пусть это будет не 10 000, а 100 000 или даже 1 000 000 — не жалко — что это по сравнению с 28 000 000 000 000? (Напоминаем, двадцать восемь триллионов — число заниженное.)
Нет смысла далее доказывать исключительность описываемой в данной книге ситуации, кто понял — тот понял. Словом, мужики, рекомендуем найти свою половинку и себя не обманывать. Обращаюсь я, разумеется, к юным и начинающим, возможно, будущим психотерапевтам (в особенном для их возлюбленных смысле этого слова), ещё не женатым, потому что уже женатые будут из последних сил цепляться за веру, что всё у них в порядке, хорошо и возвышенно, а если позволят себе «прозреть», то только тогда, когда вдруг выяснится, что жена изменяет. Или, как Толстой, великий психолог, зомбированный своей восемнадцатилетней невестой, и после того 15 лет восхвалявший свой брак с ней, вдруг опомнится и признается, что в сущности ничего хорошего в браке и не было.
Начинающие психотерапевты! Не уподобляйтесь окружающим вообще и раннему Толстому, в частности. Найдите свою половинку с помощью психокатарсиса в высоком смысле.
Человек — существо целостное, потому духовное соответствие двоих настолько же важнее врождённого конституционально-психологического, насколько в серебряной тетрадрахме, которую будущий апостол Пётр, вынув изо рта рыбы, отдал на Храм, орёл важнее решки. Или наоборот — насколько решка важнее орла.
* * *
Присущий этой книге образ мышления не может не раздражать обширнейшие классы населения. Как всегда, посмотревшись в зеркало, пеняют не на отразившуюся физиономию, а на нечто второстепенное: стиль, слог, архитектонику, отдельные слова.
Книги вообще бывают двух типов:
— для ублажения;
— для постижения.
Первых много. Достаточно. И более того. Ведь тому, кого обидел начальник и кому не на ком сорваться, так нравится читать про Робина Гуда, издевающегося над богатыми. Подобные книги и писать проще. А главное — продавать.
Но есть и такие люди, которым «для ублажения» недостаточно. Которые, встречаясь, улыбаются друг другу и освещающему эту жизнь Свету.
Возлюбленная улыбается.
Остальным же отвечаем: если к чему мы и призываем, то вовсе не к тому, чтобы обращаться к картотекам брачных контор. Не надо эти конторы обижать.
Часть вторая
Метод Толстого
…Дело было на сенокосе. Косили Толстой и Алёхин. «Алёхин (далее цитата из А. Шкарвана. — Примеч. авт.) упрекал Толстого, зачем он живёт со своей женой, говорил, что ему надо её оставить, что он должен её оставить, что этого требует от него Евангелие и этого ждут от него люди».
Тут А. Шкарван прибавляет: «Отметим, что так, более или менее, думали все русские толстовцы, начиная с красного папы Черткова и до последней переписчицы. Толстой защищался от алёхинских нападок как только мог, до тех пор, пока не переполнилась его чаша терпения, и он, у которого в жилах текла не вода, заревев, поднял косу и хотел зарубить своего противника».
Толстой не зарубил Алёхина, бросил косу, упал ниц на землю и заплакал…
Из книги В. Шкловского «Лев Толстой»
Глава восемнадцатая
Я — честная женщина
Эти слова Софья Андреевна Толстая (урождённая Берс) повторять любила всегда, и в последний год тоже, когда, наконец, добила своего мужа.
Многие оставили свои воспоминания о последних месяцах жизни Льва Николаевича, хотя не все решались достаточно откровенно передать подробности бушевавшего в семье великого писателя конфликта.
Суть его, как полагают, в следующем. После начала активных религиозных исканий начала 80-х годов XIX в. Лев Николаевич пришёл к заключению, что если он, действительно, гений, как о том многие говорят, если он, действительно, не более чем связующее звено между Богом и людьми (гений, в античном понимании этого слова, — человек, отличающийся от людей обыкновенных большей к Небу близостью), то потому не имеет права брать за свои произведения деньги. Тем более что деньги эти явно были не на пользу его детям. Договориться с Софьей Андреевной удалось, но с условием, что права собственности на произведения, написанные до 1881 года, остаются за ней. Так и порешили. Однако из-под пера великого писателя появлялись всё новые и новые произведения, которые публиковались во многих странах и потому обещали поистине колоссальные гонорары. Софья Андреевна пыталась всеми правдами и неправдами этими гонорарами завладеть, но встретила сопротивление мужа. Более того, чтобы снизить цены на свои книги и тем сделать их доступными для простого народа, Лев Николаевич в издательских делах заручился помощью своего последователя и друга Владимира Григорьевича Черткова. Естественно, что Софья Андреевна тут же забыла своё прежнее к нему, Черткову, благорасположение и себя показала. В доме развернулась яростная борьба с волей писателя за право получать за публикацию произведений, и даже дневников, деньги. В эту борьбу оказалось втянуто и имя В. Г. Черткова…
