● любовь – это обязанность;
● родители заслуживают уважения по определению – просто потому, что они родители;
● дети не заслуживают уважения просто потому, что они дети;
● высокая самооценка вредна, а низкая – делает людей альтруистами;
● нежность (сильная любовь) вредна;
● удовлетворять детские желания неправильно; суровость, грубость и холодность – хорошая подготовка к жизни;
● лучше притворяться благодарным, чем открыто выражать неблагодарность;
● то, как ты себя ведешь, важнее того, что ты на самом деле собой представляешь;
● родители не переживут, если их обидят;
● родители не могут говорить глупости или быть виноватыми;
● родители всегда правы, они не могут ошибаться.
Добросовестное следование правилам «отравляющей педагогики» формирует зависимую личность с низкой социальной толерантностью, ригидную, с «убитой душой», которая, вырастая, сама становится «душегубом». Родители совершенно искренне убеждены, что делают все для блага ребенка, при этом его калеча. Законы межпоколенной передачи неумолимы, и все повторяется опять, но уже в новом поколении.
Среди родительских мотивов А. Миллер выделяет следующие:
– бессознательная потребность перенести на другого унижение, которому они сами когда-то подвергались;
– потребность дать выход подавленным чувствам;
– потребность обладать живым объектом для манипулирования, иметь его в собственном распоряжении;
– самозащита, в том числе потребность идеализировать собственное детство и собственных родителей посредством догматического приложения (переноса) родительских педагогических принципов на своего ребенка;
– страх проявлений, которые у них самих когда-то были подавлены и которые они видят в собственных детях, из тех, что должны быть уничтожены в самом зародыше;
– желание взять реванш за боль, которую родитель когда-то пережил.
Очевидно, что если присутствует хотя бы один из перечисленных мотивов, то шанс изменить родительский паттерн поведения достаточно невысок.
Однако все это не означает, что дети должны воспитываться без всяких ограничений. Ненасильственная коммуникация основывается на уважении со стороны взрослых, терпимости к детским чувствам, естественности педагогических воздействий, т. е. зависимости от педагогических принципов.
Физическое насилие
Физическое насилие – это вид отношения к ребенку, когда он умышленно ставится в физически и психически уязвимое положение, когда ему умышленно причиняют телесное повреждение или не предотвращают возможности его причинения.
Определить, что ребенок стал жертвой физического насилия, можно по следующим признакам (Соонетс и др., 2000):
● необъяснимо возникшие кровоподтеки;
● шрамы, следы связывания, следы от ногтей, следы от давления пальцев;
● следы от ударов предметами (ремнем, палкой, веревкой);
● след от укуса на коже;
● наличие на голове участков кожи без волос;
● необъяснимые следы ожогов (от кончика сигареты, по форме варежки или носка);
● ожоги горячим предметом (зажигалка, утюг и т. д.);
● необъяснимые переломы костей, вывихи, раны;
● повреждения внутренних органов (разрыв печени, ушибы почек, мочевого пузыря в результате удара в живот или в бок);
● необычное состояние ребенка после вынужденного приема алкоголя или лекарств;
● умерший ребенок с признаками насилия (убийство).
О повторяющемся физическом насилии можно судить в том случае, если на теле ребенка имеются следы разной давности (шрамы, свежие раны, кровоподтеки и т. д.).
На факт применяемого физического насилия указывают и особенности поведения жертвы-ребенка:
● страх при приближении родителя к ребенку;
● пассивность, замкнутость или повышенная агрессивность;
● общее избегание физического контакта;
● застывший, испуганный взгляд (наблюдается и у грудного ребенка);
● необъяснимые изменения в поведении (прежде жизнерадостный ребенок теперь постоянно грустен, задумчив, замкнут);
● страх перед уходом из школы/детского сада домой. Или наоборот, перед уходом в школу, если насилию он подвергается в школе или на улице;
● учащение случаев причинения себе вреда – саморазрушающее поведение (употребление алкоголя, наркотиков, курение);
● побег из дома;
● ношение одежды, не соответствующей погодным условиям (например, летом шерстяной свитер с высоким воротником, чтобы скрыть кровоподтеки на теле);
● отчаянные просьбы и мольба ребенка не сообщать родителям о его неудачах (двойки, прогулы, плохое поведение) в школе.
Факторы, связанные с семьей, на основании которых можно предполагать применение физического насилия по отношению к ребенку:
● известно, что в данной семье детей или конкретно данного ребенка и раньше подвергали физическому насилию;
● родитель относится к ребенку с необъяснимым презрением, пренебрежительно;
● родитель применяет жестокие приемы дисциплинирования (удары кулаком или рукой, ногой, избиение предметом, ремнем и т. д.);
● в случае физической травмы ребенка родитель не обращается к врачу;
● известно, как родитель угрожал ребенку физической расправой («Ты у меня сегодня заработаешь…») или вспоминал прежние насильственные действия («Ты у меня получишь, как тогда…»);
● описание происшествия не совпадает с характером травмы у ребенка, родитель дает противоречивые объяснения.
Сексуальное насилие
Сексуальное насилие, совершаемое по отношению к ребенку, по своим последствиям относится к самым тяжелым психологическим травмам. К сожалению, в нашей стране не существует достоверных данных о распространенности насилия над детьми, поскольку долгое время эта тема была закрыта, официальная статистика отсутствует. Однако, по оценкам Центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского, органы внутренних дел в России ежегодно регистрируют 7–8 тысяч случаев сексуального насилия над детьми, по которым возбуждаются уголовные дела (Догадина, Пережогин, 2000). Но в реальности эти показатели значительно выше.
Американские исследователи определяют сексуальное насилие над детьми (Child Sexual Abuse – CSA) как любой сексуальный опыт между ребенком до 16 лет (по отдельным источникам – до 18) и человеком по крайней мере на 5 лет старше него. Сексуальное насилие над детьми определяется так же, как «вовлечение зависимых, психически и физиологически незрелых детей и подростков в сексуальные действия, нарушающие общественные табу семейных ролей, которые они еще не могут полностью понять и на которые не в состоянии дать осмысленного согласия» (Finkelhor, 1984).
