В 922 году Ли Шан-Мао объявил себя императором династии «Поздняя Тан» и следующие десять лет провел в войне против соседних государств, пока не завоевал их. В возрасте тридцати восьми лет он стал правителем большей части Китая и решил, что теперь самое время посвятить себя любимому времяпрепровождению. Его роскошный дворец утопал в бесконечном веселье. Большой любитель музыки, он полюбил китайскую оперу, и теперь служащих дворца собирали постоянно для бесконечных репетиций, в которых сам император играл главные роли. Пока император резвился, Лю, которую он в запальчивости сделал императрицей, осуществляла реальный контроль над делами государства и двора.
Как женщина скромного происхождения, она приписывала свое удивительное возвышение благословению Будды и стала яростной буддисткой. Это, впрочем, не мешало ей предаваться чувственным удовольствиям. Но самой большой ее страстью было накапливание богатства. Может, воспоминания пугающей бедности руководили ею или страх за будущее – кто знает. Лю привлекала купцов, чтобы те занимались коммерцией от ее имени, обеспечивала им господряды, направляя бесперебойный денежный поток в свой сундук. Другим источником была дань от придворных и чиновников, карьера которых зависела целиком от благосклонности императора. Все знали, что воля императора целиком зависит от Лю, и делали ей дорогие подарки, чтобы она содействовала их планам.
Под влиянием Лю император стал буддистом, а Лю заинтересовалась оперой. Она не могла упустить контроль над любимым занятием императора и стала устраивать кастинги. Династия катилась к закату. Пристрастия императора и жадность императрицы все чаще вызывали недовольство при дворе. Чиновникам и военным все чаще не платили жалованья, а двор все увеличивал свою расточительность.
Чтобы освободиться от монотонности дворцовой жизни, Ли Шан-Мао со своей императрицей уезжал в длительные поездки. Воинам отрядов, составляющих их эскорт, уже давно не платили денег, и некоторые из них перебивались грабежами во время пути. В воздухе витало предчувствие неотвратимой беды.
Придворные, отвечавшие за обеспечение войск, не раз просили императора выдать хоть немного денег, чтобы успокоить людей. Ли Шан-Мао приказал императрице открыть казну, но она как будто не слышала. Тогда глава правительства прибыл к императору, чтобы самому убедить его заплатить военным. Императрица слушала их разговор, скрываясь за пологом трона. Она взяла несколько украшений и сказала императору:
– Мы израсходовали все на вашу оперу, государь. Остались только вот эти драгоценности. Вы можете отдать их солдатам!
Глава правительства, услышав это, ушел прочь в отчаянии.
Когда в столице вспыхнул мятеж, Ли Шан-Мао решил поднять войска, чтобы немедленно подавить восстание. Он обещал высокую награду своим солдатам, но они лишь сердито сказали:
– К тому времени, как мы получим деньги, наши семьи умрут от голода!
После обещания раздать полмиллиона серебром от поступающих в казну налогов император все же сумел собрать двадцать пять тысяч воинов, с которыми и отправился в поход. Но на полпути, в горах, больше половины отрядов покинули императора. Он пытался остановить дезертиров, но напрасно. Никто уже не верил в обещания императора.
Ли Шан-Мао вызвал своего казначея, и тот сказал, что государственная казна пуста. Военные ему не поверили и хотели убить, но охрана императора защитила чиновника. Разгневанные солдаты кричали:
– Люди, подобные вам, разорили империю!
Казначей отпирался и отчаянно кричал в ответ:
– Казна пуста, потому что императрица забирает все, что туда поступает. И она не будет платить, уж я-то знаю! Я не хочу, чтобы меня разорвали на части, потому что моей вины в этом нет!
Казначей ушел и утопился с горя.
После этого солдаты так рассвирепели, что собрались убить императора. Но охрана схватила их и перебила.
Ли Шан-Мао обвинил во всем своего боевого генерала, но тот тоже не захотел принимать чужую вину на себя и поднял восстание. Застигнутый врасплох, Ли Шан-Мао получил смертельные раны. Когда умирающий император захотел проститься с женой, императрица не смогла уделить ему время, ведь она собирала свои драгоценности, чтобы бежать. Император умер спустя некоторое время от потери крови, а императрица бежала, прихватив с собой накопленное.
Ей некуда было бежать, кроме как в женский буддийский монастырь. С такими дарами ее с радостью приняли. Лю рассчитывала, что оставшуюся часть своей жизни она проведет в комфорте, выкупив десятки лет своего безбедного существования. Мятеж улегся, и новый император взошел на трон. Он объявил бывшую императрицу Лю бичом нации, а ее жадность – источником кровавых мятежей, поэтому к ней были посланы несколько офицеров, вынудивших ее совершить самоубийство.
Часть 4
Цзянь. Препятствие
Ни один здравомыслящий человек не создает себе препятствие сознательно, чтобы потом можно было от души заняться его преодолением. Максимум, на что можно пойти, – это постановка задач. Задача, поставленная самому себе, имеет одно решение. Потому что лишена неизвестных. Условия, которые вы выдвигаете перед собой, – предельно ясные, и вы будете решать ее известными вам способами.
Препятствия складываются из предыдущих ситуаций и создаются внешними силами. И когда они созданы, перед вами задача с несколькими неизвестными, потому что эти внешние силы вряд ли будут действовать сообща. Скорее всего, вы попадете в ситуацию разлада и конфликтов.
Царскому слуге препятствие за препятствием. Это не из-за него самого.
Уход от конфликта для управленца всегда чреват поражением, особенно если этот конфликт спровоцирован подчиненными.
Но и застревание в конфликте, его затягивание невозможно без потерь. И здесь самым верным будет привлечение внешних сил, способствующих разрешению напряженной обстановки.
Уход от препятствия необходим для того, чтобы его обойти каким-нибудь иным путем. Обходной маневр широко используется и сегодня для достижения цели и избегания прямых столкновений, ведущих к большим потерям.
Женьсан. Спрятать тупой меч
Каковы качества идеального подчиненного? Восток знает, потому что веками формировал культуру подчинения. С другого берега нам может показаться, что возле власти формируются армии подхалимов и пристрастных людей. Это так. Но эта масса создает пиар правителю и усиливает его успешный имидж. Эти люди тоже выполняют свою функцию. Они вовлечены в процесс развития государства и правителя, обладая качествами, присущими, например, Женьсан, жене знаменитого императора Ли Ши-Миня, который также известен как Тайцзун (626–649).
Нужная нам часть истории начинается с того момента, когда императрица, исполнявшая свои обязанности покровительницы шелкоткачества, объезжала плантации тутовых деревьев в компании других жен императора. Придворная обязанность посещать плантации тутовых деревьев и поддерживать традиции шелкоделия входила в ежегодное расписание императрицы. Ее поездка подходила к концу. Ей было уже за тридцать – солидный возраст для жены императора, и у нее была тонкая талия, в отличие от выдающихся танских красавиц, славившихся своим дородным телосложением. Мода на красоту менялась в те времена не так часто, как сегодня, и в Поднебесной всегда считалось, что женщины, достойные внимания императоров, должны быть похожи на тонкий цветок, склоняющийся от малейшего дуновения ветра. Но танские правители совершили революцию в придворной моде и взяли себе в наложницы пышных дев северных племен, создав новый образ женской красоты, утраченный затем последующей династией. Так вот, императрица была немодной и немолодой. Она была умной.
