Жюль поднял трубку и включил рацию.
– Детектив Беттингер и капрал Уильямс. Слушаю.
Из трубки послышались щелчки и шипение.
– Где вы? – раздался лишенный пола голос. – Прием.
– Мы заняты, – заявил Доминик.
Беттингер нажал кнопку передачи.
– Мы на перекрестке Саммер и Двенадцатой. Прием.
– Поезжайте на Пять сорок три, Пойнт-стрит, квартира шестнадцать-десять. Там гражданские беспорядки. Вы меня слышите?
– Слышим. Какова природа беспорядков? Прием.
– Домашнее насилие. Прием.
– Кто живет по адресу? Прием.
– Неизвестно. Прием.
– Мы уже в пути. Конец связи.
Жюль положил трубку на место.
Доминик схватил рацию, оторвал ее от консоли и швырнул на заднее сиденье.
– Пять сорок три, Пойнт-стрит, – сказал детектив.
– Да слышал я, блин.
– Квартира шестнадцать-десять.
Будучи не в силах посмотреть в сторону своего пассажира, забинтованный капрал с носом быка сжал кулаки на руле.
– Ты хочешь, чтобы я тебя ударил? Хочешь, чтобы мое понижение превратилось в отстранение?
– Кто знает, что мною движет…
– Не стану к тебе прикасаться.
Беттингер не был уверен, заключалась в последних словах скрытая угроза или нет, но не стал отвечать.
Глава 13
Вшивый
Автомобиль мчался на запад, и постепенно парки, магазины и коттеджи сменились рядами многоквартирных домов. На тротуарах появились редкие пожилые люди и несколько бледных бритоголовых, одетых в большие куртки поверх татуировок с Гитлером. На углу Десятой и Чарльз белый подросток, чье лицо с пирсингом напоминало выставку шрапнели, бросил пристальный взгляд на чернокожих полицейских, подошел к краю дороги, почесался в районе паха и заверещал, как обезьяна. Его приятели на противоположной стороне улицы принялись аплодировать остроумному выступлению.
Доминик проехал мимо этого идиота, свернул в узкий переулок и припарковался возле тротуара. Полицейские вышли из машины и зашагали на запад.
Пятеро подростков на скейтбордах катались по двору серого здания с номером 543. Верхние два этажа были освещены солнцем, но основная часть дома оставалась в тени.
– Копы, – объявил одетый в золотистый спортивный костюм подросток-негр с довольно светлой кожей, волосы которого были тщательно заплетены в косичку.
Двое других парней тут же укатили прочь.
Беттингер и Доминик вошли во двор, а оставшиеся скейтбордисты постарались держаться от них подальше. Громкие крики возвестили о появлении полицейских офицеров.
Детектив на ходу оценивающе оглядел здание. Входная дверь состояла из комбинации пуленепробиваемого стекла и железной решетки, а панель интеркома выглядела так, словно в нее попал метеор.
Жюль остановился и посмотрел на похожего на светлого мулата парня.
– Похоже, ты кое-что знаешь.
Подросток тряхнул косичкой.
– Ничего подобного.
– Подойди.
– Я ничего не сделал.
– Ты когда-нибудь слышал про место, которое называется «школа»? – спросил Уильямс.
– Никогда.
– Так вот, сейчас ты должен там находиться – и учиться, как стать лучше, чем сейчас.
– Я многому учусь прямо здесь. – Парень объехал полицейских. – Улица дает хорошее образование.
– Как тебя зовут? – спросил Беттингер, продолжая следить за вращающимся спутником.
– Мне нужно спросить мамочку.
Скейтбордист отъехал подальше от копов.
– Если ты заставишь меня тебя ловить, – сказал Доминик, – тебе будет не до остроумных разговоров.
Подросток остановился.
– Зачем вам мое имя? Я ничего не сделал.
Жюль подумал, что богато украшенные косички делают этого парнишку похожим на ракообразное.
– Мы будем называть тебя Вшивый, пока ты не предложишь нам чего-то получше.
– Не дождешься, долбаный ниггер!
Капрал прыгнул к мальчишке, схватил его за левое запястье и вывернул его так, что тот упал на колени.
– Не следует так говорить с полицейскими!
– Хорошо! Я не буду…
– Никогда.
– Я тебя понял, ниггер, понял! – Бравада подростка исчезла.
Внезапно он превратился в худенького ребенка, оказавшегося во власти большого взрослого, способного переломать ему конечности и забросить в такое место, где люди изучают геометрию.
– Ладно-ладно-ладно, отпусти меня… Пожалуйста!
Доминик отпустил парнишку и ударом ноги отбросил его скейтборд далеко в сторону.
– Встань.
Подросток встал и затряс пострадавшей рукой, словно та превратилась в мокрую макаронину.
– Меня зовут Дуэйн.
– Нет, Вшивый.
Беттингер подошел к ним и указал на дом.
– Нам нужно попасть в квартиру шестнадцать-десять.
– Хорошо. – Парень кивнул. – Я вас отведу.
Они втроем направились в сторону входа.
Потирая руку, Вшивый бросил взгляд на отброшенный в сторону скейтборд.
– Могу я его взять, чтобы никто не стащил?
– Его никто не возьмет. – Доминик указал на белого подростка, стоявшего рядом со скамейкой. – Проследи за доской Вшивого. Если она исчезнет, у нас с тобой состоится интересный разговор.
– Лады, – ответил худосочный тип, чьи больные десны говорили о пристрастии к кристаллическому мету
[11]. – Я за ней присмотрю.
Вшивый засунул ключ в скважину замка, окруженного железными прутьями, повернул кисть и наклонился вперед, но дверь даже не пошевелилась. Стиснув зубы, он ударил плечом по решетке. Заскрипели петли, и дверь неохотно распахнулась.
– Зимой застревает, – объяснил Дуэйн.
Следуя за юным проводником, полицейские вошли в здание. Солнечный свет с огромным трудом проникал в голубовато-серый вестибюль, где имелись пустая будка охранника и неполные останки дюжины пластиковых стульев, ножки которых были все еще прикручены болтами к полу. Три флуоресцентные лампы мерцали, точно военный телеграф, пока Вшивый вел гостей к лифту.
Доминик приподнял бровь.
– Это дерьмо работает?
– До двенадцатого этажа, – сказал подросток и стукнул кулаком по кнопке. – Мы можем подняться туда, а дальше придется идти пешком.
