– Инспектор огорчен? – осведомился Беттингер, испытывая скорее любопытство, чем тревогу.
– Сразу после того, как он тебя вызвал, последовал удар грома. – Администратор указал рукой в сторону окна. – И небо очистилось.
Они вместе вышли в общий зал, где на Жюля одновременно посмотрела дюжина офицеров. Пока он прятал печенье с корицей в карман, на его плечи легло тяжкое бремя.
– Может быть, у тебя будет время заняться выпечкой самому, – заметил Большой Том. – Месить собственное тесто. Следить за духовкой. Собирать урожай сахарного тростника.
– Я старался помочь этому парню. – Беттингер попытался говорить искренне. – Честно.
– Ты не обижайся, но я вычеркну тебя из списка контактов для экстренных случаев.
Они сделали еще несколько шагов и оказались возле письменного стола Тома, где похожий на борова администратор опустил задницу в пластиковое кресло. Жюль продолжил движение к ближайшей двери, сжал правую руку в кулак и постучал под табличкой с надписью: «Инспектор Керри Лэделл».
– Беттингер? – отозвались из-за двери.
– Да.
– Входи. – Повелительное наклонение не оставляло надежды на позитивный исход.
Детектив глубоко вздохнул, повернул ручку и распахнул дверь в кабинет, где было больше сосны и дуба, чем в лесу. За письменным столом в кожаном кресле сидел длинный и угрюмый инспектор Лэделл. Его поджатые губы почти скрывались под серебристыми усами, а зловещий взгляд не сулил ничего хорошего.
– Что за дерьмо ты сказал Роберту Феллберну?
Слова летели в Беттингера, точно пули, притягивая взгляды офицеров из общего зала.
– Может быть, мне следует закрыть дверь?
– Проклятье, отвечай на вопрос!
Жюль все же закрыл дверь.
– Не садись.
– У нас будет такой разговор?
– Феллберн пришел сюда за помощью, ты завел его в свой кабинет, а потом он вышел и застрелился.
– Феллберна выдоила черная профессионалка, которая вдвое моложе его. Я объяснил ему ситуацию и дал совет.
– И каким он был? «Убей себя?»
– Я сказал, чтобы он забыл о деньгах и продолжал двигаться дальше.
– И он продолжил движение. – Инспектор Лэделл посмотрел в потолок.
Беттингер сел, хотя ему это было запрещено.
– Почему ты на меня наезжаешь? Он был идиотом.
– Ты знаешь Джона Карлайла?
Внутри у детектива все сжалось.
– Мэра?
– Да уж не второго базового, который сделал сорок один хит во время своего недолгого пребывания в главной лиге в тысяча девятьсот двадцать втором году.
Жюль понял, что паршивый разговор может закончиться для него очень плохо.
Инспектор забросил в рот мятный леденец.
– Вот для тебя вопрос с единственным ответом. Угадай, кто был мужем сестры мэра Карлайла еще два месяца назад? – Босс пососал леденец. – Вариант А: человек, который явился сюда за помощью, а потом вышел и покончил с собой.
– Дерьмо.
– Да, правильно. Дерьмо. – Керри Лэделл кивнул. – Может, если б ты сказал ему что-нибудь доброе, мы бы сейчас не использовали это слово.
– И что?
– А ничего хорошего. – Босс устроил леденцу экскурсию по своему рту. – Большинство политиков не любят, чтобы их связывали с неверностью, самоубийствами и шлюхами, а придурок Феллберн устроил запеканку сразу из трех ингредиентов.
– Это скандал.
– Когда мэр узнал про то, что случилось, он позвонил полицейскому комиссару. – Инспектор щелкнул леденцом о зуб, словно взводил курок. – Пожалуйста, представь, что он ему сказал.
Беттингер мгновенно произвел экстраполяцию.
– И что теперь?
– Видишь вот это? – спросил Керри, после чего открыл каталог и положил его на край письменного стола. Его палец уперся в блестящую фотографию, на которой женщина, слишком хорошенькая, чтобы быть полицейским офицером, демонстрировала бронежилет. – Он спасает жизни, – заметил Лэделл и принялся переворачивать страницы, пока не нашел потертую фотографию эффектного мужчины, державшего в руках с тщательно ухоженными ногтями изящную штурмовую винтовку. – А еще когда тебя хотят убить, очень полезными оказываются надежные винтовки.
Инспектор захлопнул каталог, наклонился вперед и выбросил его в мусорную корзину.
– Из-за тебя мы потеряли новое снаряжение, – продолжил он. – Дерьмо, я добивался его с того самого времени, когда черные президенты еще были научной фантастикой! Но это не самое ужасное. Комиссар Джеффри теперь не уверен, что мэр утвердит наш новый социальный пакет.
– Святые угодники! – пробормотал Жюль.
Его шеф откинулся на спинку кожаного кресла.
– У нас состоялся разговор с комиссаром. Он считает, что мэр оценит, если мы избавимся от одного детектива. – Он раздавил леденец зубами и проглотил осколки. – Хочешь еще вопрос с единственным ответом?
Беттингер не сумел произнести ни слова.
– Есть ли шанс, что ты сможешь исчезнуть? – спросил Керри.
– Как при телепортации?
Инспектор Лэделл кивнул.
– Да, нечто в этом роде.
– Я этому так и не научился.
– Ну, а как насчет передозировки? Какие лекарства принимает твоя жена?
– Не выйдет. Она очень здоровая женщина.
– Какая досада.
Жюль хотел получить четкий ответ.
– Значит, я уволен?
– Я поговорил с разными людьми. Сказал, что у меня есть бладхаунд, который очень хорошо знает свое дело, превосходная ищейка, но он нагадил на бесценный ковер, и его больше нельзя держать дома. – Лэделл выдвинул ящик письменного стола. – Ты что-нибудь знаешь о Миссури?
По спине пятидесятилетнего детектива пробежали мурашки. Он ненавидел холодную погоду и всегда считал живущих на севере людей инопланетянами.
– Это такое место, верно? – неохотно ответил Беттингер.
– Недавно получило статус штата. В северо-восточной части есть город под названием Виктори. Слышал о нем?
– А он вообще существует?
– Часть «Ржавого пояса»
[2]. Имел будущее, когда азиаты еще считались выходцами с Востока. – Босс дернул плечом, и большой конверт заскользил по столу, а потом остановился на самом краю, свесившись над ним, как трамплин для прыжков в воду. – Теперь, когда ты нажимаешь на кнопку в туалете в любом месте Миссури, все смывается в этот отстойник.
