* * *
Почему Сталин не особо верил Зорге? На этот вопрос могут ответить только открытые источники — материалы на «Рамзая» засекречены до сих пор. Дело в том, что Зорге получал различную информацию от германского посла в Токио Ойгена Отта, а также от морского и военного атташе.
В марте сорок первого Зорге сообщает в Центр, что нападение Германии на Советский Союз начнется после окончания войны с Англией. А в мае он отправляет сообщение в Москву, что Гитлер запланировал войну с СССР в конце месяца. И тут же появляются оговорки: «…в этом году опасность может и миновать» и «либо после войны с Англией».
Кончился май — войны не наступило. Он шлет новую шифровку: «Война начнется в первой половине июня». Два дня спустя уточняет дату — 15 июня». После того как прошел тихо и этот срок, «Рамзай» докладывает, что война задерживается до конца июня. 20 июня он шлет новую шифровку, в которой не сообщает никаких дат, а только заверяет Центр, что война обязательно начнется.
Внешняя разведка располагала данными, что еще 15 февраля 1941 года фельдмаршал Кейтель подписал директиву о дезинформации советского военного командования относительно войны с Советским Союзом. А письмо Гитлера от 14 мая Сталину, успокоившее советского руководителя относительно агрессивных помыслов Третьего рейха, разве не повлияло на ход мыслей вождя? Ведь в этом послании он прямо указал, что готовится расправиться с Англией. Поэтому не до конца было ясно, будет ли Германия вести войну против нас в одиночку или в коалиции с кем-либо. Даже количество немецких дивизий давалось неточно, тем более танковые соединения Гитлер перебросил к границам СССР буквально за двое суток перед нападением. Вот отсюда и разнобой в оценках сил вермахта и сроках нападения.
В период хрущевского «насморка» ходила байка, сварганенная в угоду главному ненавистнику Сталина, новому хозяину Кремля, что Зорге назвал точную дату нападения Германии на СССР — 22 июня. Но это при всем уважении к Рихарду Зорге настоящая фальшивка, появившаяся в хрущевские времена.
5 ноября 1964 года Рихарду Зорге присвоили звание Героя Советского Союза (посмертно). Руководители Советского Союза почти двадцать лет не признавали Зорге своим агентом. И только после выхода фильма французского кинорежиссера Ива Чампи «Кто вы, доктор Зорге?», созданного по мотивам книги бывшего нацистского дипломата Ганса-Отто Мейснера «Человек с тремя лицами», начался процесс постепенного признания заслуг советского патриота и разведчика «Рамзая».
Эпоха 60-х годов XX века требовала новых героев. Одним из них был Рихард Зорге, которого описали и разрисовали разными красками в СССР, ФРГ, Франции и США в соответствии с господствующими там идеологиями. А ведь он был ярким человеком, а не куклой. Он жил в сложное время. Нередко оно становилось страшным. В нем варились многие наши герои, не вписывающиеся в рамки с парадными портретами. Слишком много незаслуженно черной краски оказалось на их лицах.
Сегодня о Рихарде Зорге написаны книги, статьи, воспоминания и поставлены фильмы. Вот уж действительно, к бойцам невидимого фронта слава приходит с большим запозданием, а бывает, и вовсе не заявляет о себе. А в отношении трех лиц Рихарда Зорге можно с уверенностью сказать — у него было одно лицо — советского военного разведчика!
Легендарная «Мэйси»
Не бывает безвыходных ситуаций, бывают только безвыходные люди.
Андрей Табаков
Да пусть простит меня читатель. Начну с тривиальной мысли — героями не рождаются. Они штучного происхождения и появляются на свет божий благодаря воспитанию и обстоятельствам. Одни говорят — несчастна та страна, у которой нет героев, другие утверждают — несчастна та страна, которая нуждается в героях.
Ромен Роллан же пришел к пониманию, что герой делает то, что можно сделать, Другие этого не делают. В 1990-е годы — годы всероссийского позора либеральная шушера горлопанила: «Патриотизм — убежище негодяев!» Тогда в моде были крикливые благоглупости типа когда война кончается, из укрытий вылезают герои или каждый герой в конце концов становится занудой. Сегодня это стадо приумолкло, видя, что страна стоит на пороге такой войны, в которой в золу могут превратиться и планета Земля, и все человечество по вине воинствующих англосаксов и их подпевал — ненавистников России. Именно США и Англия, бывшие наши союзники по Второй мировой войне, были готовы после победного 1945 года несколько раз нанести ядерные удары по Советской России, и только наличие ракетно-ядерного щита и меча отрезвило горячие головы ястребов из янки и томми.
Именно на пике холодной войны на горизонте появилась советская патриотка, которая согласилась вступить в тайную борьбу с новым подлым противником, глашатаем американской «демократии», после прививок которой умирали страны и гибли миллионы ни в чем не повинных людей. Ее имя — Мария Дмитриевна Доброва.
Родилась в 1907 году в Минске в рабочей семье, русская, девичья фамилия Суковкина. Анри Барбюс писал, что в России он увидел народ, умеющий мыслить. И именно в России скорее, чем в какой-либо другой стране, суждено в наши дни появиться великим откровениям как в смысле практических преобразований, так и в области мысли.
Как писал Игорь Дамаскин в своей книге «Разведчицы и шпионки» в главе «Шаг в пустоту», с юности Мария Доброва проявила необычные способности к языкам. Легко овладела английским и французским и, получив музыкальное образование, стала выступать на профессиональной сцене.
Ей, как талантливой певице, прочили блестящее будущее. Брак с любимым человеком, рождение сына, казалось, ее ждет безоблачная и счастливая жизнь. Но все рухнуло в течение нескольких месяцев: заболевает и умирает муж, а вслед за ним и ребенок. От горя и психологического удара она теряет голос.
Вскоре начинается война в Испании. Мария рвется туда и добивается своего: в 1937–1938 годах она в качестве добровольца участвует в войне. Вернувшись, учится и работает переводчицей.
Но с началом Отечественной войны идет работать простой санитаркой в ленинградский госпиталь. Иногда тихонько поет, а вернее, сиплым голосом рассказывает раненым любимые песни. Знакомый режиссер, услышав об этом, положил ее историю в основу фильма «Актриса».
Окончилась война. Мария возвратилась к любимому делу — языкам и несколько лет проработала референтом-пере-водчиком в посольстве СССР в Колумбии.
Вернувшись в Ленинград, она защитила диссертацию на степень кандидата философских наук. Ей в то время было уже 44 года. И вдруг Марии предложили работу в военной разведке. В пользу этого говорили: знание языков, опыт работы за рубежом, умение применяться и приноравливаться к любой обстановке. Мария дала согласие… После окончания курсов она получила легенду, иностранный паспорт, новое имя — Глен Марреро Подцески и, естественно, псевдоним — «Мэйси».
Вскоре американка Подцески, сменив несколько паспортов, через Вену добралась до Парижа. Там ей предстояло овладеть новой профессией. Она поступила в институт косметики Пьеторо и успешно закончила его. Получив диплом, вернулась в Москву, где завершила подготовку к работе в Соединенных Штатах.
