– По правому борту чисто! – сообщил Холт, буквально на мгновение приподнявшись над фальшбортом. Если бы они миновали таможенную заставу, то даже не заметили бы этого, настолько надежно завеса дождя укрывала все вокруг.
– Видимость не больше пяти метров! Я едва вижу берег! – отозвался Мидас с другого борта.
– Плевать на берег, – огрызнулся Уивер, выводя лодку на середину реки, где вокруг был лишь дождь.
Холт принялся вычерпывать воду, и через минуту Мидас присоединился к нему. Номад занял позицию на носу, пытаясь одновременно и высматривать возможные препятствия на пути, и не высовываться, чтобы не привлечь молнию. Темное пятно показалось в воде, ощетинившись ветками.
– Впереди обломок дерева, – закричал Номад. – Право руля!
– Право руля! – эхом откликнулся Уивер, уводя лодку в резкий вираж.
Река вздыбилась волной, грозя опрокинуть лодку, но гигантский клубок корней и веток проплыл мимо, и Уивер вернулся на прежний курс вверх по течению. Правда, не прошло и минуты, как сверкнула очередная молния, по лесу пронесся стон, и огромное дерево рухнуло в воду прямо перед лодкой.
– Держитесь! – завопил Уивер, но его голос напрочь заглушил гром, а дерево тем временем стремительно приближалось, подгоняемое течением. Лодка круто ушла вправо.
– Впереди! – рявкнул Номад, но было уже слишком поздно.
Лодка содрогнулась всем корпусом, и удар вытолкнул судно обратно на середину потока. Корни дерева широко раскинулись в стороны, оплетая корпус, словно когтями, и утягивая за собой.
– Нам не справиться! – заревел Холт.
– Поверь мне! – откликнулся Уивер и вырубил двигатель.
Бурное течение немедленно подхватило их, все быстрее унося туда, откуда они недавно приплыли. Массивное дерево тянулось за ними, своими густыми ветвями перекрывая едва ли не половину реки.
– Что за черт? Мы сейчас вернемся к началу пути!
– Я сказал, поверь мне!
И в этот момент Уивер вновь дал полный вперед. Корни дерева начали стремительно приближаться, в то время как лодка рвалась против течения. Номад проворно рухнул на дно, и на несколько секунд был слышен лишь скрежет древесины по бортам… А затем они вырвались на открытое место, в то время как дерево осталось позади и почти сразу исчезло из вида. Уивер вновь подвел лодку к восточному берегу.
– Что за дерьмо? – взбесился пришедший в себя Номад. – С чего ты вообще решил, что мы прорвемся?
Уивер выглядел довольным собой до безумия:
– Листья обычно крепче, чем корни. Я знал, что у нас хватит силы, чтобы пробиться насквозь… теоретически.
– Ты совсем с катушек слетел! Просто… в общем, спокойно проведи нас вверх по течению, и больше никаких выкрутасов!
– Есть, сэр, в следующий раз я позволю нам утонуть, – и Уивер вернулся к своему занятию, точно веселый Харон на напитанном дождем Стиксе.
Интерлюдия – Уивен
– Это, – констатировал Корей Уорд, – бессмысленно.
Цель звали Салим аль-Рахман по прозвищу Торговец. Он был важной шишкой в ИГИЛ и ключевой фигурой в финансовых схемах Исламского государства. Именно Аль-Рахман курировал перекачку денег ИГИЛ через черные рынки Турции и Ливана. Он же держал в своих руках подпольную торговлю редкими артефактами, за счет которой финансовое состояние группировки всегда было на высоте. В частности, именно ему пришла в голову идея уничтожить Пальмиру, чтобы поднять до небес цены на уцелевшие артефакты, конечно, предварительно скупленные на свободном рынке и тщательно каталогизированные. Именно он скрупулезно искал и выбирал дилеров и аукционистов, которые были бы готовы продать такие предметы по достойной цене. В отрыве от обмена исторического наследия на звонкую монету он координировал работу сложной системы передачи средств между ИГИЛ и широкой сетью ее союзников, обеспечивая движение финансовых активов исключительно в правильном направлении.
У него не было громкой репутации Абу Салеха или легендарной славы Абу Сулеймана ан-Насира, но аналитики единогласно признавали его одним из самых опасных представителей ИГИЛ, а его действия ежегодно приносили в бюджет организации миллионы долларов.
В настоящее время он находился в Узбекистане, и кто-то в Пентагоне решил, что это отличная возможность с ним покончить.
Можно было подумать, размышлял Уивер, что узбекское правительство только радо помочь в обезвреживании Торговца. Связанный с ИГИЛ вилоят
[17] занимал значительную территорию и упорно пресекал вялые попытки страны избавиться от него. Только вот отношения между Узбекистаном и Вашингтоном в последнее время оставляли желать лучшего, так что о запуске беспилотников или о любых других намеках на широкомасштабную операцию стоило забыть сразу.
Другими словами, нужно было действовать по старинке. И очень тихо. Как утверждали аналитики, шансы повторно выйти на след аль-Рахмана стремились к нулю. Если не покончить с ним сейчас, другой возможности могло и не представиться. А вот эффект от его захвата мог бы быть градииозным.
– Или, – проворчал себе под нос Уивер, – они просто поставят кого-нибудь другого на его место.
Снайпер лежал на каменистой возвышенности, откуда открывался отличный вид на наспех построенный аэродром к востоку от Тепара. Маскировку обеспечивал мелкий кустарник, который снайпер приготовил за минувшие с момента прибытия два дня. По данным РЭР
[18], на контакт с целью отводилось трехдневное окно и указывалась наиболее вероятная точка. После того как Уивер и его отряд отправились на задание, они высадились на границе с Киргизией и совершили марш-бросок через не самую приятную местность, чтобы добраться сюда. Остальные бойцы располагались в укрытии и были готовы помочь, если ситуация выйдет из-под контроля, но именно Уивер находился на острие атаки, правда, в настоящий момент мог только выжидать. Некоторое время он развлекался попытками рассчитать возможные действия противника в любой точке аэродрома и в окружающей местности, но это быстро наскучило. Оставалось лишь запастись терпением.
Он потянулся и аккуратно поправил камуфляжную сетку, покрывающую Remington MSR. Еще не хватало, чтобы какой-нибудь случайный блик выдал его местоположение. Винтовка была покрашена матовой черной краской как раз на такой случай, но Уивер никогда не скупился на внимание к деталям. Достаточно было самого маленького участка облупившейся с блестящего металла краски, чтобы все испортить, и тогда лучшим вариантом будет сворачивать миссию.
О худшем варианте ему и вовсе не хотелось думать.
