Было видно лишь пыль и тела людей, стремительно исчезающие из вида.
– Погоня окончена, – хмыкнул он, оборачиваясь. – Похоже, дальше все чисто…
И в этот момент Сэйдж со стоном опрокинулся на спину.
– Что у вас там за чертовщина? – тут же среагировал Уивер.
Номад рванулся к лидеру отряда. Он уже заметил кровь и то, как Сэйдж зажимает рукой бок.
– Сэйджа подстрелили! Жми давай!
Дело было плохо. Это Номад понял сразу. Рана в боку и вторая в плече; еще несколько пуль остановил бронежилет, но даже двух было достаточно, чтобы понять, что Сэйдж нуждается в немедленной медицинской помощи.
– Вертушка на подходе к точке эвакуации!
– Передай, что у нас двое раненых. Один тяжелый. Пусть будут готовы взлетать, как только мы окажемся на борту.
Номад принялся разбираться с экипировкой Сэйджа. Если только он сможет добраться до ран, если только сможет остановить кровь, если только вертушка не подведет…
Он на мгновение поднял голову, чтобы взглянуть вперед поверх кабины водителя. Все его руки покрывала кровь командира. До безопасной зоны было еще очень далеко.
Глава 1
Осторожное прикосновение к плечу заставило Номада проснуться. Он огляделся, не без удивления констатируя, что вокруг не пожухлая трава украинского поля, а стандартная обстановка больничной палаты. Стены были покрашены в белый цвет, сквозь высокие окна проникали бледные лучи зимнего солнца, в воздухе дрожал мерный писк медицинского оборудования, подключенного к неподвижному телу на койке в коконе всевозможных трубок.
«Районный медицинский центр Ландштуля», – послушно подсказала память. В эту немецкую больницу они обращались в случае крайней необходимости. На койке лежал Сэйдж. По количеству проводов и приборов вокруг его вполне можно было принять за героя заправского боевика.
– Майор Перримен. Как он?
Номад оглянулся: давненько к нему никто не обращался по званию и настоящей фамилии. В дверях стоял Корей Уорд, он же Уивер. Выражение его лица и поза выдавали тревогу. Он осунулся и выглядел уставшим. Номад чувствовал себя точно так же.
– К чему эта официальщина, Уорд? Сэйдж пробыл в операционной восемь с лишним часов. Я с ним с тех пор, как его оттуда вытащили. Доктора говорят, что шансы есть, но… – Голос Номада дрогнул. – «Шансы есть» врачи говорят вместо «черта с два мы знаем, чего ждать». А это вовсе не то же самое, что «с ним все будет хорошо».
Уивер кивнул:
– Тогда ему лучше спать дальше. К сожалению, нам пока такая роскошь не светит.
– Хм? – Номад встал и потянулся, так что его позвоночник громко захрустел. Звук был похож на выстрелы из игрушечного пистолета и резко контрастировал с электронным писком и гудением машин, которые поддерживали жизнь Сэйджа.
Уивер махнул рукой в сторону коридора:
– Старик хочет поговорить с нами. С тобой – в первую очередь. Он в курсе, что дело в объекте.
– Старик в Джорджии. – Номад устало потер глаза, прогоняя остатки сна. – Или нас перебросили в Беннинг
[2], пока я спал?
– Нет. Внизу есть зал для телеконференций. Его организовали с учетом предположения, что людям может захотеться пообщаться друг с другом без предварительного девятичасового полета. Нам надлежит прибыть туда, как только ты закончишь с нашей спящей красавицей. – Уивер демонстративно втянул носом воздух. – И, предположительно, примешь душ. Ты пахнешь так, будто вылез из украинской канализации.
– Сточной канавы, – устало поправил Номад. – Ладно. Встретимся там через двадцать минут.
– Звучит разумно, – одобрил Уивер и шагнул обратно в коридор, но вновь оглянулся через плечо. – Прости, дружище. Я бы хотел дать тебе поспать подольше, но раз Старик вышел на связь после всего произошедшего, говорить он явно не о погоде собирается.
– А ведь это могло бы быть неплохо для разнообразия, – хмыкнул Номад и подошел к своему рюкзаку, лежащему на соседнем кресле.
– Душевая прямо по коридору и…
– …направо, а затем налево. Я не первый раз здесь, Корей.
Уорд поднял руки в примирительном жесте:
– Ладно, ладно. Увидимся через двадцать минут. Надеюсь, ты успеешь избавиться от этого запаха, – с этими словами он наконец ушел.
Номад проследил за ним взглядом, потом подошел к кровати. Глаза Сэйджа оставались закрытыми, дыхание – тихим, а кожа – бледной настолько, что отливала синевой.
– Выглядишь как кусок дерьма, – тихо произнес Номад. – Но тебе стоит выкарабкаться, хотя бы чтобы надрать мне задницу за эти слова. Договорились?
Ответом было лишь тихое шипение воздушного насоса и мерный писк приборов, подсказывающие, что Сэйдж еще жив.
* * *
Конференц-зал Ландштуля оказался весьма приятным местом, и это заставило Номада предположить, что обычно он используется для других целей. Одну стену занимала огромная телевизионная панель. Перед ней размещались стол и два кресла. Еще несколько стульев хаотично занимали оставшуюся площадь. Все вокруг было светло-бежевого цвета, кроме бледно-зеленых стен, на которых выделялись фотографии различных мест, где доводилось бывать американским военным.
Заходя в комнату, Номад чувствовал себя почти человеком. Его густая борода, тут и там пронизанная седыми прядями, была аккуратно расчесана, а щеки раскраснелись от предшествующих попыток избавиться от мерзкого зловония. Он переоделся в чистую, хоть и не самую опрятную униформу и спрятал уставшие глаза от яркого искусственного света за стеклами дешевых солнцезащитных очков.
Уивер сидел за столом. Его свежая форма выглядела как с иголочки, а сапоги были безупречно начищены, в отличие от обуви Перримена. На столе перед ним стояла чашка чая. Уорд что-то увлеченно читал на своем защищенном планшетном компьютере и периодически посмеивался. В ответ на безмолвный вопрос Перримена он пояснил:
– Financial Times. Лучше любых анекдотов.
– Согласен. – Перримен занял свободное кресло. – Как включается эта штука?
Вместо ответа Уивер отложил в сторону ЗПК, выпрямился и защелкал кнопками на пульте дистанционного управления, пока экран на стене не засветился, демонстрируя знакомое лицо подполковника Скотта Митчелла. Старика. Под руководством Митчелла «призраки» провели больше миссий, чем Номад мог припомнить, но затем Пентагон забрал его к себе. Теперь Старик возглавлял всю Группировку специального назначения и присматривал за «призраками» как за собственными детьми.
