– Не был прописан, – вынужденно признался я. – Хм…
– Хм…
– Доброе утро, – поздоровалась с ЧБ одна из пассажирок шлюпки, первая поднявшаяся на мостик – беспрепятственно причем – и шагнувшая сразу же к главе Неспов. Эльфийка, уровень заоблачный, грудь весьма и весьма пышная. Судя по всему, у нее какой-то магический класс, причем не боевой, не атакующего типа. Это что-то из разряда поддержки. Игровой ник непонятный. Фиделис Фиш.
Девушка с грудью? Там самая из реала? Очень уж похожа… но таращиться я не стал, попытался углубиться в чтение, хотя появление отца выбило меня из колеи. Чего мой предок забыл в виртуальном морском походе? Ему реальных не хватает в жизни?
– Рос, – переговорив с девушкой эльфийкой, глава Неспящих шагнула ко мне и тихо спросила: – Та инфа, что передал мне Злоба по поводу эффекта «Живая кровь Великих». Он все еще на тебе?
– Да.
– Супер. Внезапный подарок судьбы. Будь добр, примерь-ка одежку.
К этому моменту на боевом мостике появился большой ящик из темно-синего камня, испещренного защитными сверкающими рунами и опутанного серебряными и медными цепями.
– Открывай сундучок и надевай. Там три предмета.
– Погоди-ка… – замялся я. – Пара рун мне знакома. Это случайно не те руны, что накладывают на сундуки и ящики, содержащие проклятые предметы?
– Ты угадал, – засияла Баронесса. – Проклятая экипировка. Богом проклятая.
– Случайно не Гравиталом? – вырвалось у меня.
– Нет. А что насчет Гравитала?
– Да ничего… Ты правда хочешь, чтобы я надел проклятую богом экипировку? Там же штрафы страшные. И процентов девяносто, что после этого я не смогу их снять самостоятельно. Только через храм и мощный ритуал. Да ты и сама знаешь.
– Знаю. Проклятье мощное. Очень. Но тебе-то чего бояться? – удивленно воззрилась меня девушка.
– О! – понял я наконец, вспомнив одну из особенностей эффекта «Живая кровь Великих».
– Открывайте, – велела глава Неспящих, и двое игроков в секунду сняли цепи и откинули крышку, сразу же отступив в сторону. Из открытого ящика поднялось черное курящееся облако, пронизанное золотыми и багровыми вспышками. Жуть какая… это очень мощные проклятья…
Впрочем, временно мне на божественные проклятья плевать.
Баронесса словно прочла мои мысли и добавила, видя мою нерешительность:
– Рос, у нас была возможность попросить для тебя мощное благословение на ману и мудрость от одного светлого божества, покровительствующего лекарям и магам-целителям. Но после того как ты получил иммунитет, вся эта затея накрылась медным тазом. А благословение должно было тебе дать дополнительные пятнадцать процентов маны и сто пунктов мудрости ровно на сутки. Как мне прикажешь восполнить потери? Веселыми танцами нагишом вокруг мачты флагмана под чарующие звуки жемчужной арфы?
Я хотел брякнуть: «Неплохо было бы взглянуть», но вовремя прикусил язык и захлопнул дурную пасть. Не дай боже, до Киры дошло бы… и большой вопрос, кто бы тогда вокруг мачты нагишом бегал в танце задорном…
– Иммунитет не позволит получить благословение и от походных храмовых жрецов – у них он тоже завязан на божественную магию. Ну? Что прикажешь делать?
– Понятно, – кивнул я, делая шаг к ящику. – Но прошу не забывать, что я в тот город не сам сунулся и в тот водоворот прыгал по прямому указанию злобного гуру. Это я на тот случай, если попытаетесь завести тему с названием «Ты сам во всем виноват».
– Это я понимаю. Кстати, а с чего ты получил такой эффект? Как-то связано с кланом Мертвых Песков? – Взгляд цыганки-полукровки попытался прожечь в моем лбу дыру, не преуспел и скользнул ниже, к моим пальцам, но кольца на них не увидел. Костяное кольцо, подаренное Алишанной, с очень недавних пор хранилось в крайне надежном месте.
– С кланом Мертвых Песков? – переспросил я. – Да нет. Просто Злоба брякнул что-то про движения моих голых ягодиц и солнечные зайчики. Вот и слетелись всякие звездатые извращенцы… кстати, ты бы поговорила со Злобой, пусть уймет свои глубинно-потаенные эротические фантазии.
Опустившись около ящика, я продолжил громко изливать обиду и претензии, не обращая внимания на живо навостривших уши игроков, присутствующих на мостике:
– Ты поставь себя на мое место. Представь, едем мы по заброшенным древним руинам, где хоть закричись, но никто на помощь тебе не придет. И тут вдруг он и говорит хрипящим шепотом: «Раздевайся и танцуй, лови попой зайчиков!» Хорошо хоть потом добавил, что ловить именно солнечных зайчиков надо… Я как услышал, так сердечко и обмерло, хотел уж сказать, что я не такой, что такой ценой ману не хочу…
К этому моменту моей речи около пяти советников в судорогах опустились на пол, Баронесса оперлась рукой о мощный дубовый стол, сплошь закрытый картами и приборами, прикрыла лицо ладонью. Я же горько продолжал изливать душу:
– А если, говорит, не разденешься, в зыбуне тебя утопим. А идущий за ним паладин еще что-то добавляет про хоровой пук… тут мне совсем поплохело. Не так я представлял свою смерть в пустыне… ладно там от рук кочевников, но тут ведь что получается? Что помру я в зыбуне, с попой сплошь в солнечных зайчиках, а над могилкой моей раскаты хорового пука эхом звучать станут… оно мне надо? Это что за смерть такая? Это что за почести? Ребят, есть у кого валерьянки пару капель? А?
Ответом было сдавленное блеяние, кто-то пытался уползти с мостика, остальные застыли в напряженных позах и судорожно хрюкали, безуспешно стараясь сдержать гомерический хохот.
– Тяжела судьбинушка Навигатора…
– Ох, Рос, – качала головой ЧБ, закрыв лицо ладонями. – Ох… ох… за что ты так… Злобе же каюк теперь… проходу не дадут… будут его глубинно-потаенными эротическими фантазиями интересоваться…
– Та пустыня мне навсегда в душу запала, – тяжко вздохнул я.
– Ох…
– Так, – уже совсем другим тоном произнес я, доставая из ящика первый предмет. – Рубашенция… тряпье…
В моих руках покачивалось даже не тряпье, а рванье. Некогда это была хорошая шелковая белая рубашка с темно-синим воротником. Но годы взяли свое. Такое впечатление, что сразу после покупки рубашку надели и больше не снимали очень долгое время. Спали в ней, ели в ней, купались в болотах тоже в ней, равно как и принимали кислотные ванны, плавали брассом в огненных озерах и ныряли в помете иглокожих скунсов. Сплошные грязевые разводы были соединены вместе неумелыми стежками разноцветных ниток; там, где дыры были слишком большие, их накрыли кособокими заплатами. А затем владелец рубашки помер страшной кровавой смертью, и, само собой, помер он именно в рубашке, которую сняли уже с трупа.
– И вот в это ты решила облачить Великого Нави? – поинтересовался я. – Самой не стыдно?
– Ты на свойства взгляни, – мягко посоветовала девушка. – Попристальней.
Послушавшись, я взглянул. И удивленно цокнул языком. Ого…
