Одного вида этой блондинки в шелковом халате было вполне достаточно. Сейбр закрыл глаза. Видение нежной кремовой кожи, изящных изгибов тела и обнаженных ног будет преследовать его по ночам, прогоняя сон.
Пламя мысли и соблазнительное зрелище не могли не побудить к действиям. Капитан открыл глаза и вошел в помещение, – Обязательно ли капать на ковер? – мягко спросил он.
Девушка резко повернулась, не в силах сделать вздох, и полотенце упало… Некоторое мгновение она стояла неподвижно, высокая грудь вздымалась в такт учащенному дыханию. Кит тщетно пытался совладать со своими чувствами. Девушка издала то ли всхлип, то ли стон и, схватив халат, прижала его к груди. Масса нежного зеленого шелка не могла Как следует прикрыть прекрасное тело, и Анжела судорожно попыталась расправить одеяние. Ее быстрые движения напомнили корсару испуганную бабочку.
– Он не скроет многого, – спокойно заметил капитан. – Так что вам лучше надеть его.
Девушка стояла, широко раскрыв глаза, такие же зеленые, как и халат, который она держала в руках. Краска стыда залила щеки, горло, вплоть до ложбинки между грудей. А Кит немного подумал и сказал:
– Ну, по крайней мере, прикройте наиболее соблазнительные места. Конечно, это зрелище мне очень нравится, но разве вы не подумали о том, что можете простудиться?
Его последние слова словно разбудили девушку. Она шмыгнула за ширму, послышался шелест шелка, сопровождаемый гневными словами:
– Да как вы смели!
– Смел что? Войти в свою собственную каюту? – Кит скрестил руки на груди. – Я дал разрешение на быстрое омовение в своей, заметьте, каюте. Это я говорю на тот случай, если вы забыли. Однако я не давая разрешения навсегда здесь обосноваться. А где ваш воздыхатель, зеленые глаза?
– Думаю, вы Имеете в виду нашего стража? – выпалила из-за ширмы Анжела. – Он вышел привязывать пушечные ядра к несчастным узникам. Так, кажется, поступают пираты?
– Да, иногда, – согласился Кит. – В других случаях мы насилуем хорошеньких женщин. Или вы забыли?
– Ни на секунду! – Мисс Линделл показалась из-за ширмы. Шелковый халат был полностью обмотан вокруг нее. Обнаженной кожи почти не было видно, но одеяние прилипло к мокрому телу, давая возможность воображению дорисовать полную картину.
– Вы, кажется, находите это интересным, капитан Сейбр? – жестко произнесла девушка, и Кит понял, что пленница не правильно истолковала его реакцию.
Приподняв бровь, мужчина ответил:
– Вовсе нет. Раздражительным или раздражающим, если правильно описать мои ощущения на данный момент. Почему, когда я захожу сюда, то нахожу вас и вашу горничную полуодетыми? Вы что, не знаете, что нужно одеваться?
– Конечно, но люди редко купаются в одежде. По крайней мере, цивилизованные люди…
– Ага, значит, насколько я вас понял, вы не относите себя к их числу, мисс Высокомерие?
– Именно так, Мужчина прошел вперед, даже не задумываясь о своих возможных действиях, и, схватив ее руку, притянул девушку к себе. Его пальцы сжали нежную женскую ладошку.
– Вы так чертовски высокомерны… Вам никогда не приходило в голову, что если бы вы оказались на моем месте, то вели бы себя еще хуже?
– Очень сомневаюсь в том, что я совершила бы столько преступлений, сколько вы.
– Да? – пират громко рассмеялся. – Да, думаю, вам нравится думать так, однако я не знаю, насколько бы вы были вежливы, если бы оказались перед лицом медленной смерти или стали бы свидетелем смерти того, кого знали и любили… Неужели вам кажется, что ваша вежливая просьба остановит палачей и те сжалятся над жертвами? Может, все-таки поищете оружие, найдете его, и враги падут мертвыми к вашим ногам?
Девушка побледнела, глаза приобрели какой-то темно-зеленый оттенок. Кит покачал головой:
– По выражению вашего лица я вижу, что для вас это – полнейшая чепуха. Но уверяю вас, милая, что попади вы в переплет, то сделали бы то же самое. Вы борец и победитель.
Я заметил в вас эти качества в самый первый день нашего знакомства, когда вы ударили меня коленом в пах. Думаете, что не стали бы бороться? Да вы делаете это с самой первой минуты пребывания на корабле. Слава Богу, что оружием являются слова…
– А чего вы хотите от меня? – хриплым голосом спросила Анжела. – Чтобы я поддалась на уговоры и исполняла бы ваши приказы и прихоти? Сдалась бы без сопротивления на милость победителя?
– Нет. Я никогда и никому не советую склонять голову. В конечном итоге такое поведение губительно.
Глаза пленницы метали молнии, она попыталась вырваться. Однако корсар не отпускал ее. И девушка сердито проговорила:
– Тогда зачем вы мучаете меня? Если вы одобряете непокорность и способность сопротивляться, и все же стараетесь подавить меня?
– Да потому, что я не одобряю непокорность по отношению ко мне, – смеясь, заявил Кит. – Это зависит от многих обстоятельств, дорогуша. Я не задаюсь целью причинить вам вред, а лишь хочу избавиться от вас. Но есть другие, которые желают обратного.
– Прежде я никогда еще не встречала человека, который бы заслуживал большего порицания, чем вы, – твердо сказала мисс Линделл, и мужчина отпустил ее при новой попытке вырваться.
Улыбка приподняла уголки его губ. Он не смог сдержаться. Перед ним находилось энергичное, упрямое и своевольное маленькое создание, и его раздражение быстро улетучилось от ее гневных, но бесполезных слов.
При виде улыбки на лице пирата Анжела почувствовала, как ее захлестывает волна гнева, а в глазах разгорается яростное пламя:
– Будьте вы прокляты! Мужчина рассмеялся:
– Я уже проклят не единожды и очень давно, дорогуша. Но я одобряю употребление ругательств, особенно в вашем исполнении. Несколько разнообразьте ваш запас слов, и вы станете полноправным членом пиратского экипажа.
– Членом шайки жестоких палачей, поправших закон и моральные устои? – фыркнула пленница. – Не думаю, что такое возможно. Для того, чтобы чувствовать себя здесь, как дома, мне надо зайти слишком далеко в дебри бесчеловечности…
Схватив девушку за волосы и откинув ее голову назад, пират заставил несчастную замолчать. Поток критических замечаний мгновенно прекратился. От гнева голос Сейбра звучал хрипло:
– Хотел бы я посмотреть, насколько высоки окажутся ваши моральные принципы, когда вы узнаете о жизни этих людей. Некоторые из них были приговорены к смерти за то, что украли кусок хлеба, чтобы накормить голодных детей. За это их назвали преступниками и отправили на галеры. Если бы им не удалось бежать, большинство из них уже кормило бы червей, потому что наши законы считают нормальным и высокоморальным, когда заходятся в крике голодные дети, но находят бесчеловечным и жутким, когда человек вынужден красть, чтобы накормить их. О, вижу, вы не верите мне. Конечно, намного проще жить так, как вы, полагая, что жизнь – засахаренные фрукты и горячий хлеб…
