Дом словно вымер. С очень похожими ощущениями Денис возвращался в него во времена противостояния с «белыми сталкерами», когда Ворон остался в Периметре. Тогда тот тоже не собирался пропадать, просто так вышло: прикрывал отход группы и не успел уйти.
На кухне возле раскрытого ноутбука стояла кружка с недопитым кофе. На спинке стула висела небрежно брошенная рубашка: зацепилась воротником и все никак не могла сползти на пол.
Ворон собирался впопыхах. Странно, ведь, когда Денис проснулся, все выглядело обычно. Бодрый, хитро ухмыляющийся напарник сунул ему под нос кружку и необидно принялся ерничать на предмет того, что ночью нужно спать, а не решать «семейные» проблемы московских родственников (тем паче они даже не люди). На вопрос, сколько выпало отдыха ему самому, Ворон повел плечом и показал два пальца, сложив в знаке «победа».
«Мне в Зону не идти, тебе – тоже. Отоспимся на ученом совете, – заявил он и спрятал зевок в кисти руки. – Пей».
В кружке оказался не просто кофе, а его ирландский аналог.
«Не смей возмущаться. Две капли после кошмарной ночи еще никого не убивали, а пользу приносили немалую».
Денис вздохнул, заварил себе кофе и уселся за стол, пододвинув к себе ноутбук. Обычно ему и в голову не пришло бы проявлять неуместное любопытство. Вряд ли какая-нибудь страничка в Интернете могла подтолкнуть напарника к желанию уйти, но не проверить Денис все же не мог. Вкладок было штук десять, но вряд ли они могли дать зацепку: три вели на книги, которые Ворон читал с экрана, остальные – на музыку и фотографии. Он просматривал снимки – самые обычные, каких в Гугле больше, чем звезд, видимых с планеты Земля. Запрос выглядел странно: «мечта Анастасия». Посреди экрана висела совсем древняя (судя по старой бумаге и отсутствию колера) фотография. С нее смотрела девушка в темном платье и платке, из-под которого падала на грудь толстая светлая коса. Пожалуй, настолько красивых людей Денис среди сверстников не встречал. Он прошел по ссылке, прикрепленной справа от экрана, но страница оказалась несуществующей. В его распоряжении остался только образ, призрак неизвестного, вероятно, давно уже обзаведшегося внуками, если не правнуками человека: той, которую зачем-то искал Ворон.
«А ведь вчера он вернулся много позже, чем намеревался. Почему?» – подумал Денис. Утром он так и не успел расспросить: оставил на потом, только подходящего времени так и не выдалось.
Не имело смысла терзаться, как и пытаться выудить все ответы из воздуха. Денис достал мобильный телефон, завел будильник на четыре часа вечера и сделал самое умное, что сейчас мог: отправился отсыпаться.
К вечеру подтянулись общие знакомые. Наверное, из благих побуждений они старались выглядеть бодрыми и не обеспокоенными, но Денис не мог отделаться от ощущения, словно происходит нечто вроде поминок. К шести вечера стало окончательно известно: ни в пущинский госпиталь, ни в серпуховские, чеховские и даже тульские больницы мужчин, внешне хотя бы отдаленно напоминающих Ворона, не поступало. Тех троих, которые угодили в Звенигород, Клин и Калугу и хотя бы являлись брюнетами, Роман проверил лично. В морги, впрочем, тоже никого похожего не привозили.
Телефонный звонок прогремел около восьми, и от него подскочили все, кроме Дениса. Он точно знал, кто звонит – просто ощутил, и все, еще до того момента, когда глянул на экран с высветившимся номером. В любое другое время, да еще и памятуя недавние ночные мучения, он послал бы Никиту далеко и надолго, теперь же полетел на назначенную встречу, словно на крыльях, уж слишком душно сделалось в собственном доме.
Никита ждал его в главном парке Пущино у фонтана. Сидел на бортике и ел мороженое, словно самый обычный человек, знающий о трагедии, произошедшей в Москве, поскольку постольку и только из новостных каналов. Новые темно-синие джинсы и расстегнутая ветровка. Красная футболка под ней с логотипом «Найк», новенькие кроссовки и неизменные зеркальные очки, не позволяющие случайным прохожим заглянуть в глаза.
– Как-то слишком часто мы стали встречаться, – заявил Денис вместо приветствия.
– Приходится.
Денис уселся рядом с ним и посмотрел на потрескавшийся асфальт. Могучие корни старых лиственниц и сосен приподнимали его, выползая из глубины земли.
– Я знаю о Вороне, – сказал Никита.
– И пришел поговорить со мной о нем? – Денис попытался отогнать раздражение, но ничего не вышло. – Клянусь, если это ваших рук дело…
– Нет, – ответил Никита и покачал головой прежде, чем Денис договорил свою угрозу. – Однако мы можем помочь.
– Вот уж в чем я точно не нуждаюсь, – процедил Денис сквозь зубы.
– Жаль. Значит, нам придется искать его без тебя. – В отличие от него Никита казался самим спокойствием.
Денис поднял на него удивленный взгляд. Он не спрашивал, но Никита понял правильно и принялся объяснять: путано, но вряд ли кто-либо вообще сумел бы четче и внятнее.
– Ты необычный человек, но и он – тоже, причем давно, порядком дольше тебя. Вы связаны. Он чувствует тебя, но ты блокируешь себя абсолютно так же, как во время разговоров во сне.
– Ворону я доверяю в отличие от вас.
– Доверие в данном случае абсолютно не важно, – заверил Никита. – Ты воюешь только с собой. И блокируешь ты опять же лишь себя.
Пожалуй, эти слова, сказанные в любых иных обстоятельствах, вызвали бы лишь ссору.
– Какая теперь разница? – спросил Денис. – Не во мне же дело.
– Ошибаешься. – Никита доел мороженое, встал с бортика и ушел выкидывать обертку в одну из урн, расположенных вместе с лавочками по периметру пешеходной дорожки вокруг фонтана. Денис остался сидеть. Даже вздумай Никита уйти, догонять его не стал бы.
– Ты никогда не задумывался, как я умудряюсь находить вас? – спросил Никита, возвратившись.
– Можно подумать, мы… я скрываюсь, – хмыкнул Денис. – В другой город не переезжаю, телефон не отключаю, в кругосветные турне отправляться не собираюсь.
– Однако, если ты в институте, я подхожу к КПП, а в том случае, когда находишься дома, просто звоню. Пару раз я навещал вас в серпуховском офисе «Спасения», – напомнил Никита. – Думаешь, мне благоволит удача? Или очередная случайность?
– Не знаю, – признался Денис. – Я никогда не задумывался об этом. И вообще-то мне безразлично, – добавил он.
– Благодарю за искренность и честность, – улыбнулся Никита.
– Обращайся.
– Нет, ты не понял. Я действительно ценю то, что ты не врешь мне и не изображаешь заинтересованность в отличие от слишком многих людей, встречаемых мною, к примеру, в вашем ИИЗ, – заверил Никита. – Ты недолюбливаешь меня абсолютно так же, как… ну, ваш Нечаев тот еще тип. Однако в отличие от него не улыбаешься при встрече и не пытаешься заговаривать зубы.
Нечаев Денису не нравился тоже, а вот Ворон поддерживал с ним приятельские отношения.
– Он не мог уйти сам, – высказал Денис то, что мучило с тех пор, как отогнал домой разбитую «Хонду». Роман уже обещал позаботиться о ней и восстановить.
