Посредник повел девушку к другому купцу, который тоже был старик, но с крашеный бородой.
«Ты совсем сошел с ума! – сказал невольница. – Этот человек прячет свой седину под краской – значит, он имеет сомнительнейший нрав и кучу пороков под личиной добродетели!» Купец с крашеный бородой тоже обиделся.
Посредник оставил девушку у входа в третий лавку и тихонько сказал хозяину: «Господин, я боюсь вести невольницу. Это злой язык».
«Я не боюсь! – гордо сказать третий купец. – Веди!»
Посредник привел в его лавку девушку.
«О, господин! – спросил невольница. – Ты имеешь дома подушки, набитые кусочками меха?»
«О, красавица красавиц! – ответить купец. – В моем доме десять таких подушек. А зачем они для ты?»
«Я положу подушку на твой нос и рот и подожду твой смерть! – объясняет девушка. – О, посредник, ты совсем потерял ум. После двух стариков, который имели по два порока, ты предлагаешь этот купец, который имеет три порока: короткий рост, большой нос и длинный бороду».
Купец стал багровым и в гневе стукнул посредника.
«Я верну ты хозяину! – воскликнул посредник. – Ты не приносишь доход, ты приносишь много неприятностей!»
Девушка посмотрел туда–сюда и увидел красивый юноша с чистым лицом и тонким станом. «А этот господин разве не хочет сделать покупку?»
«Он чужеземец» – объяснил посредник.
Тогда девушка снял с пальца драгоценный кольцо и сказал: «Мы пойдем к юноше. Если он купит я, ты получишь кольцо!»
Они подошли и девушка спрашивает Нур ад–Дина:
«О, господин, я красивый?!»
«Да, ты очень красивый!» – отвечает Нур ад–Дин.
«Почему тогда ты не даешь к моей цене даже динара? Я не нравлюсь?»
«Госпожа красавиц! В моем родном Каире я купил бы тебя за любой цену».
«Господин! – говорит хитрый невольница. – Я не сказал: ты купи девушку против желания. Но если ты дашь какую–нибудь цену, другой купец скажет: да, этот девушка красивый, ведь люди из Каира знают толк в красивых невольницах!»
Нур ад–Дин покраснел от этих слов и спросил посредника: «Какой цена?»
«Девятьсот динаров».
«Я даю за девушку тысячу динаров!»
И только он это сказал, как девушка быстро говорит:
«Я продаюсь этому красивому юноше!»
И все купцы кричат:
«Да, да! Он достоин. Горе тому, кто называет цену и не покупает!»
И пока Нур ад–Дин хлопал ушами, посредник сделал все бумаги. Пришлось Нур ад–Дину взять большой мешок и отдать за невольницу.
И вывод из этот истории такой: нельзя верить словам красивый девушка!
– Не надо ушами хлопать! – обиделась за невольницу Жаккетта.
– Забыл сказать, – хмыкнул Абдулла. – Девушка был ваш соплеменник, разве вы не заметили большой сходство с вашими характерами? Такой же вредный. На сегодня сказка все. У Абдуллы болит язык, словно я жевал пирожок из песка.
– Но до любви–то еще не добрались! – возмутилась Жаккетта. – Пока одно да потому. Поехал–приехал, продал–купил.
– Любовь будет завтра! – решительно сказал Абдулла. – Я уже знаю, что часы, когда я рассказываю сказки, самые тяжелые в моей жизни.
Его слова прервал шум со стороны улицы.
Пользуясь темнотой, незаметно подтянулись осаждающие. Они поменяли тактику – теперь ломились во владения нубийца не так настырно, просто не давали расслабиться.
Видимо, людей у них тоже осталось немного, а дом Абдуллы выдержал испытание на звание крепости в миниатюре. Осаждающие, похоже, тоже кого–то ждали.
Или что–то.
* * *
Вторая ночь в роли Шахерезады началась для Абдуллы немного легче, чем первая. Хотя слушательницы ему попались придирчивые, не хуже грозного Шахрияра. Особенно Жаккетта, жаждущая любви.
– Нур ад–Дин привел новый невольницу Мариам в комнату, где жил.
Мариам увидел бедный комната, ковер в дырках, и удивился. «Господин, чем твой невольница прогневала тебя? Почему мы не идем к твоему отцу?»
«Мой отец живет в Каире! – говорит Нур ад–Дин. – Этот комната дал друг моей семьи. А я сегодня истратил последние деньги».
«Не надо грустить, господин!»
Абдулла помогал словам мимикой, то изображая расстроенного юношу, то удивленную девушку.
Жанна, словно завороженная, открыв рот смотрела на его гримасы.
«Сходи к другу, и займи полсотни дирхем. А я скажу, что делать».
Нур ад–Дин пойти к купцу.
«Мир тебе, дядюшка!»
«Мир и тебе! – отвечает старик. – Что ты купил на тысячу динаров?»
«Дядюшка, я купил невольницу, который родом из дочерей франков».
«О мальчик, лучший невольница из народа франков стоит на нашем рынке сто динаров. Тебя обвели вокруг пальца. Но ты не пускай горесть в сердце. Сегодня ты попробуешь девушку, а завтра продашь. Пусть ты потеряешь хоть двести динаров – зато вернешь восемьсот».
«Твои слова – чистый золото! – говорит Нур ад–Дин. – Но сейчас я не имею ни монетки. Одолжи полсотни дирхем, а я отдам, когда продам девушку».
Он получил деньги и вернулся в комнату.
«Господин, ты иди на рынок и купи там цветного шелка на половину суммы, а на другую половину – еду и вино».
Нур ад–Дин купил все, что велел невольница и принес домой.
Девушка состряпал роскошный ужин, накормил и напоил хозяина. Нур ад–Дин от изобильного угощения совсем осоловел и уснул, а Мариам сплел из шелка красивый зуннар – пояс такой.
А когда девушка сплел зуннар (ты, Хабль аль–Лулу, слушай в этот месте внимательно!), то снял с себя всю одежду и лег рядом с юношей. И начал гладить, и поднимать его желание. Нур ад–Дин пробудился. И разгорелся такой горячий любовь, что они протерли еще одну дыру в старом коврике.
Такой любовь, Хабль аль–Лулу, тебя устраивает?
– Нет! – возмутилась Жаккетта. – Слишком просто! Купил, привел и пошли коврики протирать!
– Зато как правда! – обиделся Абдулла. – Для тебя – все не так! Какой еще может быть любовь женщины и мужчины? Может, в вашей стране любовь не сидя на коврике, а сидя на потолке?
– В нашей стране любовь обычно лежа на кровати! – отпарировала Жаккетта. – А о ваши коврики все пятки посотрешь, пока с Господином общаешься!
– Чтобы пятки были целые, люби в тапочках! – посоветовал Абдулла.
– Как умею, так и люблю! Не тебе меня учить! – взорвалась Жаккетта.
Разговор явно перешел на личности.
– Нет я! У меня должность такой, заведовать гаремом. А ты сегодня один глаз плохо накрасил! Даже воины шептались об этом.
