Познакомились в соцсетях. Ее звали Клава. Когда слышишь это имя, представляешь добрую девушку с круглыми щечками, но она была полной противоположностью: худая, остроносая и очень строгая.
Когда договорились о встрече в первый раз – гуляли по набережной, ели мороженое, потом встали у чугунного забора, чтобы полюбоваться на самое широкое место реки, Клава приказала: «Обними». Она потом постоянно приказывала. «Дай руку». «Не сутулься». «Шагай медленнее». Перед тем как раздеться – «Отвернись». Во время секса тоже командовала: когда замедляться, когда ускоряться, как и где ласкать. Еще она постоянно что-то говорила – в основном о себе и никогда не интересовалась, как дела у Яна. Если тот начинал что-то говорить – быстро перебивала.
Ян не возражал против такого отношения – он учился, а Клава была хорошим педагогом. Именно так он ее и воспринимал – точнее, заставлял себя воспринимать. Но к концу лета, к своему удивлению, обнаружил, что без Клавы уже не может жить. Сработала народная мудрость: «Кого трахаешь, того и любишь». Тогда же, в конце лета, Клава от него ушла, на прощание заявив открытым текстом, что встречалась с ним только ради того, чтобы досадить бывшему и нарочно сделать это так, чтобы это выглядело как можно более нелепо. С тех пор Ян стал женоненавистником. Однокурсницы, впрочем, не заметили разницы, так как всегда воспринимали его только как предмет мебели.
Ян думал о предстоящем дне. Наконец-то он снова будет с девушкой. Скорее всего – помимо ее воли. А почему бы и нет? Так им всем и надо!
И пусть эти сектанты не надеются, что смогут купить его каким-то там сексом. Не на того напали!
* * *
Викусик неподвижно лежала на кровати в полутьме и смотрела в потолок.
Единственная соседка – наставники жили в двухместных комнатах – громко ворочалась. Услышав громкий вздох Викусика, спросила:
– Не спишь? Тоже предвкушаешь?
– Что? – не поняла Викусик.
– Завтрашний день.
– А что завтрашний день?
Не услышав в голосе Викусика усталого безразличия, соседка принялась азартно объяснять суть выходного дня на базе «Восход».
– Вы тут все помешались на сексе, – произнесла Викусик.
– А это плохо? Регулярный, санкционированный секс полезен для здоровья и эссенции. Фригидность – болезнь пачкунов.
– Что за бред… Все – бред. Ян и та девушка говорят, что здесь все по-настоящему. А я уже просто не понимаю, что происходит. Никита сошел с ума. Эви сошла с ума. Я, кажется, тоже… Один Ян еще в себе.
– Не знаю, о чем ты. Устала, наверное. Спи давай. Силы завтра понадобятся.
Да, подумала Викусик, силы понадобятся.
Никита ее предал. А Эви прямо у него на глазах ее изнасиловала. Викусик не знала, как это еще назвать. Они оба ее изнасиловали, морально. И это было очень больно, но ощущение нереальности происходящего приглушило боль. Почти как тогда, на выпускном.
То был счастливый день. Викусик гордилась, что окончила школу без троек и девственницей. Первым могли похвастаться многие одноклассницы, вторым – почти никто. Тем более тем, что у нее есть парень, самый видный в классе, который уважает ее невинность и не торопит.
Счастье закончилось неожиданно. В разгар бала Викусик потеряла своего Вову, вышла из актового зала в коридор, но и там его не было. Наверное, отправился в школьный сад, освежиться, но почему без нее?
Она нашла его в саду, на скамейке.
На коленях у него сидела Машка, первая шалава в классе. Сидела лицом к нему, обхватив ногами. Они жадно целовались.
Кто-то другой, возможно, вытащил бы из урны пустую бутылку и разбил об голову Вовы или Машки. Или просто убежал бы в слезах. Но чтобы сделать то или другое, надо было сперва осознать, что это происходит на самом деле. А Викусик этого не могла. Поэтому просто смотрела. Этого просто не могло быть: ее любимый, нежный, такой положительный и правильный Вова – и эта грязная шлюха, бравшая в рот у половины парней в классе?!
Вова, который всегда говорил, что секс для него не главное и что у него никого не было до нее, нагло и умело орудовал руками под топиком у Машки. Нет, это был какой-то другой человек, с которым Викусик не была знакома.
Машка немного привстала, Вова, судя по движению руки, расстегнул брюки. Она вновь плотно прижалась к нему и принялась скакать, громко дыша. Их обоих нисколько не волновало, что их кто-то может увидеть – прежде всего девушка Вовы. То есть она – Виктория Колесникова.
Хотя вот она их увидела – и что? Что она должна сказать? «Что вы делаете?», «Зачем вы это делаете?», «Как вам не стыдно?». Глупее вопросов и не придумаешь.
Поэтому она так ничего и не сказала.
Просто ушла домой, не вернувшись в зал, где играла какая-то музыка и танцевали какие-то люди.
Люди, которые, скорее всего, знали, что Вова путается с Машкой у нее за спиной, и посмеивались.
Они ее больше не увидят. Никогда в жизни.
Сперва Викусик решила прийти домой, написать прощальную записку и повеситься, но пока шла – передумала. Она просто уедет из этого города.
Вовка позвонил на следующий день и обычным нежным голосом поинтересовался, куда она пропала. Викусик рассказала о том, что увидела, и задала прямой вопрос: почему? Вовка тут же сменил тон и дал столь же прямой ответ: она сама виновата, что носилась со своим «сокровищем», как курица с яйцом. Не хотела заниматься сексом – вот получи и распишись.
Викусик честно сказала, что не понимает, что происходит. «Это жизнь», – сказал Вова с чувством удовлетворенной мести в голосе и повесил трубку.
Со старого дома, замаскированного к приезду президента, слетела драпировка, обнажив неприглядный обшарпанный фасад… Самое простое – прикрепить драпировку на место и сделать вид, что ничего не произошло.
Викусик так и сделала. Вычеркнула из жизни и Вовку, и прочих одноклассников, которыми не очень-то и дорожила. Как и решила, переехала в другой город. Поступила, нашла новую подругу, вместе с которой можно было снимать квартиру, и снова стала милым, жизнерадостным Викусиком. С той разницей, что к сексу стала относиться проще и быстро убедилась, что и впрямь напрасно тряслась над своим «сокровищем». Никита был всего лишь третьим ее мужчиной. Третьим и, благо уже было с кем сравнить, лучшим.
А теперь реальность опять сломалась. Вся эта база, будь она квестом или настоящей базой сектантов, – просто какая-то аномалия.
Завтра надо отыскать Яна и ту девушку, с которой Викусик сидела в карцере.
Викусик верила, что они ей помогут. И не только сбежать отсюда.
Славка
– А что было потом? – спросил я, когда Изольда надолго замолчала. – Откуда у тебя кровь?
– Оставь в покое девочку, ты же видишь, она устала! – воскликнул Данил.
