На бумажке написано «сотрудник». Это значит рядовой сектант. Меня это устраивает.
Следующие полчаса – самые унылые. Нас вызывают по одному, остальные сидят и ждут. Меня, разумеется, приглашают самым последним.
Ведут по коридору с белыми стенами.
В медицинском кабинете мне приказывают раздеться до трусов. Заставляют открыть рот, поднять руки, даже в задний проход заглядывают – не протащил ли чего контрабандным путем. Одежду и все вещи уносят, вместо них выдают кроссовки на липучках и серый комбинезон.
В этом же кабинете снимают отпечатки пальцев. Бородатый врач заносит мои данные в компьютер:
– Теперь тебя зовут МТ-5738.
МТ так МТ.
Появляется охранник и говорит:
– Следуй за мной.
Насколько я помню, мне предстоит полуторачасовой инструктаж.
Мы выходим во двор и шагаем по идеально ровному асфальту в сторону здания без окон, которое стоит позади остальных. Вокруг пусто, как после ядерной войны.
Подходим к зданию. Очередная дверь, очередной коридор.
За стеной что-то шумит – похоже на грохот работающего цеха.
Охранник заводит меня в большое помещение, открыв электронный замок своей карточкой. Я вижу валяющиеся в беспорядке большие картонные коробки с прорезями, чтобы тащить было удобно.
Куда ни глянь – белые стены и коробки.
Пока я осматриваюсь, охранник исчезает. Пытаясь понять, что происходит, я на несколько секунд выпадаю из реальности и прихожу в себя от тычка в плечо.
– Ну чего встал? – простоватый на вид парень кивает на ближайшую коробку. – Понесли!
Славка
Я проснулся первым и успел приготовить завтрак – сварить овсяную кашу на воде и заварить хороший китайский чай. Изольда пришла на запах.
– Доброе утро, – сказал я.
– Доброе утро, – после секундной паузы повторила она таким тоном, будто говорила эту фразу впервые в жизни.
– Так понимаю, тебе нужна новая одежда. Вот лучшее, что могу предложить. – Я протянул ей старый спортивный костюм. – Переодевайся и садись есть.
Я отвернулся. Изольда молча зашуршала одеждой.
Я повернулся, когда скрипнул стул. В спортивном костюме она стала похожей на пацанку из подъезда.
– Включи, пожалуйста. – Она показала на телевизор.
– Что-то конкретное интересует?
– Новости.
– Местные или вообще?
Изольда вновь задумалась.
– Любые.
– Новости обычно бывают в начале часа. Через пятнадцать минут будут.
– Через двенадцать, – поправила она.
Я включил телевизор. Шла какая-то передача про моду.
Изольда даже жевать перестала, когда увидела тощих девушек, наряженных в стиле «бал-маскарад в дурдоме». Смотрела какое– то время, потом негромко и зло произнесла, будто выругалась:
– Нонсенс.
– Согласен. Ни один нормальный человек в таком из дома не выйдет.
– Что мне нужно, чтобы быть как нормальный человек? – спросила она.
– Для начала тебе нужны документы. Паспорт.
– А еще?
– Образование. Жилье и работа. Но без документов у тебя ничего этого не будет.
Она кивнула, будто хотела сказать: да, я так и думала.
– У меня нет документов.
Версия про рабство на подпольной фабрике пока что подтверждалась. У рабов обычно отбирают документы.
– А у кого они сейчас?
– У меня их нет и никогда не было.
Вот это уже интересно. Она что, родилась в рабстве?
– Наверное, их можно получить… – Честно, я понятия не имею, что делать человеку, у которого нет вообще никаких документов. Спрошу у Данила. Данил все знает.
– Кстати, сюда скоро приедут мои друзья.
– Они будут против, что я здесь?
– Нет. Просто надо придумать, кто ты такая и что здесь делаешь.
– Я не умею говорить неправду, – отрезала она.
– И не надо. Я сам все придумаю и скажу, ты, главное, не отрицай.
Я помолчал и спросил:
– Так понимаю, ты не собираешься рассказывать, откуда ты такая взялась?
– Пока не собираюсь.
– Даже из благодарности?
– Если тебе нужна благодарность, готова вступить с тобой в связь, – бесстрастно произнесла Изольда.
Не удержавшись, я засмеялся. На ее спокойном лице появилось подобие эмоции – если точнее, она была неприятно удивлена, хотя тут же постаралась это скрыть.
– Ну-ну, к чему такие жертвы, – сказал я, отсмеявшись. – Не хочешь говорить – не надо. Все, сиди, смотри новости.
Между прочим, это был первый раз в моей жизни, когда девушка сама предлагала мне «связь». Кто-нибудь другой, возможно, согласился бы, не подумавши. Я, может, тоже соглашусь, но потом. Сначала надо убедиться, что у этой непонятной беглянки все в порядке с психикой, да и с остальным здоровьем. А если даже «потом» не получится – то и ладно. Стану большим человеком – у меня и так не будет отбоя от девушек, как у Данила.
Мы смотрели областной телеканал – то есть новости были местными. Первым делом показали сюжет о бомбе, якобы заложенной в торговом центре. Персонал и посетителей пришлось эвакуировать, бомбу, разумеется, не нашли. В конце сюжета намекнули, что кто-то явно пытается подгадить владельцу торгового центра, планирующему участвовать в грядущих выборах в городскую Думу. Далее зрителям сообщили о том, что ночью пьяный водитель врезался в гараж, угробив себя и пассажиров, что местные ученые получили грант на создание нейромобиля, что на главной улице города задержана художница Полина Сейфи, обливавшая прохожих кровью, и что в главном городе области скоро установят памятник Петру и Февронии.
По лицу Изольды было понятно, что все это ей совершенно не нравится. Разве что когда речь зашла об ученых, ее взгляд немного подобрел.
Как только кончились новости, она жестом попросила выключить телевизор. Какое– то время думала. Спросила:
– Для чего людей эвакуировали из торгового центра?
– А вдруг там действительно была бы бомба?
– Если бы террорист хотел убить людей, он не стал бы никого предупреждать по телефону. Просто взорвал бы бомбу. Логично?
– Это могло оказаться просто акцией устрашения. Террорист, возможно, не планировал никого убивать – просто хотел показать, что у него есть настоящая бомба. Такое тоже бывает.
Изольда потратила несколько секунд на обдумывание информации и сказала:
– В любом случае нельзя идти на поводу у террористов.
