– Ну так встаньте и поглядите. Где ваша любознательность?
– Хорошо, хорошо. – Моху, вопреки самому себе, стало забавно. Он уважил просьбу Джонатана, подойдя к стене. – Наверняка не скажу. Похоже на канадского поползня.
– Подождите здесь. – Джонатан скрылся за дверью и через минуту вернулся, неся заляпанную краской стремянку. – Попробуйте это.
– Вы серьёзно? Да на этой штуке угробиться можно.
– Она вполне надёжна. Я ею только сегодня утром пользовался. – Джонатан помог Моху установить стремянку перед стеной. Гадая про себя, во что он только ввязывается, Мох взобрался по лестнице, а Джонатан поддерживал створки. Встав на вторую сверху ступеньку, Мох оказался на одном уровне с птичкой.
– Точно, канадский поползень, – сказал он.
– Отлично, – воскликнул Джонатан. Он извлёк из кармана рясы небольшую записную книжку. – Так, теперь та, что слева.
– Это легко. Древесная ласточка.
– А над ней? – Джонатан указал ручкой. – Нет, выше, среди лиан.
– Белоглазый виреон.
И так продолжалось полчаса. Мох, передвигаясь с лестницей вдоль стены, назвал всех птиц до единой. Временами мужчины спорили по поводу конкретной птицы, но Мох в своих знаниях был уверен. Он читал лекции Джонатану о местах обитания, голосах, питании и методах гнездования. Франклин Бокс в своей муштре был безжалостен. После того как была названа последняя птица, Мох развернулся на стремянке. Ему было жарко от бесконечных хождений вверх-вниз по лестнице.
Джонатан взмахом руки показал: спускайтесь. Что-то красное мелькнуло и пропало в просторных рукавах Джонатана. Мох сделал вид, что ничего не заметил.
– Спускайтесь. Я сделал набросочек фрески и пометил всех птиц. Это фантастика. Как мне отблагодарить вас?
– Глоток воды. У меня голос садится.
Джонатан вернул стремянку в кладовую. Мох уже готов был снова усесться, когда появился Джонатан в проёме двери:
– Давайте поговорим тут, где посидеть можно. Сказать правду, в часовне чуток прохладно. Тут когда-то школа была. Можете представить, ученики зимой до смерти замерзали. – За дверью шёл проход из неотёсанного камня. Мох прошёл за широкой спиной Джонатана мимо нескольких закрытых дверей, прежде чем они зашли в скромную столовую. Джонатан предложил Моху взять стул от поручня на стене и присаживаться к столу. Пока тот проделывал это, Джонатан достал ещё тёплый каравай хлеба с хрустящей корочкой, чашу с оливковым маслом на травах, корзинку варёных яиц, несколько сырных головок, копчёную рыбу и фрукты. Налил им обоим по большому стакану вина. – Надеюсь, вы не возражаете. Я уже поесть собирался, когда вы пришли. Прошу вас, угощайтесь. Это самое малое, что я могу.
Мох поблагодарил его, думая про себя, что еды для одного было многовато.
Он старался не упустить возможности взглянуть на запястье Джонатана. Решил потянуть время за едой. Еда была отменно хороша. Он уложил на толстый кусок хлеба козий сыр, а поверх него сардины и погрузил его в оливковое масло, которое Джонатан поставил между ними.
– Итак, – произнёс Джонатан с полным ртом хлеба. – Что привело вас в город?
– Любознательность, – осторожно ответил Мох. – Захотелось увидеть остров Козодоя с берега. – Этот вопрос он уже ждал и решил, что ложь, близкая к правде, будет лучше полной выдумки.
Джонатан пожал плечами:
– Надеюсь, вы не будете разочарованы. С берега это всего лишь ещё одна груда безжизненных по виду скал. Вам-то что интересно?
– Я приехал с женщиной, которая работает на Музей естественной истории в Ступени-Сити. Я просто помогаю ей. Она изучает что-то там такое, называемое щелевыми видами, каковы бы они ни были, – поведал Мох.
Джонатан перестал жевать:
– Её с вами нет.
– Мы слегка повздорили.
Собеседник сочувственно пожал плечами:
– Неудивительно, что вы сидите на синиспоре.
Оба расхохотались. Джонатан отрезал кусочек какого-то твёрдого жёлтого сыра и протянул его Моху:
– Попробуйте этот. Он изумительный. На родине мы делаем его сами.
– Вы живёте не здесь? Где же?
– Нет, я просто завершаю свой срок как смотритель. Завтра я всё запираю – надолго, может, навсегда.
«А на мой вопрос ты не ответил», – подумал Мох. Он взял кусочек, бросил его в рот, одобрительно кивая:
– Вы правы. Как он называется?
– «Сыр», – проревел Джонатан со смехом. Мох при этом прикрыл лицо и склонил голову к столу. Он смеялся, пока в рёбрах не появилась боль, а слёзы не смочили ему ладони. Мох почувствовал на плече чью-то тяжёлую руку. Он тосковал по Имоджин, которая когда-то испробовала этот жест. – Вы здорово называли птиц, друг мой, но я хотел бы знать, каким именем вы бы назвали себя. Могло бы это быть Чужак, Трус, Предатель или Пораженец? Это некоторые из наиболее предпочтительных.
Мох откинулся на спинку стула, отёр лицо грубым полотенцем, вручённым ему Джонатаном.
– Убийца.
Джонатан глазом не моргнул.
– У вас глаза не убийцы, – выговорил он сквозь забивший рот хлеб.
– Когда-то я был учителем. В заведении, которое называлось Трубным институтом.
– Слышал о таком. Его закрыли немало лет тому назад.
– В первый же мой семестр произошёл несчастный случай. Один из учеников, из моих учеников, утонул весной в половодье. Расследование установило, что имел место несчастный случай, но я-то знал: если бы я был там, следил за ребятами, такого бы не случилось. Он был всего лишь мальчишкой, надоедливым маленьким мальчишкой. Вблизи реки он оказался потому, что так находил уединение для себя, когда другие дети его дразнили. – Мох умолк, ожидая отклика Джонатана, но тот лишь отмахнулся, мол, продолжай.
– Несколько лет спустя произошёл ещё один несчастный случай, когда в школе появилось неестественное живое существо. – Мох уставился на свои руки.
– Дальше, – выговорил Джонатан, хмурясь.
– Оно… он выглядел, как мальчик, только не был им в полном смысле… он был… чем-то другим. Если честно, я действительно не знаю чем. Ну, естественно, другие дети принялись издеваться над ним безо всякой жалости. Наконец, однажды всё приняло совсем скверный оборот. Дети, дразнившие мальчика, были убиты во время прогулки по лесу – итог спора, хотя тогда я этого не знал. Когда власти нагрянули, мальчик исчез. Меня нашли сидящим на пне – в шоке, а вокруг повсюду тела. Меня обвинили в убийстве и бросили в тюрьму.
– А где вы были, когда первый мальчик утонул? – спросил Джонатан.
– В постели учительницы арифметики – получал образование.
– Вы знали, что мальчик находился возле реки?
– Нет. Это было уже после того, как всюду погасили свет. Но я должен был проверять спальни.
