Как только ворота за нами закрылись, я устало опустился на землю. Рядом со мной примостился и Тенерель.
– Здорово повеселились! – тяжело дыша проговорил он.
– Ага, нормально, – ответил я ему, после чего тяжело вздохнул и поднялся.
Необходимо поблагодарить воинов. Обернулся к людям и эльфам, которые стоят и сидят рядом:
– Благодарю вас за службу! Семьи воинов, которые пали в бою получат от меня по пять золотых. Если у них есть дети, то до тех пор, пока им не исполнится двенадцать лет, они станут получать по золотому в месяц. Остальные воины в знак благодарности получат по десять серебряков. А теперь идите отдыхать, – отпустил я воинов.
– Алекс! Слава Создателю! Ты жив! – обняла меня подбежавшая Алиена.
Плечо обожгло болью и, я непроизвольно застонал.
– Что с тобой? Ты ранен? – девушка всплеснула руками, увидев торчащую из моей руки стрелу.
– Да так, зацепило маленько, – попытался отмахнуться я.
Отмахнутся у меня не получилось. Я попал в руки двух девушек, которые стали причитать и охать над моей раной. А Алиена вдруг побледнела и начала на меня ругаться. Ведь я так близко был на волосок от гибели. Все мои робкие попытки оправдаться не принимались. Да и попробуй, оправдайся перед двумя рассерженными девушками! На консилиум по извлечению из моей руки стрелы собрались все мои друзья. Эрзон и Стик предложили просто выдернуть стрелу. Но девушки воспротивились.
– Он от болевого шока может умереть! – категорично заявила Алиена.
– Нам необходимо продумать как достать стрелу и не причинить Алексу боли, – вторит ей эльфийка.
Каждый пытается дать совет. Больше всех стал разоряться по этому поводу Разум. Он начал предлагать уж совсем нереальные идеи. Типа напоить меня самогоном, а когда засну, то стрелу и выдернуть. Еще он предложил обложить ее льдом, а когда рука онемеет от холода, то стрелу долой. Продолжалось это до тех пор, пока не пришел Дрон. Он молча подошел и отодвинул в сторону от меня моих друзей. Обломал наконечник, после чего не обращая ни на кого внимания, взял и выдернул стрелу из руки.
– Чего стоите? Перевязывайте! – прогудел гном, зажимая мою рану руками.
После перевязки, как и ожидалось, я подвергся настоящему допросу. Друзья хотели знать каждый шаг, который мы сделали за воротами замка. Вот тут я сильно позавидовал Тенерелю, который уже давно спит на диване и на шум не обращает внимания. На помощь мне пришел Вид.
– Господа, вы, что не видите? Ваш друг еле на стуле сидит. К тому же он ранен. Дайте ему отдохнуть! – раздался в комнате голос духа.
– Вид, а ты его лечить будешь? – спросила Алиена.
– Да я уже начал. На нем кольцо, он по нему со мной связан. И для лечения не обязательно его присутствие в одной комнате рядом с моим обиталищем, – дух помолчал, а потом пояснил: – Правда, за пределами стен замка я ему помочь ничем не могу. А отдохнуть ему надо обязательно!
После слов духа мои друзья смутились. Пожелав мне как можно быстрее набраться сил, они ретировались. В кабинете остался только Разум, спящий эльф и я.
– Алекс, я понимаю что, сейчас не очень подходящее время. Однако должен предупредить тебя, – кот примостился рядом со спящим магом и посмотрел на меня.
– Говори, – попросил я.
– До военных действий мы вели торговлю с гномами, ездили с товаром в Степняк и столицу. Хоть расходов у нас выходило и много, но мы все время оставались в прибыли, – он помолчал, тяжело вздохнул и продолжил: – У нас скоро кончатся деньги.
– Что совсем? – глупо спросил я.
– Совсем! У нас оставалось до твоей вылазки одна тысяча триста пятнадцать золотых. Торговли нет – денег нет! А скоро платить за услуги, которые нам оказывают!
– Но это же внушительная сумма, – удивился я. – Неужели не хватит?!
– Не с такими тратами! – кот спрыгнул с дивана и начал ходить по кабинету, нервно подергивая хвостом. – Сказать тебе, что у нас получается?
Я только молча кивнул.
– Мы должны кузнецу за производство пушек и зарядов. Ты кстати во сколько пушку-то оценил? – он резко остановился, строго глядя мне в глаза.
– Сто пятьдесят золотых, – уныло ответил я, чувствуя что Разум начнет мне выговаривать.
– Сколько?!! Мы же мушкетоны по четыре продаем! Алекс, ты в своем уме? Да мы разоримся с этими пушками!
– Это только кузнецу, а продавать их станем за триста, – ответил я.
Кот сел посредине комнаты и начал что-то бормотать себе под нос.
– Это получается, что у нас останется триста двадцать три золотых. Мы банкроты! – Разум обхватил себя лапами за голову. – Хоть за мушкетоны рассчитались!
– А почему такая неровная сумма вышла? – удивился, ведь если к пушкам прибавить награду за вылазку, то получается круглое число, про себя быстро прикинул я расходы.
– Разный обслуживающий персонал у нас деньги тоже получает, – ехидно пояснил он мне.
В свое время Разум оказался не в восторге оттого, что я назначал всем, кто у меня станет трудиться денежное довольствие. Мы даже тогда с ним немного поспорили на эту тему. Он предлагал обязать крестьян трудиться в замке без оплаты. Я же с ним не согласился.
– Что ты предлагаешь? – устало спросил я у него.
– Будь поэкономнее. И прежде чем что-либо купить или за что-нибудь заплатить узнай у меня о состоянии нашей наличности.
– Договорились, – я покаянно опустил голову.
– Да ладно, выкрутимся. А сейчас иди, отдыхай, на тебе же лица нет, – махнул лапой кот.
Я знал что война требует больших финансовых затрат, а о состоянии нашей казны не задумывался. Это очередная ошибка с моей стороны. Хорошо, что у меня есть помощник, который следит за хозяйственной деятельностью. На него в этом вопросе можно положиться, он не даст нам обанкротиться. А ошибки и нужны для того, чтобы на них учиться. Я поднялся в свою комнату. Только и успел дать команду духу, чтобы будил меня в случае опасности, а потом провалился в сон.
Разбудил меня шум за дверью.
– Все равно войду! Отопри дверь, я сказала! – донесся до меня рассерженный голос Алиены.
– Тише. Он еще спит. Пусть отдохнет, – пытается успокоить ее Вид.
Я сел на кровати и потянулся. В окно светит солнце. Солнце? С этой стороны? Это сколько же время? На эту сторону солнце добирается только после обеда. Я лихорадочно стал одеваться, не обращая внимания на скандал за дверью. Открыв дверь, увидел раскрасневшуюся Алиену в гневе. Она стоит напротив двери со стулом в руке. Не успел я и слова сказать, как стул полетел в меня. Только успел пригнуться, как стул просвистел над моей головой и грохнулся в комнате.
– Ой! Алекс прости меня, – извинилась передо мной Алиена и тут же все свалила на духа: – Это все Вид виноват! Он не хотел меня пускать к тебе.
