– Нет, я не шучу. Маникюрными. У тебя что, появилась тайная поклонница?
– Что за чертовщина! – пробормотал он.
– Оперативник сказал мне: так можно вырезать фотографию из паспорта, только имея в руках маленькие острые ножнички. Если хочешь знать, милиция была в затруднении. Ее сотрудники засомневались в личности погибшего. Может, он вовсе и не Марат Константинович Лебедев? Но сейчас получить какую-либо справку не проблема, все дело в цене.
– Я ничего не знаю о фотографии в паспорте. Теперь ты в свою очередь ответь. Насчет паспорта Эли и обручального кольца. Как они там очутились, в машине?
– Я ничего об этом не знаю, – облизнула губы Геля.
Как же сестры были похожи! Но одну он до смерти ненавидел, а без другой жить не мог. Да, именно так. Жизнь без Эли не имела смысла.
– Все, что ты мне наплела в пансионате, в номере для новобрачных, – вранье, от первого до последнего слова, – отчетливо произнес он.
– А ты пойди да проверь, – вдруг усмехнулась рыжая.
– Эля не могла быть с тобой настолько откровенной. Вы всегда соперничали.
– Откуда я тогда знаю подробности? Где вы должны были остановиться, как поменяться местами?
– Ты… Ты сделала с ней что-то ужасное! – пришло ему вдруг в голову.
– Ага. Пытала, – скривилась Геля.
– Ты-ы… Что ты с ней сделала?! Отвечай!!!
И тут он не выдержал. Накопившаяся злость выплеснулась наружу. Марат резко развернулся и ударил мачеху кулаком в ненавистное лицо.
Она вскрикнула от боли и выпустила из рук руль. В этот момент машина въехала в лужу, а поскольку скорость была высока, случилось то, о чем предупреждал Марат. Аквапланирование. «Мерседес» потерял управление и волчком завертелся на месте, словно очутился на скользком льду. Геля с безумными глазами тут же схватилась за руль, но оказалась бессильна что-либо сделать. Марат, в свою очередь, попытался ее оттолкнуть, чтобы самому справиться с управлением.
Все случилось в течение каких-то секунд, показавшихся Марату вечностью. Крутанувшись в луже, машина вылетела в кювет и два раза перевернулась.
Он почувствовал, как сработала подушка безопасности: что-то уперлось в грудь. Марат ощутил мощный удар и кровь во рту. Но сознания не потерял, и, когда машина замерла, первая его мысль была: жив.
Потом он отчаянно рванул дверцу и попытался выбраться из машины. Когда ему это удалось, Марат скатился на землю, тут же вскочил и побежал. По щеке текла кровь, правая нога невыносимо болела, но он не обращал на это внимания. Пробежав метров тридцать, он вдруг опомнился и решил вернуться.
Так же бегом он возвратился к машине и рванул дверцу со стороны водителя. Ее заклинило. Марат попытался разглядеть через разбитое стекло: что там, в салоне? Женщина не шевелилась и никаких звуков не издавала. Каким-то шестым, звериным чувством он понял: мертва. Геля мертва! На стекле кровь, в салоне кровь, голова женщины разбита. Похоже, при падении она ударилась виском о стойку. Марат понял, что вскоре на шоссе появятся машины, и начнется!
Так и есть. Он услышал визг тормозов. И, подчиняясь не разуму, а интуиции, шарахнулся в кусты. Документы были при нем, деньги тоже, но сумка осталась в салоне. При женщине, ехавшей за рулем «Мерседеса», найдут мужские вещи. И что тут такого? Она была в машине одна, и точка!
Он отошел подальше, увидел большую лужу и умыл лицо. Глубокий порез на правой щеке, в общем-то, пустяк. Ногу он сильно ушиб, но идти может. Марат удивился собственному везению. Или дважды не умирают?
И он пошел не вперед, а назад, подальше от места аварии. Опять-таки повинуясь инстинкту, потому что в этот момент почти ничего не соображал. Шел, тупо глядя перед собой. Примерно через пару километров он, прихрамывая, вышел на шоссе и поднял руку. Остановилась фура, все так же заметно прихрамывая, он подошел.
– В чем дело, парень? – спросил водитель, открыв дверь.
– Подвезешь? Машина сломалась.
– А где ж она?
– Мы ехали с приятелем, тот вызвал подмогу, они отбуксировали тачку в автомастерскую. А мне надо в Москву. Заплачу хорошо.
– Садись, – кивнул водитель. – Только я собираюсь на ночлег остановиться.
– Идет, – и он полез в машину.
– Что с лицом? – спросил шофер, когда фура тронулась.
– Упал, – коротко ответил он. Водитель кивнул и больше вопросов не задавал. На счастье Марата, он оказался неразговорчивым товарищем.
Едва они тронулись, как пришлось притормозить. На шоссе была авария. На это Марат и рассчитывал, потому и шел с таким упорством назад. Надо знать наверняка, что случилось с Гелей. А вдруг интуиция его подвела и мачеха осталась жива?
На обочине стояло несколько машин, но ни милиция, ни «скорая» еще не приехали, люди суетились внизу, у помятого «Мерседеса», они уже разбили переднее стекло и извлекли из салона тело. Кто-то пытался оказать женщине первую помощь. В общем, была та самая суета, которая обычно не приносит ощутимых результатов. Люди были слишком уж потрясены случившимся, чтобы принять разумное решение. А «скорой» все не было.
– Господи, чем же ей помочь-то?! Господи-и! – послышался чей-то крик.
Водитель спрыгнул из фуры на обочину и спросил:
– Эй, помощь нужна?
– Да уже нет, – отозвался кто-то. – Она умерла.
– Как умерла? – ахнула какая-то женщина.
– А вы разве не видите?
– Да вроде дышала.
– Вот именно: вроде! Жаль: молодая, красивая.
– Так что, мужики? – вновь крикнул водитель фуры. – Чем помочь-то?
– Да езжай уже! – махнули из группы стоящих у разбитого «Мерседеса» людей. – Сейчас менты приедут.
Дальнобойщик смачно сплюнул и полез обратно в кабину. Когда машина тронулась, сказал, словно пожаловался:
– Всегда говорил: бабе за рулем не место. Баба, она баба и есть.
Марат согласно кивнул, думая о своем: Геля умерла. Интуиция его не подвела. И тут вдруг до него дошло: а как же наследство? Выходит, что после убийства Константина Дурнева и трагической гибели его сына единственная наследница – вдова. Родители Дурнева умерли, братьев-сестер не было. А после смерти Гели ей наследуют ее ближайшие родственники. То есть родная сестра. Выходит, что его жена Элеонора – теперь единственная наследница огромного состояния?
Марата даже пот прошиб, когда он это понял. Вот как все повернулось! Теперь Эльку тем более надо найти. Пусть заканчивает ломать комедию и вновь становится собой, Элеонорой Лебедевой. А через положенное время подает заявление об открытии наследства.
Подумалось вдруг: а может, и ему стоит воскреснуть? А как же тогда фотоаппарат с роковыми фотографиями? А свидетель? Ренат Гусев? Со смертью мачехи все еще больше запуталось. Марат сидел и пытался привести мысли в порядок. В «Мерседесе» остались его вещи. Если он объявится живым и милиция начнет копать, то возникнет вопрос: как эти вещи там оказались, в Гелиной машине? Потом возникнет еще много вопросов. Он сильно наследил там, на юге. Нет, лучше оставаться мертвым.
